Счастливый отец

Товарищ Сундучанский ожидал прибавления семейства. В последние решающие дни он путался между столами сослуживцев и расслабленным голосом бормотал:

— Мальчик или девочка? Вот что меня интересует, Марья Васильевна! Если будет девочка, как назвать?

Марью Васильевну вопрос о продлении славного рода Сундучанских почти не интересовал.

— Назовите Клотильдой,— хмуро отвечала она,— или как хотите. По общественным делам я принимаю только после занятий.

— А если мальчик? — допытывал Сундучанский.

— Извините, я занята,— говорила Марья Васильевна,— у меня ударное задание.

— Если мальчик,— советовал товарищ Отверстиев,— назовите в мою честь — Колей… И не путайся здесь под ногами, не до тебя. Мне срочно нужно вырешить вопросы тары.

Однажды Сундучаиский прибежал на службу, тяжело дыша.

— А если двойня, тогда как назвать? — крикнул он на весь отдел.

Служащие застонали.

— О чёрт! Пристал! Называй как хочешь! Ну, Давид и Голиаф.

— Или Брокгауз и Ефрон. Отличные имена.

Насчёт Брокгауза сказал Отверстиев. Он был остряк.

— Вы вот шутите,— сказал Сундучанский жалобно,— а я уже отправил жену в родовспомогательное заведение.

Надо правду сказать, никакого впечатления не вызвало сообщение товарища Сундучанского. Был последний месяц хозяйственного года, и все были очень заняты.

Наконец удивительное событие произошло. Род Сундучанских продлился. Счастливый отец отправился на службу. Уши его горели на солнце.

«Я войду, как будто бы ничего не случилось,— думал он,— а когда они набросятся на меня с расспросами, я, может быть, им кое-что расскажу».

Так он и сделал. Вошёл, как будто бы ничего не случилось.

— А! Сундучанский! — закричал Отверстиев.— Ну как? Готово?

— Готово,— ответил молодой отец зардевшись.

— Ну, тащи её сюда.

— В том-то и дело, что не её, а его. У меня родился мальчик.

— Опять ты со своим мальчиком! Я про таблицу говорю. Готова таблица? Ведь её нужно в ударном порядке сдать.

И Сундучанский грустно сел за стол дописывать таблицу.

Уходя, он не сдержался и сказал Марье Васильевне:

— Зашли бы всё-таки. На сына взглянули бы. Очень на меня похож. Восемь с половиной фунтов весит, бандит.

— Три с четвертью кило,— машинально прикинула Марья Васильевна.— Вы сегодня на собрании будете? Вопросы шефства…

— Слушай, Отверстиев,— сказал Сундучанский,— мальчик у меня — во! Совсем как человек: живот, ножки. А также уши. Конечно, пока довольно маленькие. Может, зашёл бы? Жена как будет рада!

— Ну, мне пора,— вздохнул Отверстиев.— Мы тут буксир один организуем. Времени, брат, совершенно нет. Кланяйся своей дочурке.— И убежал.

В этот день Сундучанский так никого и не залучил к себе домой полюбоваться на сына.

А время шло. Сын прибавлял в весе, и родители начали даже распускать слух о том, что он якобы сказал «агу», чего с двухнедельным младенцем обычно никогда не бывает.

Но и эта потрясающая новость не вызвала притока сослуживцев в квартиру Сундучанского.

Тогда горемыка отец решился на крайность. Он пришёл на службу раньше всех и на доске объявлений вывесил бумажку:

БРИГАДА
по обследованию ребёнка Сундучанского начинает работу сегодня, в 6 часов, в квартире т. Сундучанского.
Явка тт Отверстиева, Кускова, Имянинен, Шакальской и Башмакова
ОБЯЗАТЕЛЬНА.

В три часа к Сундучанскому подошёл Башмаков и зашептал:

— Слушай, Сундучанский. Я сегодня никак не могу. У меня кружок и потом… жена больна… ей-богу!

— Ничего не поделаешь,— холодно сказал Сундучанский,— все загружены. Я, может, тоже загружен. Нет, брат, в объявлении ясно написано: «Явка обязательна»…

С соответствующим опозданием, то есть часов в семь, члены бригады, запыхавшись, вбежали в квартиру Сундучанского.

— Надо бы поаккуратнее,— заметил хозяин,— ну да ладно, садитесь. Сейчас начнём.

И он вкатил в комнату коляску, где, разинув рот, лежал молодой Сундучанский.

— Вот,— сказал Сундучанский-отец.— Можете смотреть.

— А как регламент? — спросила Шакальская.— Сначала смотреть, а потом задавать вопросы? Или можно сначала вопросы?

— Можно вопросы,— сказал отец, подавляя буйную радость.

— Не скажет ли нам докладчик,— спросил Отверстиев привычным голосом,— каковы качественные показатели этого объекта…

— Можно слово к порядку ведения собрания? — перебила, как всегда, активная Шакальская.

— Не замечается ли в ребёнке недопотолстения, то есть недоприбавлення в весе? — застенчиво спросил Башмаков.

И машинка завертелась.

Счастливый отец не успевал отвечать на вопросы.

1933