(Из жизни малой прессы) Прежний «военный обозреватель» поссорился с редактором и ушёл. Он обиделся на редактора за то, что последний сказал ему: — Какую вы написали странность: «Австрийцы беспрерывно стреляли в русских из блиндажей, направляя их в них». Что значит «их в них»? — Что же тут непонятного? Направляя их в них — значит направляя блиндажи в русских! — Да разве блиндаж можно направлять? — Отчего же,— пожал плечами военный обозреватель,— ведь он же подвижен. Если из него нужно прицелиться, то он поворачивается в необходимую сторону. — Вы, значит, думаете, что из блиндажа можно выстрельнуть? — Отчего же…— конечно, кто хочет — может выстрелить, а кто не хочет — может не стрелять. — Спасибо. Значит, по-вашему, блиндаж — нечто вроде пушки? — Не по-моему это, а по-военному! — вспылил обозреватель.— Что вы, издеваетесь надо мной, что ли? Во всякой газете встретите фразы: «Русские стреляли из блиндажей», «немцы стреляли из блиндажей»… Осёл только не поймёт, что такое блиндаж! Редактор догадался, на кого намекает обозреватель, и обиделся. — Не знаю, кто из нас осёл. Почему же в «Военном скакуне» обозреватель пишет такую фразу: «Немцы прятались в блиндажах». Что ж они, значит, по-вашему, в пушках прятались, что ли? — Почему же нет? Если орудие, скажем, восемнадцатидюймовое, а средний солдат, имея объём груди, согласно правил воинского распорядка частей внутреннего согласования армий, которое… которое… Э, чёрт! Взял просто человек и залез в пушку. — Сел в лужу наш военный обозреватель,— вступил в разговор корреспондент из Копенгагена.— Блиндаж — это нечто вроде солдатской галеты. Иностранное слово. Происходит с русинского. Блин даже. Так сказать, даже блин, и тот идёт в ход. Я сам читал корреспонденцию, что немцы без блиндажа ни на шаг. Ясно — галеты. Любят, черти, покушать. Хотите, я сегодня из Копенгагена напишу об этом? — Пожалуйста,— скривился военный обозреватель.— Если вы в военных вопросах понимаете больше меня, ведите сами военный отдел. А я вам больше не писарь. Взял он своё пальто, шляпу, два рубля долгу из конторы и ушёл. * * *Редактор привёз нового военного обозревателя. Все сотрудники высыпали смотреть на него. Поглядывали с тайным страхом — вдруг человек возьмёт да и начнет стрелять в них. Всё-таки военный обозреватель, имеющий дело с разными шрапнелями, мортирами и блиндажами. Но новоприбывший военный обозреватель оказался на редкость милым, скромным человеком. Улыбнулся всем, а молодому секретарю сказал даже комплимент: — Какие у вас хорошие ботиночки! — Да,— самодовольно согласился секретарь.— Почти новые. Второй год всего ношу. — О чём будете писать нынче? — спросил редактор. — Об Италии. — Почему именно об Италии? — Да давно хотелось написать. Тем более что она имеет на карте такую забавную форму. * * *Появилась статья военного обозревателя об Италии. Она начиналась так: «Италия имеет форму сапога. Капо-Спартивенто — это его носок, Капо-C. Мария — его каблук. Средняя часть подмётки образуется из залива Таренто. К сожалению, мы не можем точно обрисовать верхнюю часть сапога, так как верхушка голенища сливается с материком, а ушки должны быть где-нибудь между Сицилией и Венецией. Что же касается подъёма этого сапога, то…» и т. д. и т. п. Статья была очень оригинальная и в редакции произвела известное впечатление. * * *— А о чём вы нынче думаете? — спросил редактор. — Написать о чём? Думаю написать статью о состоянии обуви во французской армии. — Разве это такой важный вопрос? — Обувь-то? Это — всё. Обуйте солдата как следует, и он сделает чудеса. На следующий день появилась новая статья нашего военного обозревателя. Она начиналась словами: «Многим, вероятно, интересно, как обута французская армия. Обувь французов состоит из…» и т. д. и т. п. Эта статья оставила у всех какое-то странное впечатление узости освещения затронутого вопроса и поразила обилием специальных непонятных терминов. Впрочем, редактор утешил себя: — Ничего не поделаешь — специалист. А вечером спросил: — А завтра о чём будет? — Думаю коснуться состояния обуви в австрийской армии. — Что вы всё обувь да обувь? — нервно возразил редактор.— Напишите что-нибудь другое. — Именно? — пугливо спросил новый обозреватель, огорчённый редакторской нервностью. — Ну… например, напишите о расположении австрийской армии… — Слушаю-с. * * *На следующий день появилась статья: «Расположение австрийской армии». Начиналась так: «Австрийская армия расположена сейчас в виде дамского ботинка, причём левый фланг образует собой как бы носок, а правый как бы верх ботинка. 3-й корпус стоит в виде высокого каблука, причём рантом его является…» и т. д. и т. п. * * *Прочтя эту статью, редактор рассвирепел. Долго кричал на военного обозревателя: — Что вы всюду тычете ваши сапоги, туфли и башмаки? Что это за военные статьи, ни одна из которых не обходится без каблука, ранта, подъёма и носка? На плане расположение австрийской армии похоже на кочергу, а вы всюду хватаетесь за свой излюбленный сапог. Понимаете? Кочерга, а не сапог! — Извините! — обиженно возразил новый обозреватель.— Я не кухарка какая-нибудь, чтобы сравнивать положение армии с кочергой. — Но и не сапожник же,— завизжал редактор,— чтобы сравнивать армии с сапогом! — Извините,— угрюмо прошептал новый обозреватель,— как не сапожник? Мне своей профессии стыдиться нечего. Сейчас я, конечно, приглашён вами на пост военного обозревателя, но раньше я действительно работал подмастерьем у сапожного мастера Василия Хромоногого. * * *И когда он, получив расчёт и собрав свои вещи (пучок дратвы, две колодки и коробку вару), уходил,— в глазах его читался кроткий упрёк. 1915 |