Много лет назад, когда нос мой едва доставал до ручки двери, я учился в Белой Церкви и по классу своему носил весёлое звание «приготовишки» (вы и слова такого теперь не знаете). Был я как-то осенью с дядей в цирке. И вот в антракте, помню, как сейчас, пошли мы с ним за кулисы к страшному человеку Рачки-Чикалды, «самопротыкающему различные части организма при помощи гвоздя без повреждения внутренних печёнок и пролития кровяных шариков». Факир за дощатой перегородкой сидел на табурете, пил пиво, отдувался и обсасывал усы. Очень был обыкновенный факир. А я стоял в углу и, прячась за дядю, смотрел на него, как канарейка на гремучую змею. Помню, как Рачки-Чикалды взял меня за руку, притянул к себе, посадил на свои факирские колени и сказал тихим загробным голосом: — Ну, учёный человек, чего дрожишь? Научить тебя знаменитой штуке? — Без пролития кровяных шариков? — робко спросил я, упорно сползая с коленей на пол. — Ишь ты! Эта штука, брат, не для таких мышат, как ты… А вот что, ты сны видишь? — Вижу. — И хорошие? — Какие там хорошие… Всё про делимое и про делителей. Даже надоело. Факир на мои учёные слова только головой покрутил. — Эх ты, каплюшка! Да разве ж это сны?.. Он достал из-под расшитого звёздами халата листок бумажки, разорвал его на три клочка, пососал карандаш, задумался и стал писать. — Вот. Видишь, тут три бумажки. Если тебя днём взрослые обидят, если дождик шёл и гулять тебя не пустили, если за обедом сладкого не было, разверни перед сном любую бумажку, прочти семь раз, обратясь лицом на восток, всё, что на бумажке написано, и засыпай с Богом. Увидишь сон добрый, сон весёлый, сон сладкий,— какой пожелаешь… Только знай: должен ты этим словам крепко верить и никому про них зря не болтать. Тогда всё и сбудется. Дядя усмехнулся в усы — не поверил. А я три бумажки в карман, да скорей — ходу. Может быть, самопротыкатель этот ещё раздумает и бумажки свои назад отберёт. И что же вы думаете? Поверил я ему — и много добрых, весёлых и сладких снов видел, чего и вам желаю. Друзья мои маленькие! Я взрослый. Снов никаких давно уже не вижу: ни сладких, ни горьких. А вам, малышам, мой секрет, может быть, и пригодится. Вот что на бумажках этих было написано. СОН ДОБРЫЙ Хочу видеть доброе царство, СОН ВЕСЁЛЫЙ Хочу видеть весёлое царство, СОН СЛАДКИЙ Хочу видеть сладкое царство, Попробуйте. А если ничего не выйдет — вина не моя. Значит, плохо верили. 1924 |