Дружба. Почти по Шукшину

Посвящается Валерию Золотухину

Дикой красоты был мужик Иван Иванович. Глаза большие, голубые, русые кудри. Черты лица правильные, крупные. Первым парнем на деревне был Иван.

Дед Кондрат, старый солдат, говорил про Ивана:

— Сейчас мало по красоте таких русских людей рождается. Вот раньше, в те давние годы — то были люди! Так наш Иван из тех людей.

При встрече все на него засматривались: старые вслед смотрели, молодые — в глаза.

Всё-то у Ивана ладно получалось. Но больше всего он любил на гармошке играть и петь. Особенно по праздникам как заиграет, ни одна баба не устоит, так в пляс и подмывает пуститься.

Так и жил Иван: кто на свадьбу позовёт, а кто на именины. Там накормят его, и напоят, и спать уложат, как в сказке про доброго молодца.

Жил он с матерью, Евдокией, женщиной болезненной. Отца не было, он погиб в Отечественную войну. Иван работал в клубе художественным руководителем. А пел так задушевно,что все сразу слушали только его. Многим тогда хотелось петь. Особенно любили русские народные песни подпевать. Такой слаженный хор получался. Всех желающих приглашали тогда участвовать в конкурсах художественной самодеятельности, где они занимали первые места.

В районе про Ивана с его хором знали. Вот как-то приехало из Москвы большое начальство, после совещания решило концерт послушать. Тут-то и увидела, и услышала Марья Николаевна Першина, ведущий специалист министерства по сельскому хозяйству, Ивана за гармошкой.

Попросила его после концерта зайти к ней, и когда гармонист явился, говорит ему:

— Иван, тебе надо в Москве петь и играть на всю страну с таким талантом. Поехали со мной.

Иван, не долго думая, согласился. Мать на дорогу ему наговаривала:

— Ты смотри, с этими бабами, вертихвостками, поосторожней, а то враз обведут вокруг пальца, и будешь гол, как сокол.

Вот они приехали в Москву. Марья Николаевна жила с мужем Геннадием Тарасовичем, мужчиной крепкого телосложения. Он работал в спорт комитете большим начальником. У них была маленькая дочь Танечка, курносенькая да такая шустрая, как заводная игрушка волчок. Ее тоненький голосок так и переливался в доме.

На первое время Иван у них остановился жить. Таня всем соседям говорила:

— Это дядя Ваня из Сибири приехал, петь, играть будет в Москве.

А вечером попросила маму:

— Пускай мне песенку споет.

И Иван запел русскую народную песню «Во поле березонька стояла». Кто слушал, даже рты раскрыли. Соседи подумали, что радио включили, а когда услышали и увидели Ивана, как он поет, приумолкли и стали слушать. Иван закончил петь, все захлопали в ладоши, особенно понравилась песня Танечке.

На следующий день Марья Николаевна повела Ивана к знакомому профессору пения Швердину Петру Алексеевичу, чтобы он послушал и помог определить его в театр. Профессор как увидел и услышал Ивана, так и сказал:

— Тебе, Иван Иванович, в Большом театре петь надо, — и предложил сразу несколько ролей. Иван, долго не раздумывая, согласился с предложением.

Так стал Иван работать в Большом театре, а по вечерам пел Танечке народные песни. В этом театре работала Соня Лядова, тонкая, звонкая да языкастая девушка. Ей подбирали такие же роли, какая она сама была. Как увидела Ивана, давай его обхаживать, соблазнять и приглашать: «Иван Иванович, вечером давайте встретимся в парке Горького». Иван отказывался, говорил:

— Нет,- помнил наказ матери.

Прошло время. Иван Иванович все же женился на известной артистке привлекательной внешностью Ларисе Звездной. Обзавелся семьей. Появились дети Сашенька и Машенька. Такие же голубоглазые да красивые. А семью Першиных не забывали, дружили.

…Вот как-то звонок по телефону от Першиных:

— Иван Иванович, дорогой, приезжайте к нам, Танечка заболела, хочет вас послушать, — говорила Марья Николаевна и попросила Ларису:

— Пожалуйста, отпусти Ивана, пускай он поживет два-три дня у нас. Танечка очень хочет, чтобы он ей попел, она заболела.

Лариса согласилась, а Ивану говорит:

— Чего захотела? У нас своя семья, и дети хотят тебя видеть и слушать.

А Иван в ответ:

— Благодаря ей, я с вами, а то был бы там в Сибири, и никто меня не слышал, а теперь знаменитым артистом стал.

Когда Иван приехал к Першиным, Танечка была в жару. Марья Николаевна успела шепнуть:

— Воспаление легких.

— Дядя Ваня приехал,- произнесла Танюша, увидев его, и у нее загорелся алый румянец на щеках. Дядя Ваня как был в одежде, так и запел. Он пел детские убаюкивающие песни. Танечка протянула свои тоненькие ручонки к нему и, успокоившись, уснула.

А к вечеру появился у нее аппетит, и спала температура. Никого, кроме Ивана, она не подпускала к себе. Он ее кормил, горчичники ставил и все пел. Прошла неделя. Танечке стало лучше, и Иван возвратился домой.

Дома жена встретила его недобрыми словами:

— Мог бы там у них и совсем остаться. Надо же, неделю у них пробыл, совсем забыл про свою семью.

Иван не обратил на это внимания, а вечером спел Машеньке колыбельную «Спи, моя радость, усни». Лариса, прижавшись к мужу, прошептала:

— Да куда же мы без тебя денемся, милый мой муженек!

Так и жили — то Кузьмины к Першиным в гости ездили, то наоборот. Дружили и дети. Прошло время. Танечка с Машенькой взрослыми стали, выучились, хорошие специалисты из них получились: Танечка — врач, Машенька — артистка, а Саша — офицер. Да только детскую дружбу не забывают.

1996