Га дай Но не трудно спиться, тем, кому не спится. И душа темница, мир как психбольница, И как отрубило, и померкли были. Трубами трубили, звук как от рубила. Где та слов водица, где её граница!? Виснет небылица, тянут к небу лица. Ну и утро было — насорило быдло: Дров там нарубили, что на рубль или? И суть оскопиться. О том знают лица. И кому теплица стольная столица. Такт — подлиться лестью и продлиться счастью. И раскрылись пасти, и такие страсти — Ну, глуп пан и весел, а язык брус вёсел, Вес — ложь пана гирек — пойте панегирик. И усоп там лирик, и у власти клирик, Сумасшедший мирик, скис тут и сатирик, Гаже Вечер, соткан, бежев — облака из кружев. А закат был бежев, наш герой отважен. Стали у манежа — плоть ума мы нежим. С матом выраженье, это вира жженье. К краже отношенье, босу подношенье. В рост шли тресты, трасты вот-то были страсти! Мракобесов паствы. Можешь низко пасть ты: И на ширь круиза, будешь как маркиза, Получатель приза дама из стриптиза, Галки Скатерть поля в чёрных точечках. Небо в крыльях стая галочек, крика носятся быстрей. А что-то за груши, что за яблочки? Чёрно-белых видно проб. А деревья белым белые: кору иней серебрил. А берёзки уши свесили — ветки низко опустив. Галки песни голосистые, нам поют про лес и снег. Галки, галки хохотушечки, чёрнокрылый ваш наряд, Отогрейте свою душеньку песней родины моей. Гало ша Мразь собою хороша — потрошат из-за гроша, А плакатов тиражи, глянь и ржи — остатки ржи. Дожились уж до межи, в том какая доме жизнь. Одолжи немного блажи, пусть сияют миражи! В ресторане куражи. Это просто кара же! И стоит там горе же, там под крышей в гараже. Эти ражи гаражи ты за них теперь дрожи. Это ада рубежи это горя этажи. Галоп узы Мы там — мор фаза — метаморфоза. Прими угрозу, пиши как прозу, И ум резина раскис разиня — В мозги что грузят? Шла груза грёза — Орали громко. Хрустела кромка. Гам смен Ах, пострелы-пострелы — зла летящие мы стрелы! Отыграли мини с трели — вот с чего министры ели. — Льёт! — я говорю: — Ох! — к рою, — солнце охрою на Трою! Ведь любовь-то для дур манна — после пьяного дурмана И хозяин храпит рьяно, напоминая нам тирана. Прёт упорство из барана, от него изба как рана. Золотилась уже крона, выпустили на день дрона. И красна та кровь — багряна, от упорства то барана. То-то за дела Ирана у земли такая рана. Пока рана, пока рана всё растёт там по Корану. Ганг — Дон Головою не бодай — голубое небо дай. Жухлой-жухлой лебедой — лебедой либо едой. В небо ты смотри балда. Либо да — та лебеда. Либо нет и либо да, забодай, дай, ерунда. Не достичь нам там орбит, и о том душа скорбит. Над героем скорбит он? Иль за пазухой питон? До столба крик, достал лба, он придрался до столба. И разбито до ста лбов — есть и иск нам до столбов. Что-то полон обид он? Переплыли обе Дон. Гари А что за шум висит над елью? А Что за шум стоит неделю? Так жадность пела и радела, и разрослись её пределы. Снега обильные надели земные белые наделы. А мы посмотрим на дела. Их славить надо ли недели… Гори огонь, гори без гари! Гори огонь, взвивая чары. Чаруют белым снегом горы, их чистота скрывает горе. И реки гор на льды рычали. Про правды нашей — злоб эрзац, Где быть Ехал он наделом, любуясь пределом. Истинно, навёл лам и вот дверь на вылом. С прессы воду выльем, пляс в нёй водевилем. Катится всё валом, дева там и в алом. Причиной той был лом, где, то, зло шло балом. И быть здоровилам, и прочим мочилам. И идёт молвою — не пою, мол, вою: Со СМИ той братвою, с дурью смысловою, Вставить ли ума львам теперешним Мальвам. Где же дверь Дым — он конь царьков, дыма, полна ков — Церковь зла гонцов — истины путцов, Церковь кострецы, свечи — тьмы курцы, Ада те дворцы, с пеплом те ларцы, Скрыта от глупцов дверца тех ларцов — Как же быть отцу: в радость мудрецу — Добывают хлеб, в поте то лица. И в конце концов, чем учить юнцов, Скрыта где же дверь, где же рай теперь!? Где И на брюхе там и лазали, от террора толи, визири. Подорвались, вышли — розы грыж, Не покажут вам все козыри. Ну а зелень косят косари, То буза ли буржуазии — вам привет буржуев Азии! В ресторане тут ев раз и я, взял, сказал я в слух Евразия. Скрыты те шипы за розою — обзавёлся я заразою. Он стихами сыт и прозою, и он ходит в очках розовых. Для бутылки стал лаз урною. На что море им лазурное? Гели Приняли позы вы — похоти позывы. Встать не с той пяты — ваши песни спеты. Дури до обузы и ошибок грузы, Вот, от лишней дозы, все разбиты вазы. Роль в кого тех рядит — в ней, кто больше грабит? Грех, что копит улей — метит в космос пулей. Дай ему кредит, он об этом бредит. Смерти там качели — ада колыбели. И для них бордели, и для них модели, Упадёт «Ранет» — голову вам ранет. Быль иль на Уране, мудрость ли в Коране? Гладь будет гладь Сплетен вам корзину — бель та муэдзину. Мира та дрезина, катит-то в трясину, Напасть злобы рана, напасти тирана Злобою ты ранен — то беды те грани? И не рви вот тряпок, для тех нервотрёпок. И то пост Ирана — и то пост тирана. Глаз провал Огоньки вы этой ночки Ночки-ночки огонёчки Ночью вам открыты точки. Ах, какие это ночки Точки-точки красны щёчки, На двери, прикол, крючочки! Девочки как ангелочки Голубки и голубочки И обиды там комочки, Это вам не клуб, клуб бочки! Ведьма им наколдовала. Лампочка накал давала… Лбом что бьёшься ты в столбочки? Скрыли Глаз провал очочки. И нет дел без проволочки. Куклы вы на поводочке! Посмеяться повод дочке. Глаза вы пучины Мозга недра тёмные, мысли негой томные. Скверна отчебучена — словно отче б учена. Вот всё валит кучею, злой и вездесущею. Надо света чистого и огня лучистого. И цель иска лечена — тема искалечена. С этой сворой сучьею воровскою сущею, Ах, жульё — плечистые, на язык речистые. Им места почётные — с возрастом почтенные, В грязь у полно мочены — злом уполномочены. Гады кровь сосущие — чины вездесущие. Это власть имущие — кровь людей сосущие — Глоток для глоток Ночи колыбель — взвоешь как кобель Общества порок, где от жизни прок? Не пеняй на рок, это зла урок, В кебах ветерок, у других пирог — Распустилась мразь — головою в грязь. Этот лжехристос грабить виртуоз! И не та черта, где нет ни черта. Жалка беднота, в лицах бледнота, Видеть — слепота, слышать — глухота! С храма шайка та, для них лепота — Чтим на перечёт — Лета, где течёт. И хрипит там речь, головою в печь. На глоток поток паток нагло тёк. Мракобес кат тот — злобы тот каток. Церковь ведь зла рок — идолов ларёк. Торг и торги встреч, ну о чём весть, речь, Чтоб в беседу встрять. Пошло время вспять. Глупости каверны И настанут декабри и, и заснут земные дебри, Замелькают блёском кадры, это холода театры. Ой, а в душах тех каверны, уж той глупости, как верны! У хором он стал укором — люд хвалы ему пел хором. Грубой силы постулаты и мыслишки бесноваты. Закапались как кроты, утонули в тьме работы. Не цепляй, будь добр, роты, не включай им обороты, На штабные анекдоты, ведь получишь ты заботы. На болоте из блевоты, на неё тут много квоты, Глуши рыбку в глуши Вставай же чудо, не лежи! Уже открылись пляжи. Она то ходит в неглиже и так, что совесть меня гложет. А низ зло жён и он низложен. Был, как основа он заложен. Да-да! А соль же — не со лжи, так не лижи в мороз ты лыжи. Уморы злы же, по ним пли же! Круги пошли же — дальше, ближе… О, ода лжи терпенье одолжи. Наверно едут крыши. Глянь Ой, метель, чего, то, месиво, иль такая твоя миссия? Глядь, с деревьев виснет кружево, а мороз ударил стужею. Ну, чего же вы тут тужите, под глазами полукружие. Тьма лихая и матёрая, жизнь заполнена укорами, Мистер и я, и мистерия, слушаем мы видно стерео. Вам на свет даны излучины, но с них мерзости получены. Сытые они все слухами, от начальства оплеухами, Гнёт Где та дева, в алом, встретят, валят валом. Слава — выпит ром! Все кричат там ором: — Что вы львы Петром? Дурь та дует ветром! И всем им поделом в этом мире милом. И пошёл молвою вой — мол, овитый славой, Мир за барахлом! Жить там заправилам, Босс то дал и нам, ль — вам плясать овином. Вставят ума ль вам, современным Мальвам? Сесть на мель и вам, плакать как тем Ивам. Вот и петь, петь си львам в опереттах Сильвам. А быть ли се левым, тем патлатым Мальвам… Гниль Как аисты белы листы. Начальства головы пусты. Сними просто не шути, зло те мимы и шуты, Веру влили тем слепцам, голову вскружив юнцам. Злобы пройдена межа, мы дошли до виража. Вот слышна нам снова тушь, только-то для толстых туш. Испытал ту боль-боль зам, потому и пил бальзам — Доверял он суть спецам, ну, и прочим там дельцам. Ну, а там митрополит, словно из метро полип, Совесть он отдал крестам, славы почести — жрецам. Гнутая стелька Мир, за зло королей, не вини-ка ты троллей. Вам мозги псы втирали, отдыхая в Тироле. Он не пачкал лист Торы — был он на, том просторе. Радость — Были Авроре, всё исчезло в терроре. И в башке много сора — нас достала зла ссора. Вам ли дни удались? В монастырь удались! Пустота — тип лица и душа зла теплица. Говори Бараку Вот пласты той черноты — всем поставили кресты. След простыл от доброты. У, простил, всё упростил! С долготы до долготы не отмоешь долга ты. Предлагал ему хор ром, босс поглядывал с хором. Говори Бараку, да! Бы, в реку, бар раку да? Барракуда вот беда, с бара чуда, до суда. Вспоминать ты, скор раба. С короба там скоро ба! Годки гадки Так высоки у, клёны! От них в мозгу уклоны. Какие будут кланы, такие будут планы. Чеканят шаг колонны и храма там колонны. Достоинство у зелени — идут с ней узы лени. Усы от пива солоны — там бары и салоны. Спускают их с вех склоны, бурды они ведь клоны. Бегут стремглав годки — тем шумом смертным гадки. О, дикость злоба клона, куда идут уклоны. Ну, комики лгуны помоев вы лагуны, Гол у бок От дури враз пошли те врозь, И где тот врач, и где тот враг. Плач голубок! Тот ров глубок. Старинный драп и казни дробь С судьбой игрок — суть бой их рок. Страна лганья, хулиганья, Нет там житья — страна зверья, Возня жулья — крах вижу я, Позоры зря, несли зоре. И заори, как плач зари! Внутри и звон, он как трезвон Зовёт завет, зоре привет! Головы их горячи Думали о том чины, что дни будут их мрачны Разве ль песни их звучны!? Не о том выли чины, Видел луч чин от лучин, отлучён чин от лучин. Вылечены и тучны — выли-выли там чины. Много есть на то причин. Сделать он желал почин? И от этих годовщин, среди оргий групповщин, И покрыт лик от морщин, нет защиты от кончин, От террора мир редел и хорошему предел. Шёл тот сброд в тартарары, ними полны там дворы. Ох, какие ловкачи, ох какие лихачи, Головы их горячи — поднимают кумачи, Голос твой И согнули вас там в рог — выставляет грудь порок. В мозг шарахнул пузырёк, приняли наверно впрок. А начальникам почёт, им на книжках круглый счёт. Времени пошёл отсчёт — мечет громы там мечеть. Заблудить вас — повод дыр! Заблудился поводырь. На… возник, у них, волдырь, а в мозгах, у них, пустырь. Где же мира-зла целитель? Смерти мчится канитель, Вот и мира зла модель — дефилирует модель. Голоса капели А под этой кручей ток воды падучей, От воды певучей, до воды ревущей… В чаще сей дремучей, бьёт ручей бегучий — Ты нас тут не мучай и на всякий случай Брызжет радость пуще, Как из райской кущи, Рань весны могучей, всё для жизни лучшей. Стало дело проще — праздник в каждой роще Как весною пели голоса: капели, А вокруг купели пели и кипели, Ну, а мысли круче, всё бегут по круче, Голый сам Как с цепи пёс спущенный — крал страны имущество, Тьма, глаза хоть выколи, и ослепли соколы, Как им девы ахали — нравились им хахали, Побежал он голый сам, лишь прикрытый волосом. Излучал он силу сам — объедался силосом. Вот с гиганта полиса взяли силу колоса. А те спят законами, стали фармазонами, Вот попы с иконами с бесами-драконами, Совращают оными: боссы миллионами, Короли коронами, банкир триллионами. Скрылись уж за далями охотники за долями, Что же нам сулиться. Вся зараза с улицы? А в руках не пяльцы, А с металла палица. Вод дорога курится и кудахчет курица, И рад ты от лажи но, всё то зло отлажено. Всё там злом загажено — унеслось за ражами. Идиоты сущие от себя бегущие, И живу тут ныне я — тускло до уныния! Горел костёр Вору круг, а вору руг, видно вору всё вокруг, Вор и ходит по Руси, полный он блатной красы, Расплодили вы порок и кому-то то урок. Кто устроил костерок, он нам так красив и ярок. Что имеешь от морок, сузился в твой мир мирок. Взведен в мысль там курок, каждый с смертью там игрок. Видно, мир там очень плох — лох читает некролог, Лох к всему мирскому глух, водит он в кино подруг. И горел-горел костёр, языком своим кость тёр. Ведьм сжигал огнём костёл и обуглена кость тел. Горькая тирада Выяснил: всё от прав лени, это суть того правленья, И вы рыжи, то виры же, что остались там в Париже Это злая жизни школа, ну, а может власти шкода. Смазал тот раз гель идеи, где не глянь, там разгильдяи. Смрада горькая тирада, казнокрада та шарада, А прелаты и аббаты, что на слово-то горбаты, Не сторонник холуя я — не спою я аллилуйя. И он крылья не расправил, и понёс как распри Авель. Готовили О, злыдни вы злы дни, шли зла о, дни одни. Запутан ток лучей и весел лишь кощей. От истин нет ключей, иссох истин ручей. А эти вот напитки — готовили на пытки. От одной лишь пытки, отбросили копытки. Как падки психопатки, лишь пала на лопатки. Искры человечка сцены вспыхнет свечка. Грамм Грамм вот лишний выпит. Это вы пиит!? Капли льют как пот, пар поднял капот. Нитей там как пут, а кому — капут. Совесть покупать — в грязи покупать. Пасть такая пропасть, как там не пропасть? Ах, какая напасть — может вдруг напасть! Всех куда послать — насмеёшься в сласть. Разыгралась страсть, слить, где злобы часть. Забытья тьма гамм, на пути орд гам, Шёл помост там, прочь, бег и по мостам. Грамота Я тропинку накручу, в высь взойду на кручу Лейся чистая вода! Сказочного вида, Лейся чистая вода, пой как воевода Воду там извил и линь, дав ручью извилин. Ручей можно извинить, от чего он и звенит, По извилинам кручу я свою кручину, Деньги, ароматы… языка та хромота, Храма та хромота… и язык при матах. Грёзы — грязи Грязь не ешь, ты грязь не ешь, даже если в неё грязнешь. Пальцем грозно погрози: — Ты не лазь слышь, по грязи! Засадил и суть травою — сутрою уж с утра вою. И не езди ты в Аравию — береги от оравы выю! Раз завою тучей я грозовою, поползу жижей грязевою. А ты ветер раз завеешь, а ты зоря розовеешь. И белеют лишь берёзы! Ибо розы, нам бы розы… Вот бы слёзы эти в росы! Пусть сияют росно-росно. Навалились на мозг грёзы, залили его как грязи, Навалились на мозг грузы, завязали его в узы. Наркотою сразу или — нехотя глупцов сразили. Не понятны нам азы ли, или все глупцы ожили? А в душе бушуют грозы — ужаса плодятся розы. Гриф ель На кровати ты, на чьей, сколько спала, где, ночей? А страна та стала нищей — все с протянутой лапищей, Тот священник, в уме, чей!? Мечет молнии мечеть, Мракобесам там почёт, не дождётся права отче. И от той мечети злющей — окочурится Кощей. Молится кто у мощей, с тёщей от ума-то тощей? Писан взгляд его очей — стал наживой сволочей. Согнутый у них луч шей — не ведёт он к жизни лучшей. Ты скажи мне смело чей, состоит день с мелочей? От лучей мир отлучая, свой клонирует зла клончик. Миру причинён урон и страдает от причин он, Мир на смерть им обречён, потому и мир не вечен. Гроб Бой идёт за хлеб и пиццу. В голоде растят тупицу! Есть для босса шоколады и от Осло те доклады Рабская важна порода, там для босса сумасброда. И хулы витают даже, то-то видно, их пассажи! И от старки и мы ярки, путь от старки и до чарки. Доедать ей там те корки и ни кто не даст икорки. И видать урок в привете, там, для урок, спич о свете, Куклу дёргают за корды — гимна слышатся аккорды… Мир наверно, верно тошен, он поношен там и душен. Искры нет на пол лучины и на то-то есть причины. Гроза Льёт заря напрасно краску! Дай отведать дождя ласку, Вот гроза ты смыла маску, Ой, гроза как приласкала! Довело то до аврала — Радуги разлились краски — А вот кукла, что на лёске, Гроши Мора рать о, мора рать, хватить Имя-то марать! Век, по Имени виня, соком напои меня! Имя мира у, марать, зря хотела ума рать. Не души ты от души, хоть и гроши хороши. Будет много с вин оков украшений из венков. А из тёрна роща чья и те камни у ручья? А верста — там вер ста вой у дороги вестовой. Груз — грусть Любовь к ручью, любовь кручу, И с кручи срез, нёс кучи грёз, Скучище там — и дань счетам. С куч чище счёт, скучище — чат. И с кручи срез, иск круче с риз. Искра угроз, из крыс у гроз. И мира криз у нас от крыс. Мозгов протез — кручин протест. Искру чего? И с круч его? И фильм про тест, и то протест. Слышь, дока ас! Катись до касс, Скандал начать, рычать на чад. Кручин мат раз, от зла приказ, Грусть в физиономии С инфра фазы тронули синхрофазотронами. Загубила сокола, всё кругом да около! Что за кара катится, что за каракатица. Злобы накопители, дури укротители. Ломали лощинами дров с мужчинами. У неё за сто ноченьки! Не хватает моченьки. Замки его замочки, не страшны и зимочки. Мысли только тощие той играют тёщею. Гряда И нега ада, нега ада, уж снизошла в миг на гада. Уж гад изгадил города, и выросла дерьма гряда. Они устроили тир ада — от веры той у них тирада. Законы надо перечитать и незачем перечить тать. Напасть! Настать, быть серым эрам Что, на года вам нагадать, где станет твоя нога, тать? Ох, и годки! Увы, вы гадки! И это вовсе не догадки. Грязь Ты гори огнём — огня и забудь про эхо дня. Не бери на веру же, то, как финт на вираже! Пустота то та нутра и дожить бы до утра. Про секрет тары ори, знают то секретари. Бедного пса ль тырь, прочитай ему псалтырь. Ну и блажь подсчёт всех краж — это видно ваш кураж. Дик — ори, там дикари. Дик орём мы с дикарём. Брошенный уж там садок. Увы, простыл его следок. Грязь несёт — наш след — ил. О, кто же там наследил? Вот и песенку ту пой, словно бы ты тот тупой. Не пускай же в душу ложь! Но пустили ну и что ж? Выживут одни хорьки, да и дни там злом горьки. Гул В ад, о, дни! бегут одни. Не сыскать по ним родни. В ссоры выжат в дребезг день, вечно эта дребедень. И открылись уста жён и он ними устыжён: — Люд там лезет на рожон, там в бараках нары жён. А кто выжат-выжат вовсе и то дело не в овсе. Ты на уши весь лапши — там и правды просто пшик. Там, где грубых та межа, меркнет мир от дележа Говорят, был мир сад-дом — звали град тогда Содом. Гул утих, ваш срок истёк, закрутился скоморох, Срок у тех сверх злых утех. От потех поток помех. Вира же на вираже, можно даже в неглиже. Соблазнял гнилой ад дам, соблазнял их и Адам. Гульба Представляешь с ложности, одни только сложности. Грязь в умах и ложь нести, может, век тот ложности. Жалили и оба жала бы, не хуже, чем обе жалобы. Не хватило крепких жил и за меня тот крепкий жил. Не тузы, а тузики — сведут до контузии. Неучи досужие, в шутках неуклюжие, А махать раз ветками, то дружить с разведками. То тузов их способы — уж особы особи! Их такие норовы — наболтали коробы. Слабы передками и — тяга их за предками. Купленный монетками — мир с марионетками Сейчас СМИ с заметками с пошлыми пометками. Жалоба по жёлобу, к вам тянулась жалоба, Гульбы Над землёй сгустилась тьма — полнятся тьмой полыньи, Под глазами, что за синь и глаза то синие! Одинок он как бобыль — дурости в обилии. И кого же тут посты, кто в плену у тупости? Проруби — растут грибы. Протруби у проруби. То такие главари! Слышим мы их форумы. Не сердца у них в груди и не жмых, не отруби, Гуру На радость песнь утру! С ней вам я нос утру! Что свезли кенгуру, ох, к нам на Ангару. Не обыграл Кент гуру, он дал мат — сняв фигуру. И он взлетел в зенит. Он знал: даёт звон нить. И вот в ушах звенит, одной той цепи нить. Да ты умри зенит, умри на дне зениц! И кайф тот едет ниц, один от единиц. Не спиться б вам слепцы! Спецы бдят — те спецы! Чтоб не было повадно — увидеть повод дно. И видно там во дно — куда же это годно! Сказал и инок: «Ладно!» — уж это и накладно, Чтоб не было повадно, да будь оно неладно, Гурьба То не мысли, а культи, бойся тех акул и ты. Мир заказывай гробы — все у босса там рабы, В рай придут все города — через это горе да? Мира рать, мира рать, но зачем же вымирать? Ну, а знать, ну-ну, а знать ничего не хочет знать. Там хранит, та мысль остра и сожженный прах костра. Не поможет медсестра — верующих-то муштра, Смерть хранит и тлен костра — память то огня остра: Лжи считает поп ворон, а они со всех сторон. Как те иглы ввысь костёл, срам, как в небо, кость тел. Тянут-тянут к небу шпиль — свечи — простофиль фитиль! Смрад! Людей сжигал костёл и дробил кость тел, кость тел. Боль, что искорки костра, память боли та остра. Гюрза И ум резина — раскис разиня Вот рот разину, ну, как корзину, Шла груза грёза — нервоза доза, И асом блея — прёт ассамблея, Хрустела кромка, орали громко, Там скрыта ямка, зла окаёмка. Там пост тирана постирана рана. Расти ты рана! Что взять с тирана! От нервотрёпок комплекс закрепок — В нём комплекс тряпок, чтоб сплетни стряпать. Раз вширь экрана — напасти рана, Беда Корана — закручены краны! Баланды мути! Ту грязь минуй ты! И рад одному ты — полна дрянь мути! |