Предисловие к И фас Было время, когда я проживал в городке Ригельсберге, где работал на работе за две марки. Это работа по уборке территории Ригельсберга.
ИФАС (организация) вычислил меня и мою жену.
Смысл: Ригильсберг платил нам с женой 25 000 марок в год.
ИФАС же брал, за добровольно — принудительное наше трудоустройство, 5 000 марок за человека.
Выгодно было это и ИФАСу и Шеллу бургомистру Ригильсберга, так как 15 000 марок оставалось ему.
По профессии я электрик. И ИФАС обязан был устроить меня электриком, но устроил ме-ня на вокзал уборщиком; пригрозив, что если я не соглашусь, то мне вообще платить ничего не будут. И ФАС А страна Германия горе, Гер и мания.
Не до понимания — разделились мнения.
Чёртова то магия, мысли злобы нагие.
Бесу, зачем манию посылать в Германию? Вот тропа, что меряна — запрягают мерина.
И бредут размерено, жить не нам умерено,
Эта жизнь «от мерина» нам с дерма отмерена.
У марана ума рана — к ровью жизнь замарана. Беса те учения, как дерьма течения.
Ваши назначение выйдут за значение.
Говорю, прочь тени я! Ложное прочтение.
И сгноили гения — вредное решение. Разные течения: вредные значения.
Всем чертям почтение — живота пучение,
Вот и с поучения — дурня получение.
Так целуйте в зад меня от ума затмения. Кем пучина вспучена и кем утка пущена?
Пущена чинами вслед, в след тот за пучинами.
Люди те разобщены, судьбы скособочены.
А те, что собой чины? Пьяницы с обочины? ИФАС озабоченный — все мы на обочине,
Вот она особа чина — жизнь им особачена.
То дела побочные, желания не прочные,
А желанья срочные, у него порочные. Наплетём мы скоро бочки — нет ума в коробочке.
Потому и проволочки — все умны как пробочки.
И я вам суть пропою, куда гадость шла тропою.
Подвела к пробою, ой! гадость с этой пробою. Шла тара бара с чина, вот и тарабарщина.
ИФАСа та трещина, ИФАСа та барщина!
То-то, ведь замешана жадная-то, женщина!
То не утка пущена, а миру пощёчина. Счёсан ваш шест тёрками вместе вот с шестёрками.
Головы затуркали — занявшись зла стирками.
Хвалятся пред урками, хвалятся придурками.
Стали фазы яркими, а придурки юркими. Печи пышут чурками, пышет плоть дочурками.
Тикают зла ходики — уплывают годики.
Вам бы всем намордники. Шли на мор дни-дни эки!
Методы то дики и, шли от той методики. Важный носит сан очки, но сел не в те саночки.
Сели саны не в те сани, гроб то — доски тёсаны.
Дали ему сон очки — усыпили самочки.
Дёргают тесёмочки, дни летят как семечки. Сука ИФАСа жена — править, бесом сажена.
И жужжит оса жена, на скаку осажена.
Эта та, увы, жена — сатаной уважена!
Ну, плела зигзаг жена сплетнями загажена. ИФАС выбьет и с вас тики — двинет знаком свастики.
Мутью дрянь с холла стеки, голые схоластики.
Истрепали листики школьные эластики.
Сатаны наместники, только злобы вестники. Смыкну, смекну чуточку, сплетни пущу чуточку.
Ловят нас на удочку — пляшем мы под дудочку.
Он свалял здесь дурочку — жизнь сочится в дырочку.
Нервы — дрянь у дочки, в пруд бросала удочки. Чьё же это креслице!? Чья Бригита крестница?
Или чья наместница? Льёт в огонь, что, маслице.
В никуда то лестница, ах она прелестница
Соло-то, тех зол в отце, ты в нём видишь золотце!? Соло-то как золото, бьёт не хуже молота!
И мы слышим соло то, жадность любит золото.
Что-то ждут от Молоха — вновь Авроры сполоха?
Бросилась в спор рота и столько животов вспорото. Ах, алло! И горе ей улыбнулось аллегорией.
О святом Георгии у всей Геи оргии.
Пой и оратории на волне теории.
В пень консерватории, треск по акватории. Ах, вы бесы редкие тлейте сигареткою!
Всё же это вред кого — гады с ига редкого.
Сейте вонью едкою, харкайте тьмой маркою.
Не жалея предками, станьте дерма меткою. Пахнет странно утро чина, что-то ним утрачено.
Приводили девок чину и забыл он вотчину.
А в судьбе то трещина, от жены затрещина.
Мама моя женщина! Плачет деревенщина. Эта мысль, где селится, вспомнить ли что силится.
Силы ищет силище, там, где зла то селище.
Блудных ос вы ищите, тем Христа освищите.
Вам бы жрать то зельице, вам бы крови зрелище. Труд влача Сизифов сам — в том подвигнут ИФАСом.
Перед правдой голый сам — звал загробным голосом.
Сток почистил кала сам — под серпом пал колосом.
Под планеткой Фобосом занимался фокусом. Стала пальма фикусом, а вино злым уксусом.
ИФАС ставит скалы те, зубы, что вы скалите?
С ИФАСом нас грабите, как рабы арабы те.
Чистить вам там калы те, зря слова вы калите. Нет другой вам колеи — собирай фекалии!
Раб, и ИФАСа дитё в ложь вы мифа садите!
Ложь как выстрел выпали и вы в осадок выпали.
Может, с ума сходите, тикают там ходики. Этот кант и у жены, может, все контужены?
В ресторане ужины — на халяву дюжие.
Модой взгляд как суженный, разве он мой суженый?
Крикнула на ту жена — зал ревел натужено. Вот хороший кок она шла с огнём до кокона.
Он владел законами — гнался, лишь за конами,
Владел он драк конами вместе сел с драконами.
Завлекли их конами, как попы иконами. Во-во, пили и вопили — были вы отпетыми.
Били вы копытами — опыты с обпитыми.
Поняли и вы потом, что толку в выпитом!?
Что ползли вы как питоны, были так воспитаны. То для нас училище — ИФАС наш сучилище.
Как пещера капище, вонь от пищи — скопище.
Помни базу сучую — влились в ИФАС кучею.
По такому случаю, лучшее — наскучило. И что в ИФАСе учили, что за труд нам всучили?
Ну и хохму отмочили — с мусорной бой кучею.
Ноги в ИФАС волочу, не будь ИФАС сволочью!
Хватит ли своих лучей сжарить этих сволочей. Взял всё мясо ты с казана — этим суть и сказана.
Всюду только зэка зона — тропка нам заказана.
Эти сплетни шли за нами теми иска зонами.
Эта форма за нами — между фармазонами. Гады те с обочины, чем же озабочены?
Заняла тара бар чина, вот и тарабарщина.
Вот чины с обочины — стены особачены.
Мы в их лапы всучены, а чины рок всячины. Жиже ль боль при ярости? Ты скользи на радости.
Балл, господ былых расти, ты вопи от дурости.
И не надо серости, множенной на ксероксе.
Благо было дар нести, и без благодарности. Белые вам тапочки. Пепел вынут с топочки.
Чистить надо почки и — выпьют за нас стопочки.
Не протрут вам, стоп, очки, сложат листы в стопочки,
Что темнее с тень ночки? Всё горохом в стеночки. Ну, какой там вес точки, вот у этой весточки?
Знаем мы и вес кочки, по примеру выскочки.
Есть стал пат варение, с ним столпотворение.
Это выдворение за тот вид варения. Видел ты стерв в ватнике, схожих на стервятника?
Может гол у битника, а может, голубятника.
Им мозги ввинти-ка — не хватило винтика.
Сладенький от финика, пострадал от веника. Катит на нас ИФАС тачку — перемыв всем косточки.
В их глазах от доз точки — вот им гроба досточки.
Надевает траст очки — приложенье тросточки.
Это было тут до стачки, стачкою, что с тачкою. Главное что в тирании? То очков втирание.
Там и утра рани ныли — прямо душу ранили.
То души сгорание. Ты сошёл с гор ранее,
То дошло до сознания, это всё со знания. В пользу голодание, голым — да по Дании.
Всё там было до неё — то и оправдание.
По углам метания — не до понимания.
Зря сошло со здания милое создание. А у пани мания нету понимания.
Горе то и мания, странна, ведь Германия.
Резина — хера мантия всюду хиромантия.
Может то романтика — душ в тисках сжимание. Сотру дни сотрудника, посажу там сродника.
ИФАСа сотру дни как, премию с сотрудника,
Значит, ИФАС ость рая? Чёрт там пика острая.
Мне б уйти от острия — там острог на острове. Счистят пепел с топочки. За покой пьют стопочки.
Сложат листы в стопочки, выдадут и тапочки.
И вывозят кос тачки, моя душам косточки.
Спросим: — «Мы дошли до точки?» Гроба сбить нам досточки? Бьют уж нервные с вас тики и ползут зла свастики.
Паузы то гимна стыки, ноты головастики,
Нет уму гимнастики, развалили мостики.
И ударили мисс тики, и дошло до мистики. Зло искал у слов и я — были те условия.
Понимал зло слов и я — выли до злословия.
Видел где основа я, шла и осень новая.
В ИФАСе се и новый, пал листок осиновый. Хохотал с ослов и я, видя их сословия.
Там работа плёвая, где зарплата левая.
Старость не красивая, как кобыла сивая.
Нос свисает сливою, та судьба слезливая. Очень зяб ученный — ИФАС озабоченный?
Курс то скособоченный. Стали на обочине.
Жизнь им искалечена, что до иска лечена.
Говорилась всячина, ведь им липа всучена. Крутится ось вещая, прочная, зловещая,
Правду на ходу вещая, потому и нищая.
Говорила слов весна я — шла дуэль словесная.
Та тропинка в ночь лесная, для кого и лестная. Правда неуместная — мафия там местная.
Разве от слов ясная их дуэль словесная?
Говорят, то прима чина матюгом примочена.
Ну, а он то, не мужчина и она им мучена. Клялись те и злу чины, зла они излучины.
Было зла знамение, как нашло затмение.
Вертится зла мельница это вам знаменьице
И стоит умелица, словно столб у мельницы. ИФАС бесов суженный, кругозор ним суженный.
Он ведь бесом саженый на все эти сажени.
И советов дюжины, наставляют дюжие.
И чтя быль-быль, дожили — всюду лбы бульдожие. Отбирает у жены этот ИФАС ужины.
Навострили ухо жёны, потому ухожены.
Совесть не уважена, пропасть там, там скважина.
Те все грани сужены! Кому ИФАС суженый? Глупости там сажены на версту, на сажени.
И мосты там сожжены, в груды баек сложены.
Кара-кара катится, как та каракатица.
Пусть клиентом платится, за полёты платьица. Нам бы там не оступиться, пусть глотает ос тупица.
И там за истца поэт, куш возьмёт и сцапает.
Ось без смазки тупится и визжит та ступица.
И от трёпа нации, людям трепанации. ИФАСа быт бытие — ада то событие.
Правды то сокрытие — ты ищи укрытие.
Бытием прибитые, ждёте вы прибытие.
Двух миров соитие, то не видят сытые. И в Союзе мы не жили, и здесь нас не нежили.
В ИФАСе я вижу лики, эти в яви жулики.
Веют, байкой свежею, над соседней вежею.
Руки ставят вширь реки, то поймали Шурики. Пляшем мы под дудочку и валяем дурочку.
Может, смекну чуточку? Сплетни пущу чуточку.
Что ж прости ты дурочку, горе проституточку,
Здесь не вставишь точечку, не замажешь дырочку. Не придём к раю по краю! Край нести нам от крайности.
Кайф, твои то пряности бьют в мозги нам с древности,
Правду как нам с нос нести, как достичь сносности!?
Дурь же, как в углу пасти на цепи у глупости. Он судьбу нёс, нёс ноя, та судьба несносная.
Ты знать — лира кислая, штука не полезная,
Древняя облезлая. Лучше песня лестная.
Молвил бес, поле зная: — «Трата бесполезная». Остро слово острослова это чуда ость — рослого,
И сказали, то, вы слово, против зада вислого?
И с ума сошла! Дева — с месяца девятого.
И пришёл привет того — дурня злом привитого.
***
Ноги в ИФАС волочу, не будь ИФАС сволочью!
В ИФАСе чему учили? Ну, работу всучили?
Ну и хохму отмочили — с мусорной бой кучею.
И по воле случая, сплетнею трескучею. Вы видали самочку, грызла она семечки.
Сидя на скамеечке, изображала девочку.
И хотела кошечка, всё сложить в лукошечко —
В кожаную сумочку, положить всю сумочку. Норовит — кус, вижу я, съесть, чужой свой выжуя.
Драма наша прежняя, рана наша свежая.
Не имели вы жали — вижу, соки выжали.
Видно нет, у виз жали, все от боли той визжали. Гадость освящая та структура злющая,
Только нам то зло вещая, та среда зловещая,
Краски даром тьмы сгущая, книги зря-зря жгущая,
Живёт зло поощряя тьма мозгами тощая. То страна отпетая с странными наветами.
Сыты мы, вновь этими, вашими приметами.
Ставьте же те приме рамы вашими примерами.
Зло летит-летит мирами. Кто займётся мерами? Ой! Смотри! Что фифа се? Хорошо как в ИФАСе!
Пьёт сама там кофе се, гвоздь она в том офисе.
Ты её все каверзы да на мусор вывези.
Искупались вы в грязи ли, там о лучшем грезили? А мер рыки, а мер рыки, шли аж до Америки.
Не имели фона рыки, били как фонарики.
И теперь, и наши реки вспучились на шарике.
И бушуют в уме трюки — как исправить метрики.
***
Горе то и мания, то страна Германия,
Загубила гения, отдав на съедение.
Говорю: — «Прочь!» тени я, толку от прочтения?
Сказочкам почтение, видно, то, по чтению. Пашут все на га деньки, вот они и гаденьки.
С виду уж не худеньки, но от злобы беленьки.
Как у ИФАСа жёнки сатаны то саженки.
Вот мы были беженцы, теперь беса саженцы. Иль законы спятили — нас законопатили.
Стала медь тьмой патиной, мы больны апатией.
Сонного утра тылы дружно мы утратили…
И вот те, что удалы — но конец их удали. И мы в бочке — иваси плаваем все в ИФАСе.
Морду в грязи вывози, зад на мусор вывози.
И ты свой же визави, на бой с боссом, вызови.
Полетаешь на пегасе, поживёшь на Фобосе. Не шла кличка к личику, как код сейфа к ключику.
Там светить и лучику, где лететь ввысь лётчику.
Не клади на лёд чеку — заповедь налётчику.
Не цвести здесь лютику и не жить ответчику. Всё им как у мерина, всё у них умерено.
Жизнь течёт размерено, кем же тот раз меряно?
Молвили, идём они — полетят и демоны.
Не ходи по темени, ведь дадут по темени. Богатеют ямками, богатеют тёлками.
Всяческими толками ну, ежи под ёлками,
С душами же мелкими, с сумами их ёмкими,
Со словами едкими и на зло то меткими. Те и те учения, как дерьма течения.
Гадам там почтение, сборы на лечение.
Ставка на значение, где шло назначение.
С боссами моления, это та, мол, линия. Кирпичом ли их прибили? Потеряли прибыли.
Все кантуются при были — и в страну ту прибыли.
Вот такое бытие! Вот вам и прибытие.
Бытие зла освещая, выла клика высшая. И сыграю в лото сам — приняв позу лотосом.
А сидит он в зале том, зал оббит весь золотом.
Ведь молчание золото — за салатом соло то.
И что стало фокусом — спрятали за фикусом. ИФАС катит на нас тачку, моя всем-всем косточки.
Очень точный вес точки, тут указан в весточке.
Говорят, сошли вы с кочки — доложили выскочке.
Лезли вы же сквозь кусточки — испугали ласточку. Вы видали в весе лиц пригожих до виселиц?
Бес тот с ИФАСа — фи, лис, он разносит сифилис.
И припомнить силюсь я, как наелись силоса,
Ведь у этого колоса сила вся от колоса. Что за интонация — задаёт тон нация.
Задаёт тон нация — друга интонация.
Жила, где-то нация, ей досталась порция —
А реверберация — нищих нумерация. Ваша интонация — нервов детонация.
А от Кастро рация — Кубе то кастрация.
Тьма ползла мокрицею, блеяла ослицею,
В такт дана ось лицею — перебил полицию. Крикнул ИФАС к орлику, оказалось к карлику:
— «Ну, готовь же ролики!» — тот: «Боюсь я колики!»
Заплясали нолики, прыгали здесь кролики.
Раздавили ноли ком — миллениума ноликом. Нам за солнечным за бликом, взмыть весёлым зябликом.
Любоваться обликом и лететь за облаком.
Это стало ярлыком, утюговым яликом,
И коктейля ёршиком и причёской ёжиком. Знать бы, что в коробочке — мы дурны как пробочки.
Там загавкали собачки — полетели бабочки.
И надел этап очки — белые им тапочки.
Нити, свитые в клубочки — протоколов папочки. Результат грядёт конечный. Наш давно мир конченный.
На глазах просто очки — так сыграли простачки!
Уж закрыли касс точки, перемыли косточки.
В мозг кольнули доз точки — тешут гроба досточки. Кто имеет с вин чина — пробка махом свинчена.
В голове звон чина и цена вин взвинчена.
Сторона то внешняя как погибель вешняя.
Форма жизни высшая — стала фразой вашею. Он такой ведь ябеда, результат вскрыл опыта,
Начались и ропоты: — Он задал нам копоти.
Брызгать ты то погоди! Прямо с верха пагоды.
Походи ты, походи там, ты походом в похоти. Взрыв — опилки магния, это вам не магия.
Говорил ему не я, что сразит их молния.
Мания, то маг гния, настрогал нам магния,
Разбросал где гены я — гения гниения? ИФАСа мы листики, полны были мистики.
Заливали лохи стыки, не зная логистики.
Но не даст тот комик сам, ладу нашим комиксам.
Сдвиг эквилибристики, дошёл до схоластики. Вроде всё могущие, сытые, могучие.
Кровушку сосущие и кричит СОС сущее
Тянется ось вещая, как зла вещь зловещая.
Тьма до одичания, только к водке чаянья. Разбросались кучами, разбросались гущами.
Нависали тучами, толстыми, блин, тушами.
Раскричались тёщами, жёнками тощими.
Душа мира то щеми, за райскими кущами. Вы попали всё в ловушку, слышите соловушку?
Ищущие славушку, погубили девушку.
А та в ИФАСе заря загубила сизаря.
Там ни свет и ни зоря, плач слыхали Лазаря. Вытащил, то, жало бой и стал нашей жалобой.
В кровь кричали желоба: — «Не слышна вам жалоба!»
И с той нашей конуры — зла, видны нам контуры.
То, уж не с одной конторы, не оплачут канторы. Спелая идёт святая — на ней сеть злом свитая.
Шла там в облаках витая, лаврами увитая.
Публика обпитая, гадостью убитая.
Гениталий, не храня — лежит неприкрытая. Тьма из-за обочины, этим озабочены.
Что же то собой чины — собачины те с обочины?
Липы обе спечены, блага обеспечены.
Бесовщина вот чина золотая вотчина. Указали приме чина! Взятка ей примечена.
А уж слову вы верны, так с него всё выверни.
Налетело воронья — делай ты всё вовремя.
Вороны проворные мыслями — коварные Надевают сон очки, нас, садя в те саночки.
Ой, как любит сан очки, если рядом самочки.
Выпивают рюмочки и поют им струночки,
Ходят все по струночке. И их лижут дурочки. Тьма артистов — ты Канна! Звёздами утыкана.
Из кино ты соткана, нитью вилась кокона.
Нитью жизнь латана, она зыбче ладана.
Мир здесь идола икона от попа и дьякона. И теперь в гиене я — жизни нагноения…
От любви то мление, от любви томление.
Аж, до потрясения, аж до прояснения.
А то был с ней не я, это сна сияние. | 