Невдалеке от каменных могил,
Чьи куполки с крестами золотые
Слепят глаза, в излучине реки
Лежит огромный камень богатырский.
На нём слова, что сразу — не прочесть.
Но понемногу, чувствуя родное,
Слагаю я: «Правь данная речет
Вершить огонь разумною главою»
Я обнял камень. Тёпл и шершав,
В меня проник он правдою суровой.
Тому в ответ — откликнулась душа
Живым и ясным настоящим Словом,
Что так боятся хитрые умы,
Чужую ложь к родному прививая…
И мы… плутаем в сумраке зимы,
Не понимая то, что мы плутаем.
А рядом — Небо, рядом — Синева
И этот лес, что в сотни раз понятней
Церковных книг, где каждая графа
Окружена границей белых пятен.
Хватило фразы, только и всего,
Чтоб холод камня снова стал теплее…
А кое-кто протёр уже амвон,
В пространных мифах с «овцами» проблеяв. Веди, Дажьбог! В сияющих лучах
Твоих семян взрасти готовы всходы,
Иных высот не зная и начал,
Кроме Огня Арийского народа! | 