Двое

Солнце медленно опускалось к закату, легкий, вечерний бриз дул в сторону моря, опрокидывая пену на верхушках, накатывающихся на песок, небольших волн. Чайки парили над водой, изредка хватая с поверхности зазевавшуюся рыбешку. От берега удалялись два парусника, один, как птица, с белоснежными парусами шел к солнцу, второй, размерами с первый, но какой-то мрачный, с серыми парусами, двигался, в направлении густой, свинцовой тучи, временами озаряющейся вспышками молний. Оба были переполнены примерно одинаковым количеством людей, но если на первом царили радость и воодушевление, то на втором уныние, и скорбь.

На берегу, на длинной, деревянной, украшенной резьбой скамейке, сидели двое. Один был старец, с длинной, седой, раздвоенной бородой, на плечах лежали длинные волосы, и от него исходило величие, и покой. Он был в белой тунике, спадающей до земли, и такого же цвета хитоне. У его ног стоял ягненок, положив голову ему на колени, и он гладил его левой рукой. Второй- старик, он сидел чуть поодаль, на почтительном расстоянии, почти седой, волосы не длинные, короткая борода, на нем были желто-синие одежды, и держал в руках два массивных ключа. Он вздохнул:

«Трудный сегодня был день. Но, по-моему, Ты сегодня совершил ошибку».

Старец перестал гладить ягненка, тому это не понравилось, и он тотчас принялся сосать его палец:

«Неужели?»

«Я так думаю. Может, проверим?»

Старец подумал, согласно кивнул, и приподнял правую руку. Ветер сразу стих, паруса у кораблей обвисли, и они начали останавливаться.

Старик положил ключи на скамейку, встал, подошел к кромке воды, устремил свой взгляд, в шедший в сторону тучи парусник, и рядом с ним возник молодой человек, с грустными глазами. Он повернулся к старцу:

«Вот. Можешь сам убедиться».

Старец внимательно посмотрел молодому человеку в глаза:

«А что здесь непонятно? На его руках кровь двух десятков людей, да он еще и самоубийца!»

Старик вздохнул:

«Он был на войне. И защищал свой дом. А потом не смог с этим жить. Ведь это Ты создал их такими!»

Старец забрал у ягненка палец, и снова начал гладить его по голове:

«Хорошо, не возражаю, пусть будет по-твоему»- и молодой человек исчез.

Тотчас из воды выскочил юноша, в модном костюме, с бабочкой, на лице играла наглая улыбка, а в голубых глазах читалась абсолютная пустота. Хотя он только что покинул воды, он был совершенно сухим. Этот хлыщ был весь каким-то нервным, его аж подергивало, а красивые, голубые глаза бегали, из стороны в сторону:

«Я протестую. Вы забираете у меня клиентов!»

Когда он говорил, у него одновременно дергались левая щека и правое ухо.

Старик вернулся, и сел на лавочку, как будто ему было неприятно стоять с ним рядом:

«У тебя, что, мало работы?»

«Хватает, как и у вас! Но это несправедливо, тем более, что, на мой взгляд, среди ваших, затерялся и мой экземпляр! Вечно вы с вашим милосердием забираете моих!»

Старец устало вздохнул:

«Это ты о ком?»

Юноша повернулся к кораблю, который шел к солнцу, вперся в него взглядом, и рядом с ним возникла женщина, с крашеными волосами, ниткой выщипанных бровей, взгляд у нее был жалок, и вся она была какая-то фальшивая. Хлыщ показал на нее рукой:

«Прошу! Стопроцентно мой экземпляр!»

Старик внимательно посмотрел на нее:

«Так она же особо ничего и не сделала, даже в церковь регулярно ходила!»

Хлыщ довольно потер руки:

«Так в том-то и дело, что она НЕ СДЕЛАЛА! Посмотрите внимательно, на ней проб негде ставить! Всю жизнь порхала, как бабочка, бросила дочку, она уже там» — хлыщ кивнул в сторону моря: -«потом бросила умирать больных родителей, никогда не держала слово, разве этого мало? Если мало, то посмотрите внимательно, с лихвой на пятерых хватит!»

Старец согласно кивнул, хлыщ взял женщину под руку, и они исчезли. Вновь подул бриз, паруса у судов наполнились ветром, и они пошли, разрезая волны, продолжая свой путь.

Старик встал, переложил ключи в другую руку, и повернулся к старцу:

«Меня уже давно мучает вопрос. Ты создал этот мир, но почему он так несовершенен? Я, конечно, понимаю, шесть дней срок небольшой, но в таком деле, на мой взгляд, можно было и не спешить. Ты ведь знаешь, как я люблю животных»- он протянул руку и погладил ягненка: «но вот, например, медвежонок коала. Милое, очаровательное создание! Но почему они все умирают в муках, от голода в старости, когда у них стираются все зубы? А люди? Одни умирают в адских страданиях, хотя прожили достойную жизнь, а другие, тихо, во сне, хотя кроме грехов за ними ничего нет?»

Старец посмотрел вдаль, прищурил глаза, и ответил:

«Неважно КАК ты покидаешь этот мир. Важно С ЧЕМ! Ведь я каждому дал Душу, Разум, а вот распорядиться этим они должны сами»

Солнце уже коснулось моря, бросив не него багряную дорогу, по которой шел в его сторону корабль с белыми парусами, второй же приближался к черной туче, и каждый из них шел к своей цели.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *