Часть шестая. «Владеешь телом, Князь, но не подвластна я…» Бог милосердным тоже может быть,
Он учит за грехи людей прощать.
Но как же дальше с нелюбимым жить,
Когда убит отец, а вместе с ним и мать?
*** Ночь глубока: «Ворота ширше отворяй,
Приехал в гости Князь, кажите уваженье.
Столы пошире хлебосольно накрывай!»
Приказ? Для Рогволода это униженье. «Князь — моя честь» — встревожен Рогволод,
«Жена, спрячь дочь, опять щемит под сердцем.
Владимир сильно пьян, а Маг — наоборот,
От взглядов злых его нам никуда не деться». «Так вот как ты встречаешь князя своего!
Вина не вижу, столы накрыты не богато».
«Владимир, Княже! Я прошу лишь одного —
Не тронь Рогнеду, дочь. Возьми каменья, злато». «Перечишь Князю?» — Маг пеной горькой изошел,
«Тебе, язычник, кара пусть теперь в награду!
Пустить на двор голодных черных псов!
Сей пир мне по душе. А где души услада?» Псы рвут на части некрещеный Род,
Кровь пузырится, льется страшной требой.
Последним умер в муке дикой Рогволод,
Его последний крик не поднялся на небо. Родная, милая дрожит в окне заря,
Она еще такого в своей жизни не видала.
«Владеешь телом, Князь, но неподвластна тебе я!» —
Рогнеда с горечью в глаза ему сказала. «Сотри ужасный хмель и где твой новый бог,
Который дал на кровь благословенье.
Я знаю, Княже, ты все получишь в срок —
Отвергнет Русь свое насильное крещенье. Течет через луга задумчивый ручей,
А сверху облака кружат белесым пухом.
Сложили головы Рода по воле палачей,
Как сон тяжел, не пахнет русским духом. Зачем крестили Русь? А выгодно кому?
Серп вырезал колосья, а затем коренья.
Великий Князь призвал на землю тьму,
Святым стал за святые прегрешенья. |