Чиновник межевой канцелярии Чудаков и некто Косинусов тихо подплыли к женской купальне и, выбрав самую широкую щель, стали созерцать. — Она наверное здесь,— прошептал Косинусов.— Но я её не вижу. — А я вижу… В правом углу лежит на простыне… — Да, да… вижу… Чёрт возьми… — А она полна! — Не нахожу… Так себе, посредственно… в самой, что называется, пропорции. Как бы к ней пробраться, чёрт возьми? — Не стоит, брат, связываться… Ну её к чёрту! — Никто не узнает… Я нырну, Миша… — Башку о пол расколотишь… Не ныряй… — Так я перелезу через купальню, коли так… Косинусов поставил ногу на перекладину и полез… . . . . . . . . . . . . . . . Глаза Чудакова, не отрывавшегося от щели, загорелись завистью. . . . . . . . . . . . . . . . Но тут, чтобы не усугублять разочарования читателя, поспешу окончить: дело шло о бутыли с настойкой, которой час тому назад, купаясь, растиралась мамаша Косинусова и которую она, выходя из купальни, забыла взять с собой. Мораль: и молодые люди могут быть пьяницами. 1884 |