Трудное заглавие

Я хочу, собственно, написать о рассеянности.

То, что я напишу, будет для рассеянных людей вовсе не обидным, потому что они, по рассеянности, не прочтут этого.

Они вообще читают мало, а если возьмутся за журнал, то долго, в тоскливом недоумении, будут размышлять, почему какой-то чудак решил напечатать весь текст вверх ногами, забывая, что привести журнал в нормальный, обычный для него вид очень легко: стоит только ещё раз перевернуть всё издание головой кверху…

Для обыкновенных людей рассеянный человек чистое мучение: он надевает чужие калоши, иногда новые — вместо своих, целует чужих жен, думая, что это его собственная, и всегда забудет то, что обещал, или то, что ему поручили сделать.

Я не настолько рассеян, чтобы забыть перейти от абстрактных рассуждений к конкретному случаю.

У меня есть такой. Самый нелепый. Именно — о поручениях.

Я стоял у прилавка книжного магазина, покупая какую-то книгу, когда вошёл он — это несчастное растерянное существо, будто ещё не успевшее оправиться от собственного рождения, существо, ещё более жалкое от того, что оно делало вид человека крайне памятливого, уверенного в себе и сообразительного.

Этот человек подошёл ко мне и стремительно выпалил:

— Дайте мне книгу!

Я удивленно посмотрел на него и сказал:

— Я всего только покупатель.

— Отчего же вы стоите за прилавком?

— Я стою не за прилавком, а по сю сторону прилавка.

На него самая простая логика действовала мало. Он возразил:

— Так я, значит, должен пойти по ту сторону прилавка, и, в качестве покупателя, я буду по сю сторону, а вы, как противоположная сторона,— по ту сторону, в качестве приказчика! видите?

Он хитро прищурился, думая, что поставил меня в безвыходное положение, но в это время подошёл настоящий приказчик и спросил его:

— Что прикажете?

Тогда этот глупец расплылся в широкую улыбку и сказал с видом полного удовлетворения:

— Да! Вот это настоящий!

— Что вам угодно?

— Дайте мне книгу!

— Какую?

По лицу его пробежала судорога мучительного усилия, и он смущенно выдавил из себя слова:

— Эту… самую…

— Как заглавие?

— Дело в том, что я… забыл заглавие! Я… это самое… может быть, вспомню.

Приказчику проще было предложить удивительному покупателю стул и оставить его вспоминать до вечера, но эта книжная крыса обладала, очевидно, добрым сердцем.

— Вы, может быть, вспомните автора?

(После мы узнали, что автором была Бичер-Стоу, а книга называлась «Хижина дяди Тома»).

— Нет, автора мне едва ли уж вспомнить, но я твёрдо знаю, что главный герой — жгучий брюнет!..

— Ну, это для книги не характерно… Мало ли мы встречаем в книгах жгучих брюнетов! Как его звали, по крайней мере?

— Его звали… Позвольте! Ей Богу, я вспомнил! Его звали… Ах ты, Боже мой! Это слово ещё на обложке почти каждой книги написано…

— Выпуск?

— Э, к чёрту выпуск! Ну, посудите сами: разве это мужское имя? Дайте мне… ну хотя бы полное собрание сочинений Тургенева!

Приказчик был в полном недоумении.

— Прикажете завернуть?

— Кого? Вы положительно невыносимы! Как же в завёрнутых книгах я найду это слово! Дайте любую… Ага! Вот эту.

Он торжествующе хлопнул по Тургеневу и воскликнул:

— Видите! Вот оно, это имя… Так и героя звали!..

— Том I? Что же он был король?

— Фу ты, наказание! Такой же, как я китаец! Кто вам сказал, что он король?

Он задумался и потом хлопнул себя радостно по лбу (очевидно, вспомнивши о «хижине»).

— Да, я забыл! Он был этим… как его… Домовладелец!

Приказчик тяжело дышал, и волосы у него прилипли ко лбу. Он стал язвителен:

— Скажите, не припомните ли вы, в какой части города стоял его дом? И доходный ли он? И аккуратно ли платят жильцы, чёрт их возьми! А? Отвечайте!

Этот человек не смутился, а утвердительно сказал:

— Этого не помню… Но он был чей-то родственник!

— Покажите мне портрет того негодяя, который не был бы чьим-нибудь родственником! Какого чёрта толкуете вы там о родственниках?!

— Он был их дядя!

— Чей!!?

— Их… вообще!..

Приказчик скрежетал зубами.

Тогда я приблизился к нему и сказал:

— Я, кажется, понял его: требуется «Хижина дяди Тома»… Дайте ему эту книгу и выбросьте его за дверь!!

— Да, да! Так меня и дети просили: «Хижина дяди Тома».

Он с удивлением повторил эти три слова.

Я гневно спросил его:

— Какого дьявола вы сразу не сказали, что Том — негр? Что это ещё за жгучий брюнет?!

Он ядовито подмигнул мне и ответил:

— Укажите мне тогда хотя бы одного негра, который был бы не брюнет, а жгучий блондин?!

И, забывши заплатить деньги, он, сияющий, вышел с книгой на улицу.

1908

Автор

Аркадий Аверченко

Аркадий Тимофеевич Аверченко (27 марта 1880, Севастополь — 12 марта 1925, Прага) — русский писатель, сатирик, драматург и театральный критик, редактор журналов «Сатирикон» (1908—1913) и «Новый Сатирикон» (1913—1918).

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *