Признание Марианны, или Новые приключения Луиса Альберто. Часть вторая

Луис Альберто в ожидании обеда насвистывает «Рыголетто». В библиотеку входят Марианна, Марисабель и Кончита. Все многозначительно перемигиваются.

Луис Альберто: Здравствуй, дочка! Мы с тобой сегодня ещё не виделись?

Марисабель: Нет, папочка!

Луис Альберто: Вот и замечательно! Иди сюда — я тебя поцелую в щёчку!

Марисабель: Да, папа!

Нежно «чмокаются».

Луис Альберто: Как твои успехи в школе?

Марисабель: Ничего особенного, папа. Преподаватель истории предложил мне стать… э-э… его невестой.

Луис Альберто: И что ты ответила?

Марисабель: Я сказала… э-э.., что подумаю.

Луис Альберто: Ты его любишь?

Марисабель: Нет… э-э… не знаю… Но у него такая смешная лысинка. И вообще, он очень хороший… э-э… человек.

Луис Альберто: Почему ты так решила, дочка?

Марисабель: Он ни разу не поставил меня… э-э… мне «пару».

Луис Альберто: Что ж, это внушает доверие. Похоже, что он — порядочный э-э… сеньор.

Марисабель: Да, он очень порядочный… э-э… (Неожиданно замолкает. Все застывают в задумчивости. Молчание нарушает Кончита.)

Кончита (стряхивая пепел в сахарницу): Прикажете подавать, сеньор?

Луис Альберто (с энтузиазмом): Да, прикажу!

Кончита: Приказывайте!

Луис Альберто: Приказываю!

Кончита: Что именно, сеньор?

Луис Альберто: Подавать, Кончита!

Кончита: Хорошо, будет исполнено!

Кончита уходит, притушив «окурок» о китайскую вазу. Семейство Сальватьерров рассаживается вокруг книжного шкафа, положенного на бок. Марианна садится на пачку прошлогодних газет. Марисабель выбирает «Полное собрание новогодних высказываний К. Маркса, Ф. Энгельса и В. Ленина». Входят слуги, накрывают шкаф скатертью и расставляют столовые приборы. Наливают в тарелки аппетитной баланды.

Луис Альберто: Быстрее, быстрее, я так проголодался!

Марисабель: Ой, папочка, я тоже!

Они вопросительно поворачиваются к Марианне.

Марианна (трагически): И я хочу кушать. (Про себя.) Они говорят так, словно сегодня ничего и не случилось. (Все внимательно прислушиваются к её словам.)

Слуги уходят. Луис Альберто повязывает салфетку и достаёт из подшивки «Юного техника» литровую бутыль самогона.

Луис Альберто (заметно повеселевший): Знаешь, дочка, наша мама хотела рассказать что-то очень важное.

Марисабель: Наша мама — это Марианна?

Луис Альберто: А ты в этом сомневаешься?

Марисабель: Нет, но она же твоя жена.

Луис Альберто: Жена? Ах, да! (Молодцевато поглядывает на Марианну.) Так что же ты хотела нам сообщить, дорогая? Признаюсь, Марианна, ты меня так заинтриговала, что я весь горю от нетерпения. (Жадно придвигает к себе тарелку.)

Марисабель: Да, мама, мне тоже интересно! (Полушёпотом.) Папа, отдай — это моя тарелка. Твоя рядом.

Луис Альберто (шёпотом): Конечно, конечно. (Про себя.) Проклятье — опять не удалось!

Закончив возиться, Луис Альберто и Марисабель обращают свои взоры на Марианну.

Марианна (глотая слюну): Это случилось двадцать лет назад…

Марисабель: Ой, мамочка, меня тогда ещё не было!

Луис Альберто: А меня тоже не было! Я помню. Я отчётливо помню, что был тогда в командировке. Эх, как славно я там… Хм. (Неожиданно смолкает.) Дочура, как твои успехи в школе?

Марисабель: Папа, сколько можно!!!

Луис Альберто (назидательно): Видишь ли, дочка — твои родители всегда беспокоятся о тебе — с кем ты, как ты, когда ты? И я, некоторым образом, чувствую себя причастным к твоей судьбе. Проявляю заботу о подрастающем поколении…

Марисабель: Папа! Признавайся — ты опять читал «Семью и школу»?

Луис Альберто (с гордостью): От нашей дочки ничего не скроешь! (Поглядывает на Марианну.) Как ты думаешь, дорогая? По-моему, из Марисабель получится неплохой психолог!

Марианна (вздыхает про себя): Скорее, следователь.

Все застывают в ожидании. Молчание нарушает Марианна.

Марианна (глотая слюну): Я была тогда немного не в себе и бродила по городу не помня: кто я, где я?

Луис Альберто (в задумчивости): О чём это она?

Вдруг дверь, выбитая мощным ударом ноги, падает, и на пороге появляется сияющая как медный чайник Кончита. В руках у неё разнос, заваленный едой.

Кончита: Вы ещё не начинали?

Луис Альберто роняет стакан с самогоном.

Луис Альберто (вытирая брюки рекламным листком): Нет, нет! Что вы, Кончита! Как можно?

Кончита: Ах, опять я не вовремя!

Луис Альберто: Пожалуйста, пожалуйста! Могу быть вам чем-то полезен? (Жадно смотрит на разнос служанки.)

Кончита: Спасибо, сеньор Сальватьерро! Я только хотела спросить…

Луис Альберто: Да, я очень-очень внимательно слушаю.

Кончита: Думаю, вы не будете возражать…

Луис Альберто: Я очень внимательно слушаю.

Кончита: …если я присоединюсь к вам?

Луис Альберто: Конечно! Конечно!

Марисабель начинает что-то подозревать. Кончита садится в кресло, ноги кладёт на стол, а разнос на колени. Бросает сигарету в форточку. За окном — дикий вопль.

Марисабель (злорадно): Говорила Хуану — не торчи под окнами!

Кончита (потирая руки): Начнём, помолясь…

Луис Альберто, Марианна и Марисабель складывают ладони «лодочкой». Кончита сворачивает дулю. Остальные смотрят на неё с удивлением.

Кончита (непринуждённо): Наш падре говорит — новинка сезона!

Все говорят «А-а» и тоже сворачивают дули. Через минуту молчания и бормотания все подытоживают «Аминь!», что в переводе означает «Закончил». Кончита неспеша приступает к поеданию жареной индюшки. Остальные начинают ритмично черпать из тарелок.

Кончита: Сеньор!

Луис Альберто (с трудом отрываясь от тарелки): Да, Кончита?

Кончита: Извините, я вам забыла сказать…

Луис Альберто: О чём?

Кончита: Только что звонили и просили вас к телефону.

Луис Альберто: И кто же это был?

Кончита: Одна молодая сеньора в розовом платье и жёлтых кедах.

Луис Альберто (деловито): Брюнетка?

Кончита (задумчиво): Нет, по голосу скорее блондинка… С пышной причёской, с такой, знаете ли, «аля-улю» на голове.

Луис Альберто: Что же вы сразу не сказали?!

Луис Альберто поспешно вскакивает, вытирая измазанный подбородок газетой.

Кончита: Ах, извините, сеньор, я совсем стала старой — ничего не помню!

Луис Альберто: Надеюсь, она ещё не положила трубку?

Кончита: Кто она?

Луис Альберто: М-м-м, сеньора, которая позвонила!

Кончита: И не надейтесь.

Луис Альберто: Почему???

Кончита: Это сделала я. (Луис Альберто судорожно хватается за галстук.) Ой, не беспокойтесь, сеньор — она оставила свои координаты.

Луис Альберто (берёт её за плечи): Говори же Кончита!

Кончита: Сеньора будет ждать вас через двадцать минут возле ресторана Валентина Пимштейна — третья парковка слева от входа — в красном кабриолете марки СААБ 900 Турбо 16С. Номер машины — «20.15×77/895-11 Jmkl-ОГО».

Луис Альберто: Ага. Спасибо, Кончита! Ты не знаешь, как это важно для… (Окидывает взглядом любопытных домочадцев.) Для нашего нового заказа!

Марисабель давится.

Луис Альберто (убедительно): Да, очень выгодного заказа!

Марисабель, кашляя, ползает по полу, а Марианна постукивает её по спине молотком.

Луис Альберто (мечтательно): Мы будем проектировать строительство международного аэропорта в Барнауле!

Кончита (прикуривая от батареи): В каком ауле?

Луис Альберто: В Барнауле. Есть такой город! Клондайк современного бизнеса!

Марианна (монотонно): Что-то никак не припомню, дорогой, он где — в Бразилии?

Марисабель (выползая из-под стола): Нет, мам, он где-то в Турции или Пакистане. Мне учитель физкультуры рассказывал. Ой. Нам рассказывал. (Отбирает у мамы молоток.)

Луис Альберто: Как бы то ни было, но платят они большие деньги — двадцать-тридцать триллионов рублей.

Кончита (стряхивая пепел себе в рот): Извините, сеньор, но почему такое неточное число?

Луис Альберто: Они говорят, что всё зависит от мощности оборудования, а оно у них совсем старое.

Марисабель: Какое интересное название у денег — рубли! Папа, они их рубят, да?!

Луис Альберто: Глупенькая. (Треплет дочь по щеке.) Они же не деревянные, чтобы их рубить. Хе-хе-хе. Фантазёрка у нас растёт, не правда ли, Марианна?

Марианна (не отрывая взгляда от маятника часов, размеренно произносит): Не прав-да.

Луис Альберто: Что-что?

Марианна (также монотонно, не отрываясь от часов): Прав-да.

Марисабель: Опять мама загрустила. Ты надолго, папочка?

Луис Альберто: Пока не знаю, дочка. Как получится. (Про себя.) А может, опять не получится. (Поправляет костюм, проводит ладонями по стрелкам, приглаживает волосы.) Ну, как я выгляжу, Марисабель?

Марисабель: Как самый красивый в мире папа!!! (Вешается ему на шею. Нежно обнимаются.)

Луис Альберто: Пойду, а то опоздаю. Желаю вам приятно провести время. До свидания, дорогая. (Хлопает Марианну по плечу, потом по бедру. Она не замечает, так как увлечена маятником.) Хм. Что это у вас, Кончита?

Кончита: Где? (Прячет окурок в карман.)

Луис Альберто: Кажется, «Бонд»?

Кончита: Верно, сеньор! Вам нужна сигарета? (Достаёт мятую пачку «Астры».)

Луис Альберто: Лучше, даже две. Или три. Или четыре…

Кончита: Пожалуйста, берите. Потом вернёте. С процентами.

Луис Альберто: Спасибо, Кончита, вы меня всегда выручаете. Прямо не знаю, как вас отблагодарить. (Засовывает сигареты за ухо и целует служанке руку.)

Кончита (закатывает глаза и еле слышно хрипит): Знаете, знаете! Мы с вами уже не раз говорили об этом.

Луис Альберто: Ах! Вы об этом? Ну, что ж, если вы настаиваете…

Начинают бить часы.

Луис Альберто: Прощайте, мне надо спешить!

Луис Альберто пулей вылетает из библиотеки. Марисабель подозрительно смотрит на Кончиту. Та в полном отпаде.

Кончита (мечтательно): Неужели он всё-таки подымет мне зарплату?

РЕКЛАМНАЯ ПАУЗА

Утро в доме Василия Иваныча. Легендарный комдив просыпается в полном беспорядке. В комнате всё перевёрнуто вверх дном. Что здесь происходило? То ли кулаков местных допрашивали, то ли от барона Врангеля отбивались. А может быть, просто отмечали годовщину помолвки Петьки и Анки. Не помнит Василий Иваныч, но ужасается. Чьи-то ноги торчат из-под кровати, чей-то «Максим» прикорнул в тазике с зелёнкой. Одна из стен похожа на сито с дырочками калибра 7,62. Стол изрублен на мелкие куски. В сенцах, похоже, взорвалась противотанковая граната. Доски, битые стёкла, бутылки, гильзы, щипцы, прутья, тряпки, китайские кассеты, мотки колючей проволоки, залитый пивом рояль, полусонный конь, жующий старые портянки, две картины Репина, порезанные бритвами «Нева», новый в упаковке стереоусилитель «Вега-122С» и племя каннибалов, что-то доедающих на печи.

— Ой,— говорит Василий Иваныч и подходит к стенному календарю, стряхивает с него фурмановские сапоги и поднимает календарь с пола,— сегодня же сам Луначарский с проверкой приедет! Будет о Чернышевском рассказывать, а наш «красный уголок» похож на… (ту-у-у ту-у-у ту-у-у) скотство!!! Что делать???

Василий Иваныч хватается за голову и снимает с неё кайзеровскую каску, проводит трясущейся рукой по сине-зелёному панковскому хохолку. Нервно распахивает турецкий халат и замечает у себя на животе томатную пасту, художественно размазанную по вечернему платью.

— Что делать???

Вдруг за выломленным окном появляется отряд пионеров. Под гром барабанов они счастливо декламируют:

— Да здравствует «Съелкерс»!!! «Съелкерсу» — ур-ра!!! С ним не победят нас буржуи никогда!!!

Неподалёку сбитый белогвардейцами аэроплан начинает падать на землю. Но не тут-то было — неожиданно пилот очень удачно садит машину. Слышно, как он тоже напевает про «Съелкерс».

Василий Иваныч смотрит в телескоп и видит красноармейский бронепоезд. Машинист смело ведёт локомотив по разбитым рельсам только потому, что всегда держит под рукой парочку «Съелкерсов».

Начинают поступать телеграммы о том, что Красная Армия, снабжённая «Съелкерсами», теснит врага на всех фронтах. По радио передают, что Ильич пошёл на поправку, так как его теперь кормят только «Съелкерсами». Зарастают раны, рубцы, переломы, швы, вставные зубы, хитрый прищур глаз и лысина.

— Петька,— дико кричит Василий Иваныч, приняв верное решение…

Через минуту в дом въезжает броневичок, доверху нагруженный «Съелкерсами». Василий Иваныч нетерпеливо хватает один батончик, зубами срывает упаковку и целиком засовывает «Съелкерс» в рот. Под торжественную музыку он начинает жевать.

Происходят чудесные превращения. Сначала исчезают все следы вчерашнего погрома. Всё преображается до неузнаваемости. Вместо совершенно развороченного «красного уголка» появляется дворец из мрамора с белоснежными колоннами. А сам Василий Иваныч отутюженный, помытый, причёсанный, начищенный до зеркального блеска, опираясь на новенький клинок, весело улыбается тридцатью семью зубами, энергично трясёт большим пальцем правой руки и настойчиво твердит: «Олл райт!»

Сладкий женско-мужской голос произносит обворожительную фразу:

— «Съелкерс» — и вы в полном порядке!!! Шоколадкерсные батонкерсы с орехерсами — прямой путь к отличному настроению!!!

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *