ПРОВАЛ
Сидя на истертой и изрезанной всевозможными надписями скамеечке в тени старой раскидистой акации, Галя терпеливо дожидалась Вадима, который вот уже более получаса пропадал где-то в недрах тяжеловесного серого здания. Справа и слева от массивных дверей с огромными ручками располагались внушительные строгие таблички с надписями «Военный Комиссариат Центрального района». Любому понятно было, что за этими дверями не терпят суеты.
Галя в очередной раз посмотрела на циферблат маленьких наручных часиков и перевела взгляд на двери военкомата, через которые с озабоченным видом входили и выходили серьезные люди в военной форме. Были среди них и гражданские, но в основном, судя по выправке, они тоже относились к служащим военкомата.
Закусив губку, Галя нетерпеливо забарабанила пальчиками по скамейке. Двое молодых парней, проходивших мимо, слегка замедлили шаг, с интересом разглядывая девушку. Один из них даже хотел было приблизиться к ней, но второй что-то негромко произнес, кивнув в сторону военкомата, и оба удалились, разразившись смехом.
Галя нахмурилась.
Наконец, тяжело распахнувшись в очередной раз, массивные двери выпустили на свободу Вадима. Вид у него был совершенно ошарашенный, даже подавленный. Стоя на ступеньке перед входом, он переминался с ноги на ногу и растерянно вертел в руках военный билет.
— Что случилось? — озабоченно спросила Галя, подбегая и заглядывая ему в глаза. — У тебя какие-то неприятности?
Вадим непонимающе посмотрел на нее, словно впервые увидев, и снова тупо уставился в раскрытую книжечку военного билета.
Девушка взяла его за руку и осторожно потормошила.
— Вадим, что с тобой?! Ты меня слышишь? Да очнись же! На тебя уже люди смотрят! Идем отсюда, прошу тебя…
Проходящие мимо люди с любопытством оглядывались на них. Какая-то сердобольная старушка даже приостановилась и, поджав сухонькие губы, участливо поинтересовалась:
— Что, небось, жениха в армию забирают?
Галя смущенно покраснела и торопливо кивнула головой, только чтобы не вступать в разговор. Не объяснять же совершенно незнакомым людям всю нелепость ситуации, в которой она очутилась. Словно малого ребенка, Галя повела Вадима за руку к дальней скамейке, туда, где можно было укрыться подальше от любопытствующих взглядов.
— А ты не волнуйся, милая, не волнуйся… не рви сердечко понапрасну, — неслись вслед наставления словоохотливой старушенции. — Раньше вона при царях-то по двадцать пять лет служили, и то ничего… главное, чтобы детишки были здоровы…
Она еще что-то говорила, поучала, но Галя уже не слушала ее. Да и самой старушке, судя по всему, это было не очень важно, просто она нашла тему для разговора — типичная дворовая болтушка.
Едва ли не силком усадив Вадима на скамейку, Галя принялась его осторожно расспрашивать:
— Что тебе сказали в военкомате?
— Чтобы я не морочил им голову всякой ерундой… Мне, как оказалось, совсем не положено никаких льгот… и вообще…
— Но почему?
— Потому что по всем документам я абсолютно здоров, как бык, и никогда не был ранен… Мало того, я даже никогда не участвовал ни в одних боевых действиях, тем боле за рубежами страны!
— Может быть, и в самом деле тебе все это просто привиделось? Ну… какое-то наваждение нашло… временное… — осторожно предположила Галя.
— Что привиделось? Что?! Вся моя прошедшая жизнь привиделась?! Все последние десять лет жизни без ноги?! Может быть, и тебя сейчас здесь нет, а я, как лунатик, беседую сам с собой?!
На щеках Вадима неровными пятнами проступила пугающая бледность, скулы обострились. Совсем не замечая того, что почти кричит на всю улицу, он с ненавистью смотрел на военный билет, словно держал в руках ядовитую гремучую змею.
— Что же такое со мной происходит на самом деле? Почему все вокруг, словно сговорились, просто издеваются — даже документы подделали?! Вот, смотри сама! Ну, что это? Что, я спрашиваю?!
Вадим ткнул ей в руки раскрытый военный билет. В графе о прохождении службы ровным каллиграфическим почерком какого-то канцеляриста было аккуратно выведено: «Уволен в запас по окончании срока службы». Более никаких записей в билете не было.
Галя перелистала все странички, пытаясь хоть на какой-нибудь из них обнаружить записи, прямо или косвенно подтверждающие рассказ Вадима, однако это не дало результатов. Она закрыла бесполезную книжечку и беспомощно снизу вверх заглянула Вадиму в лицо. Вопреки здравому смыслу и военному билету она верила ему, хотя и не могла объяснить, почему. Просто верила.
— Послушай, Вадик, тебе необходимо успокоиться, — тихо попросила она. — Давай пойдем куда-нибудь — посидим, подумаем, поговорим…
— О чем? — голос Вадима стал глухим и каким-то надтреснутым. — О чем ты хочешь говорить с таким идиотом, как я? Может быть, я вообще опасный маньяк или сумасшедший, который ничего не помнит и не соображает?!! Может, я убийца или…
Вадим схватился руками за голову и закрыл глаза. Но даже за закрытыми веками было видно, как беспокойно они мечутся. Внезапно он опустил голову на скрещенные руки и застонал, зарычал, словно раненный насмерть зверь.
Девушка протянула руку и осторожно провела ладонью по жестковатым волосам. Она хотела пожалеть Вадима, успокоить, но результат получился прямо противоположным. От легкого прикосновения руки он взвился вверх, словно подброшенный пружиной, и отступил на шаг.
— Чего тебе надобно от меня?! Что я тебе — музейный экспонат, какой или уродец?! Бомж я… понятно тебе?! Бомж, алкаш, грязь-мразь и прочая дрянь! Ясно?!
— Ну, зачем ты так?..
Губы Гали задрожали, на ресницах блеснули хрусталики слез, казалось, еще мгновение — и она заплачет. И вот тут Вадим испугался. Он испугался по-настоящему…
«Что же это я делаю, идиот безмозглый?! — пробилась мысль сквозь вихрь безумия, пожирающий беспомощное сознание. — Господи, какая девушка! А я… я ей чушь всякую несу: было — не было… Да какая разница! Плевать! Жив-здоров, руки, ноги на месте — радуйся, а все остальное по боку!»
Вадим неожиданно спокойным голосом произнес:
— Галя, извини меня… просто… я немного запутался в этой жизни…
Он снова присел на скамейку, протянул руку и, обняв девушку, осторожно прижал ее к себе. Она не сопротивлялась, а только едва слышно всхлипнула, уткнувшись носиком в его шею. Вадим почувствовал на коже теплую каплю, которая поползла вниз.
— Не плачь, все будет хорошо… — глупо прошептал он, ощущая, что в этот момент вся его жизнь стремительно изменяется, что изменяется все вокруг, а скорее всего изменяется он сам, глядя на окружающее совершенно новым взглядом.
Галя всхлипнула еще раз, по-детски вытерла кулачком мокрые глаза и робко улыбнулась.
— Правда? — тихо спросила она. — Ты действительно так думаешь?
— Еще бы! — бодро воскликнул он, уже сам веря в это. — Жизнь начинается снова и с чистой страницы, а это значит, что все в наших руках! Я полон сил и готов на любые подвиги!
Галя окинула его критическим взглядом и лукаво усмехнулась.
— Ну тогда, герой, сейчас первым делом отправимся ко мне…
Вадим от неожиданности тупо уставился на девушку.
— Ну и что ты так на меня смотришь? — рассмеялась она. — В таком виде тебя на свершение подвигов отпускать нельзя, сначала необходимо привести в порядок — помыть, постричь… Ясно?
Вадим только молча мотнул головой, во все глаза изумленно глядя на эту удивительную девушку, которая, совершенно не зная его, поверила и протянула ему руку помощи…
— Ну, что же ты сидишь? — спросила она и протянула руку. — Пошли…
Они шли по аллее, пробитой солнечными лучами, словно по длинному замковому коридору с хрустальными колоннами, туда, где шумел город, где сновали автомобили и тысячи людей спешили по своим делам. Они шли к свету новой жизни. * * *
В повседневных хлопотах и трудах незаметно пролетел целый год. И вновь пришло жаркое лето.
Время, как известно, лечит раны, особенно если рядом есть хороший и терпеливый человек, способный понять, поддержать и помочь. Галина помогла Вадиму вернуться к нормальной жизни. Честно говоря, она так и не поверила ему, решив, что у Вадима, очевидно, просто были какие-то провалы в памяти или галлюцинации. Она старалась никогда не затрагивать эту тему…
После нескольких недель безуспешных поисков работы, Вадиму удалось все же устроиться грузчиком на одну из коммерческих баз, а затем и снять небольшую квартиру. Все свое свободное время он проводил с Галей, если она не была занята в институте. Девушка очень нравилась ему. В ней было что-то такое, что разительно отличало ее от сверстниц — наверное, дружелюбие, веселый общительный характер и одновременно с этим хрупкая нежность и сердечная доброта. Вадим и сам не смог бы совершенно точно сказать, что именно нравилось ему в девушке, но чувствовал, что уже не может без нее жить. Собственно говоря, и Галя явно симпатизировала ему. По молчаливому обоюдному согласию они не говорили о любви, хотя оба понимали, что сердца их уже связаны незримой нитью искренних чувств. Им было хорошо вместе.
Постепенно Вадим и сам начал верить в то, что вся его прошедшая жизнь просто-напросто приснилась ему. Все отошло куда-то за грань зыбкой вуали, словно подернулось туманом забытья, хотя временами всплывало в сознании и мучило, не давало покоя… Но однажды теплым вечером, возвращаясь с работы…
Беззаботно насвистывая какой-то незатейливый мотивчик, Вадим шагал по центральной аллее проспекта, засунув руки в карманы брюк. Скрытые густым зеленым забором аккуратно стриженых кустов, по бокам шуршали колесами проезжающие автомобили. Это было то самое благодатное время, когда зной уходящего дня уже уступал место вечерней прохладе, возвращая бодрость и наполняя душу чарующей мелодией сумерек.
Настроение было отличное. Через два часа он должен был встретить Галю возле института, а затем они собирались вместе пойти к морю и посидеть в уютном кафе на берегу, любуясь золотисто-желтоватым отблеском полной луны на темной глади залива.
Мимо него, восторженно щебеча, словно шустрые пичуги, пробежала стайка совсем еще молоденьких девчушек. Они спешили в сторону Центрального городского парка — сегодня там должен был выступать очередной слащавый певец, новомодный кумир юных девичьих сердец.
Вадим снисходительно усмехнулся, провожая их взглядом, посмотрел на часы — время еще было, и свернул налево, намереваясь заскочить в угловой магазин за сигаретами. В этот самый момент острая иголочка болезненно кольнула под коленной чашечкой правой ноги.
— Чудесный вечер сегодня! Не правда ли, молодой человек?
Знакомый мягкий баритон прозвучал рядом совершенно неожиданно.
Вадим вздрогнул и остановился как вкопанный, словно налетев на каменную стену. Он почувствовал на спине прикосновение неприятных холодных пальцев, которые вкрадчиво пробежались вдоль позвоночника. Медленно, боясь признаться в этом даже самому себе, Вадим поднял взгляд, еще надеясь, что это ему всего лишь померещилось. Этот голос он не мог спутать с каким-либо другим или забыть, хоть и хотел этого.
Нет, не померещилось. Прямо перед ним, приятно улыбаясь, стоял тот самый вежливый Незнакомец, после неожиданного свидания, с которым жизнь Вадима очень круто изменилась, так круто, что он себе и представить не мог. Сердце екнуло и забилось быстрее.
— Вы?!!
Вадим едва не задохнулся от изумления. Он даже недоверчиво, словно во сне, протянул руку вперед, бессознательно собираясь прикоснуться к загадочному человеку.
«Человек ли он?» — неожиданно мелькнула совершенно нелепая, даже безумная мысль. — А что, если это…»
Он резко отдернул руку, словно от огня.
— Естественно я! А кто ж еще?
Незнакомец улыбнулся еще шире, демонстрируя идеально ровные белоснежные зубы, как у голливудской кинозвезды на рекламе зубной пасты. На нем был все тот же серый респектабельный костюм без единой мятой складки, все та же идеальная прическа. Он совсем не изменился. Казалось, что после той первой и, как надеялся Вадим, последней встречи прошел, не целый год, а всего лишь несколько минут.
Вадим с пробуждающейся надеждой осторожно приблизился к нему, еще не веря собственным глазам.
— Значит, все это… правда?! Все то, что произошло тогда со мной, было на самом деле?!
— Что вы имеете в виду? — недоуменно взметнул брови собеседник.
— Ну-у… перемещение в пространстве или во времени, регенерация… или как это там называется… Я ведь кое-что еще помню, правда, уже не очень четко, но все же…
— Ах, вот вы о чем?! — Незнакомец облегченно вздохнул и как-то совершенно легкомысленно взмахнул рукой. — Поверьте мне, все это не имеет особого значения… Что такое реальность и вымысел — всего лишь две противоположных стороны одной и той же медали, и заметьте — между ними весьма тонкая прослойка… Ну да ладно, когда-нибудь вы, я имею в виду землян, поймете это…
Вадим изумленно отступил на шаг и, заикаясь от внезапно охватившего его волнения, переспросил:
— Ч-что в-вы хотите этим с-с-сказать?
Его голос как-то сразу сел. Неуверенно оглянувшись по сторонам, Вадим уточнил хриплым шепотом:
— Вы что — инопланетянин?!!
Незнакомец снисходительно усмехнулся, пожимая плечами.
— Ну, какая, в самом деле, разница, молодой человек? Допустим, в некотором роде, можно так сказать, что да, хотя все это довольно-таки условно, впрочем, как и многое другое вокруг. Вообще-то я… э-э… — овеществленная направленная голограмма, порожденная вашим же собственным воображением.
— То есть… получается, что я разговариваю сам с собой?
— Ну-у… не совсем… Хотя отчасти так оно и есть… Просто вы видите меня таким, каким вам удобно меня видеть. Если бы я показался в своем истинном обличье, то боюсь, наша беседа могла бы не получиться… так сказать, не состояться по причине некоторых расхождений во взглядах на возможность коммуникабельности… да в общем — не важно!
Вадиму показалось, что его сердце куда-то исчезло, а на том месте, где оно еще секунду назад радостно и самодовольно трепыхалось, остался невесть откуда взявшийся холодный мертвый камень. Почему-то ему стало ужасно тоскливо и одиноко.
— Вы кто — Дьявол?! — обреченно спросил он.
Незнакомец снова снисходительно усмехнулся.
— А вам, молодой человек, что, обязательно нужны какие-то совершенно определенные ярлыки? Вы без них никак не можете обойтись?
— Хотелось бы знать… — сам не понимая отчего, неожиданно заупрямился Вадим.
— Что, например? Есть ли жизнь на далеком Марсе или на загадочной Венере? А может, еще дальше — где-нибудь в созвездии Скорпиона или Харциана, хотя последнее вам явно еще не известно? Но что вам до того?! Вы бессознательно, но упорно, я бы даже сказал — нахально стремитесь туда, куда еще не можете дотянуться, даже не пытаясь осмыслить то, что происходит совсем рядом с вами!
Загадочный собеседник смотрел на Вадима с какой-то едва уловимой насмешкой превосходства, или это только казалось ему, точно сказать не представлялось возможным.
— Что это вы имеете ввиду? — насторожился Вадим.
Краем глаза он заметил двух проходящих мимо парней. Они как-то странно оглянулись на него, при этом, явно не замечая Незнакомца, словно того и вовсе не было. Очевидно, прохожим показалось, что он пьян и разговаривает сам с собой.
Тем временем Незнакомец приглашающе взмахнул рукой в направлении стоящей неподалеку скамейки.
— Давайте присядем на минуточку, так будет несколько удобнее беседовать…
Вадим покорно поплелся следом за ним и осторожно опустился на самый краешек сиденья, словно опасаясь, что оно раскалено. Он с растерянностью следил за собеседником, который, как ни в чем не бывало продолжал свою странную и пока еще малопонятную речь.
— Послушайте, Вадим, а вы никогда не задавали себе такой совершенно простой и сам собой напрашивающийся вопрос: откуда в вашей мифологии взялись всевозможные лешие, драконы, привидения и многие другие, как у вас считают, сказочные существа? Почему у разных народов их описания, хоть и отличаются в некоторых деталях, но в основном очень схожи между собой?! Ну, откуда они взялись?
— Откуда, откуда… из сказок, естественно…
— А если допустить, что все они на самом деле реальны? Что, если они существовали, да и сейчас существуют где-то рядом с вами? Как вам нравится такая версия?
Вадим позволил себе чуть снисходительно усмехнуться.
— Где же они в таком случае так удачно прячутся до сих пор? Что-то я их ни разу не встречал…
Но этот, казалось бы, совершенно неоспоримый и несокрушимый довод был разбит весьма легко и просто:
— А часто ли вы встречаете своих ближайших соседей по дому? Вы всех их знаете, хотя бы в лицо? Или, может быть, согласно вашей логике, если вы их не встречаете, то они тоже не существуют?
— Но это же совсем другое дело! — живо попытался возразить Вадим. — Что тут непонятного?! Просто каждый из них занят своими повседневными делами, заботами… К тому же все они живут в отдельных автономных квартирах. Но все равно…
Незнакомец нетерпеливо взмахнул рукой, перебивая:
— Нет, совершенно не все равно. Представьте себе, что существующая реальность — это тоже некий огромный дом с бесчисленным множеством квартир на разных этажах, в которых обитают неизвестные вам соседи, как вы сами только что сказали, занятые своими повседневными проблемами. Вам никогда не приходило такое в голову?
Вадим даже растерялся.
— Э-э… ну я… Погодите! К чему весь наш разговор?
— Дело в том, что даже совершенно незнакомые соседи, которых вы никогда и в лицо не видели, обязательно подымут тревогу, если в вашей квартире вспыхнет пожар, потому что он, этот самый пожар представляет угрозу для всего дома!
— Ну, допустим, я поверю вам…
Вадим сильно мотнул головой, словно пытаясь стряхнуть назойливое наваждение, и невнятно пробормотал, обращаясь скорее даже к самому себе, чем к своему собеседнику:
— Нет, это просто какая-то чушь… нелепость…
Он резко обернулся к собеседнику.
— И при чем здесь пожар?!
Добродушная физиономия Незнакомца внезапно приобрела жесткое выражение. Ответ прозвучал резко, как выстрел.
— У вас в квартире пожар!!!
Вадим непонимающе вытаращился на него.
— Вы, я имею в виду люди, чрезвычайно жестоки и агрессивны! — продолжал безжалостно Незнакомец. — Вы совершенно бездумно губите самих себя и свой мир! А ведь это может очень негативно повлиять на сопредельные миры…
Он сокрушенно вздохнул и умолк, будто погрузившись в невеселые размышления. Кажется впервые за время знакомства со своим загадочным собеседником, Вадим увидел на его обычно добродушном лице выражение неподдельной печали.
— Постойте, это же просто какое-то нелепое, ошибочное заблуждение! Мы же цивилизованные люди, в конце концов, а не какие-нибудь полудикие варвары… — загорячился Вадим, пытаясь убедить Незнакомца. — Ну, в самом деле, вы просто ошибаетесь!
Незнакомец озабоченно нахмурился. Внимательно глядя в глаза собеседнику, он произнес жестко и отрывисто:
— Да, вы так считаете?! Почему же тогда вы — цивилизованные люди до сих пор продолжаете убивать своих братьев по крови, не говоря уже о многочисленных братьях меньших, как вы высокомерно называете других обитателей этой планеты?!
Вадим растерянно развел руками.
— Вы не правы, это не совсем так…
— Не так, говорите? А кровопролитные войны — это что, по-вашему — детские забавы?! Чем вы можете объяснить такое неразумное и жестокое отношение к себе подобным?!
Незнакомец внимательно наблюдал за парнем, который, смущенно опустив голову и шумно вздыхая, начал неловко оправдываться.
— Я… ну… честно говоря, не знаю, может быть… мы еще не совсем выросли из своей колыбели… Наверное, мы, как малые неразумные дети, порой еще неосознанно жестоки…
Незнакомец задумчиво покачал головой, словно категорически отрицая слова Вадима. Его голос был твердым и непреклонным.
— Смертоубийство — это вовсе не детские невинные шалости! Вы только подумайте о тех многочисленных беспощадно оборванных жизнях, которые могли бы дать новые всходы, Быть может, целые новые поколения… Возможно, среди них были бы те, кто продвинул бы человечество далеко вперед по пути цивилизации! Кто в праве решать их судьбы, лишать их права на существование?! Вы живете двойной моралью, пытаясь обмануть самих себя… декларируете ценность жизни, цитируете заповедь «не убий» и в то же самое время бездумно и безжалостно губите сами себя, уничтожаете ваше собственное дерево жизни! Вы же уничтожаете свое будущее!!
Наступила короткая тяжелая пауза.
Вадим собрался, было что-то ответить, как-то убедительно оправдаться. Он лихорадочно искал какие-то веские доводы, но… так и не нашел… Вадим только крепко сцепил пальцы рук, так, что костяшки побелели, и уткнулся взглядом в землю. Да и что можно было возразить?.. Как не крути, а его собеседник был кругом прав.
Жесткое выражение лица Незнакомца постепенно смягчилось, он посмотрел на Вадима теперь уже с сочувствием и, словно пытаясь успокоить, тихо сказал:
— Впрочем, может быть, еще не все потеряно…
— Люди не так уж плохи, как вы думаете!
Голос Вадима предательски дрогнул от обиды за все человечество.
— А я этого и не говорил, — мягко возразил Незнакомец. — Я всего лишь констатировал факт вашей, как бы это сказать… гм-м… неосознанной агрессивности. Но, пока еще не совсем поздно, можно все-таки попытаться исправить положение…
С надеждой глядя на собеседника, Вадим произнес:
— Если бы только мы могли от этого избавиться… я имею ввиду агрессивность… Если бы кто-нибудь помог нам…
Незнакомец устало покачал головой.
— В этом вам не сможет помочь никто, если только вы сами не поможете себе… Ваше будущее находится в ваших собственных руках — вы его хозяева… Простите, за высокопарные слова… Но я, собственно говоря, здесь несколько по другому поводу… Дело в том, что у вас появились враги…
— У меня?!
Вадим насторожился.
— Не у вас лично, а у людей, населяющих этот мир… Видите ли, Вадим, вы, я подразумеваю человечество, своей бездумной ”кипучей жизнедеятельностью” и необузданной агрессивностью привлекли к себе внимание… скажем так: некоторых темных сил или сил зла — это уж как вам будет угодно… Вы же, надеюсь, понимаете, что все в мире распределено по чашам весов. Если где-то существует добро, значит, существует и его диаметральная противоположность, то есть — зло, которое не дремлет! Это истина, не требующая доказательств — так было, так есть и так будет всегда, пока будет хоть что-то…
Откинувшись на спинку скамейки, Вадим снова изумленно уставился на собеседника.
— Тьфу ты… прямо-таки какая-то мистика! Вы хотите сказать, что здесь замешана черная магия, колдовство?
Незнакомец сокрушенно покачал головой и слегка пожал плечами.
— Ну почему вы, люди всегда стараетесь все то, что вам не понятно, втиснуть в условные рамки вами же самими придуманных определений? Если уж вам так удобней, то пусть будет так… Но на самом-то деле все гораздо сложнее и запутаннее…
— Я ничего не могу понять…
Вадим чувствовал, что голова от всей этой чертовщины идет кругом, и он и в самом деле уже ничего не может сообразить. Слишком много невероятного услышал он за несколько последних минут.
— И не пытайтесь понапрасну — на это у вас уйдет слишком много времени, да и знаний, честно говоря, пока что не хватит… Просто внимательно выслушайте меня и попытайтесь поверить…
— Хорошо… я постараюсь…
Незнакомец вздохнул, словно собираясь с мыслями, а затем начал объяснять, старательно подбирая слова:
— Зло — это не что-то совершенно отвлеченное, абстрактное, оно реально существует на самом деле, хотя его форма пока еще недоступна вашему пониманию. У него очень много, скажем так, прислужников, которые являются орудиями зла. Однако его сила в большей мере зависит не от них, а от… ментального поля, окружающего тот или иной мир. Если это поле насыщено агрессией и жестокостью, то силы тьмы подбрасывают в этот мир семя зла… можно его назвать, допустим, излучателем агрессии…
Вадим озадаченно глянул на Незнакомца, усиленно пытаясь вникнуть в смысл сказанного.
— Это еще что такое? Что за излучатель?
— Излучатель начинает действовать незаметно, постепенно, исподволь усиливая внутреннюю агрессию, вызывая беспричинную раздражительность, доводя людей до яростного самоубийственного безумия. И, когда они, подобно взбесившимся зверям, начинают уничтожать друг друга, зло торжествует и крепнет…
Внимательно слушая собеседника, Вадим смотрел в землю, все больше и больше мрачнея лицом.
— Очевидно, где-то в нашем мире спрятан такой… излучатель агрессивности? — наконец предположил он. — Нужно всего лишь найти его и уничтожить, вот и все… Где он находится?
Незнакомец медленно отрицательно покачал головой.
— К сожалению, все не так просто, как может вам показаться… Излучатель постепенно, незаметно набирает мощь, черпая ее из ярости и жестокости людей… Пока нам не известно, где он находится… Но вы… ведь вы еще так молоды и чувственны, вы сможете его найти!
— Но почему для этого выбрали именно меня? Неужели нет более достойных, более умных? Почему я?
— А почему бы и нет? — вопросом на вопрос возразил Незнакомец. — К тому же вы прошли через опаляющее душу горнило войны и видели лицо смерти. Вам удалось заглянуть за кромку бытия. Поэтому у вас должно быть более обостренное, чем у других людей, чутье на присутствие зла… или… может быть, вы боитесь ответственности?
В это время откуда-то сверху мягко опустился световой столб, в котором, подобно сказочным золотистым светлячкам, весело кружились мерцающие искры.
— Ох, заболтался я тут с вами, — спохватился Незнакомец, — Мне-то уже давно пора… мое время вышло… А вы, Вадим, хорошенько подумайте о том, что я вам сказал… А теперь — прощайте!
Он легко поднялся со скамьи, сделал шаг внутрь светового столба и начал быстро растворяться в воздухе. В течение какой-то минуты Незнакомец истаял тонкой струйкой белесого дыма.
— Эй! Как же так?! Постойте! Куда же вы?.. — с запоздалым отчаянием окликнул его Вадим.
Но в ответ услышал только отдаленное завывание милицейской сирены. Световой столб резко померк и исчез, словно выключился прожектор, оставив перед глазами лишь расплывчатый фиолетовый контур.
Вадим сокрушенно вздохнул и поднялся со скамейки.
— Ну вот, снова загадки… везет же мне на это дело! — пробормотал он. — Может посоветоваться с кем… рассказать…
Неожиданно сверху, словно бы над самой головой, раздался вкрадчивый голос Незнакомца:
— Я бы не советовал… все равно ведь не поверят…
Вадим резко вздрогнул, словно от электрического разряда, и задрал голову вверх, всматриваясь в темные верхушки деревьев. Но кроме небосвода с первыми звездами, проглядывающими сквозь разрывы в кронах, ничего не увидел.
— Чертовщина какая-то…
Задумчиво опустив голову, он медленно побрел по аллее. Лучезарное настроение, царившее в его душе до этой неожиданной встречи, куда-то улетучилось, уступив место необъяснимо-тревожному предощущению. Вадим и сам не мог понять, чего именно, но слова Незнакомца-пришельца, или кем он там был на самом деле, бередили душу. И слегка ныла правая нога, та самая, с которой все и началось год назад… |