Отрезан от леса отрядом ворон, Пуст магазин, лишь в кармане патрон. Запели глумливо: « Спецназ, выходи! Мы вырежем звезды тебе на груди!» Под сердцем растаял обрывками страх, Как будто икона Христа в облаках. Кровь вытер боец отворотом с лица, Здесь все решено, только бой до конца. Мабуту в снег бросил, тесак обнажил: «Кто первый? А я всласть довольно пожил». Притихли вороны: « Сдавайся, отец! Иначе с хребта смастерим холодец!» На тельнике пятна от множества ран, Но собран в последнем бою ветеран. Нет лишних секунд, хищно скалится нож: «Ну что замолчали? На смерть я похож? Бил, рвал нападавших, зубами душил За то, чтобы мирно спали малыши». И черный от страха чикагский хлапец, Приняв под ребро, заскуголил: « Конец!» Прикладом отбита, не держит рука. Набросились сворой: «Свалили быка!» Но щелкнул запал, приговор в тишине: Ну, с Богом! Давайте, теснее ко мне!» Взрыв грянул над полем: « Газни иль Донбасс? Живым не сдается армейский спецназ». Лишь капельки крови украсили снег, Как будто отметив могилу для всех. Сергей Качанов-Брандт, 03.02.2015 |