Отворилась дверь и покрыла мгла,
В небо синее лился смрад земли,
Пол скрипит, внизу подземелья зла,
Капля тихо вниз сорвалась с петли
И упала вглубь через этажи,
В край печей больших, деревянных нар,
Где сидят, отнюдь, не за грабежи,
А куют металл. Вверх струится пар
Через ставенки без наличников,
Где хозяин их проверял азарт,
Короли его, как опричники,
Смотрят с огоньком из колоды карт.
А внизу, между делом, безвременно
Серебро на огне закаляется,
Возле чья-то кость— не проверена,
Он спустился вниз, ухмыляется.
Взял монеты в горсть да и поднялся
К своему столу, как среди людей,
И ушла в момент его горстка вся,
А внизу слеза сорвалась с очей.
Когда месяц в небесах воцаряется,
Он, хозяин башни сей, образумится,
В треске нескольких свечей отыграется,
Башня, сделав тихий крен, преклоняется.
А наутро здесь царица заявится:
-Серебро скажи, Акинфий, здесь чьё?
Лицемерно наклоняясь, он признается:
-Всё, что есть в казне моей, всё твоё!
===============================================
Существует легенда о том, как однажды Акинфий Демидов играл
в карты с императрицей Анной Иоа;нновной, и очень крупно проигрался.
Расплачиваясь, он вынул из кармана горсть новеньких серебряных монет.
Императрица спросила: «Скажи-ка, Акинфий, чьи это деньги — твои или
мои?» Но Акинфий не растерялся и отвечал: «Твои, матушка, твои, всё
твоё — и мы люди твои, и работа наша — твоя» | 
