Фортепианный настройщик Муркин, бритый человек с жёлтым лицом, табачным носом и с ватой в ушах, вышел из своего номера в коридор и дребезжащим голосом прокричал: — Семён! Коридорный! И, глядя на его испуганное лицо, можно было подумать, что на него свалилась штукатурка или что oн только что у себя в номере увидел привидение. — Помилуй, Семён! — закричал он, увидев бегущего к нему коридорного.— Что же это такое? Я человек ревматический, болезненный, а ты заставляешь меня выходить босиком! Отчего ты до сих пор не даёшь мне сапог? Где они? Семён вошёл в номер Муркина, поглядел на то место, где он имел обыкновение ставить вычищенные сапоги, и почесал затылок: сапог не было. — Где ж им быть проклятым? — проговорил Семён.— Вечером, кажись, чистил и тут поставил... Гм!.. Вчерась, признаться, выпивши был... Должно полагать, в другой номер поставил. Именно так и есть, Афанасий Егорыч, в другой номер! Сапог-то много, а чёрт их в пьяном виде разберёт, ежели себя не помнишь... Должно, к барыне поставил, что рядом живёт... к актрисе... — Изволь я теперь из-за тебя идти к барыне, беспокоить! Изволь вот из-за пустяка будить честную женщину! Вздыхая и кашляя, Муркин подошёл к двери соседнего номера и осторожно постучал. — Кто там? — послышался через минуту женский голос. — Это я-с! — начал жалобным голосом Муркин, становясь в позу кавалера, говорящего с великосветской дамой.— Извините за беспокойство, сударыня, но я человек болезненный, ревматический... Мне, сударыня, доктора велели ноги в тепле держать, тем более, что мне сейчас нужно идти настраивать рояль к генеральше Шевелицыной. Не могу же я к ней босиком идти!.. — Да вам что нужно? Какой рояль? — Не рояль, сударыня, а в отношении сапог! Невежда Семён почистил мои сапоги и по ошибке поставил в ваш номер. Будьте, сударыня, столь достолюбезны, дайте мне мои сапоги! Послышалось шуршанье, прыжок с кровати и шлёпанье туфель, после чего дверь слегка отворилась и пухлая женская ручка бросила к ногам Муркина пару сапог. Настройщик поблагодарил и отправился к себе в номер. — Странно...— пробормотал он, надевая сапог.— Словно как будто это не правый сапог. Да тут два левых сапога! Оба левые! Послушай, Семён, да это не мои сапоги! Мои сапоги с красными ушками и без латок, а это какие-то порванные, без ушек! Семён поднял сапоги, перевернул их несколько раз перед своими глазами и нахмурился. — Это сапоги Павла Александрыча...— проворчал он, глядя искоса. Он был кос на левый глаз. — Какого Павла Александрыча? — Актёра... каждый вторник сюда ходит... Стало быть, это он вместо своих ваши надел... Я к ней в номер поставил, значит, обе пары: его и ваши. Комиссия! — Так поди и перемени! — Здравствуйте!— усмехнулся Семён.— Поди и перемени... А где ж мне взять его теперь? Уж час времени, как ушёл... Поди, ищи ветра в поле! — Где же он живёт? — А кто ж его знает! Приходит сюда каждый вторник, а где живёт — нам неизвестно. Придёт, переночует, и жди до другого вторника... — Вот видишь, свинья, что ты наделал! Ну, что мне теперь делать! Мне к генеральше Шевелицыной пора, анафема ты этакая! У меня ноги озябли! — Переменить сапоги недолго. Наденьте эти сапоги, походите в них до вечера, а вечером в театр... Актёра Блистанова там спросите... Ежели в театр не хотите, то придётся до того вторника ждать. Только по вторникам сюда и ходит... — Но почему же тут два левых сапога? — спросил настройщик, брезгливо берясь за сапоги. — Какие бог послал, такие и носит. По бедности... Где актёру взять?.. «Да и сапоги же, говорю, у вас, Павел Александрыч! Чистая срамота!» А он и говорит: «Умолкни, говорит, и бледней! В этих самых сапогах, говорит, я графов и князей играл!» Чудной народ! Одно слово, артист. Будь я губернатор или какой начальник, забрал бы всех этих актёров — и в острог. Бесконечно кряхтя и морщась, Муркин натянул на свои ноги два левых сапога и, прихрамывая, отправился к генеральше Шевелицыной. Целый день ходил он по городу, настраивал фортепиано, и целый день ему казалось, что весь мир глядит на его ноги и видит на них сапоги с латками и с покривившимися каблуками! Кроме нравственных мук, ему пришлось ещё испытать и физические: он натёр себе мозоль. Вечером он был в театре. Давали «Синюю Бороду». 1 Только перед последним действием, и то благодаря протекции знакомого флейтиста, его пустили за кулисы. Войдя в мужскую уборную, он застал в ней весь мужской персонал. Одни переодевались, другие мазались, третьи курили. Синяя Борода стоял с королём Бобошем и показывал ему револьвер. — Купи! — говорил Синяя Борода.— Сам купил в Курске по случаю за восемь, ну, а тебе отдам за шесть... Замечательный бой! — Поосторожней... Заряжен ведь! — Могу ли я видеть господина Блистанова? — спросил вошедший настройщик. — Я самый! — повернулся к нему Синяя Борода.— Что вам угодно? — Извините, сударь, за беспокойство,— начал настройщик умоляющим голосом,— но, верьте... я человек болезненный, ревматический. Мне доктора приказали ноги в тепле держать... — Да вам, собственно говоря, что угодно? — Видите ли-с...— продолжал настройщик, обращаясь к Синей Бороде.— Того-с... эту ночь вы изволили быть в меблированных комнатах купца Бухтеева... в 64 номере... — Ну, что врать-то! — усмехнулся король Бобеш.— В 64 номере моя жена живёт! — Жена-с? Очень приятно-с...— Муркин улыбнулся.— Оне-то, ваша супруга, собственно мне и выдали ихние сапоги... Когда они,— настройщик указал на Блистанова,— от них ушли-с, я хватился своих сапог... кричу, знаете ли, коридорного, а коридорный и говорит: «Да я, сударь, ваши сапоги в соседний номер поставил!» Он по ошибке, будучи в состоянии опьянения, поставил в 64 номер мои сапоги и ваши-с,— повернулся Муркин к Блистанову,— а вы, уходя вот от ихней супруги, надели мои-с... — Да вы что же это? — проговорил Блистанов и нахмурился.— Сплетничать сюда пришли, что ли? — Нисколько-с! Храни меня бог-с! Вы меня не поняли-с... Я ведь насчёт чего? Насчёт сапог! Вы ведь изволили ночевать в 64 номере? — Когда? — В эту ночь-с. — А вы меня там видели? — Нет-с, не видел-с,— ответил Муркин в сильном смущении, садясь и быстро снимая сапоги.— Я не видел-с, но мне ваши сапоги вот ихняя супруга выбросила... Это вместо моих-с. — Так какое же вы имеете право, милостивый государь, утверждать подобные вещи? Не говорю уж о себе, но вы оскорбляете женщину, да ещё в присутствии её мужа! За кулисами поднялся страшный шум. Король Бобеш, оскорблённый муж, вдруг побагровел и изо всей силы ударил кулаком по столу, так что в уборной по соседству с двумя актрисами сделалось дурно. — И ты веришь? — кричал ему Синяя Борода.— Ты веришь этому негодяю? О-о! Хочешь, я убью его, как собаку? Хочешь? Я из него бифштекс сделаю! Я его размозжу! И все, гулявшие в этот вечер в городском саду около летнего театра, рассказывают теперь, что они видели, как перед четвёртым актом от театра по главной аллее промчался босой человек с жёлтым лицом и с глазами, полными ужаса. За ним гнался человек в костюме Синей Бороды и с револьвером в руке. Что случилось далее — никто не видел. Известно только, что Муркин потом, после знакомства с Блистановым, две недели лежал больной и к словам «я человек болезненный, ревматический» стал прибавлять ещё «я человек раненый»... 1885
1. Давали «Синюю Бороду» — оперетта «Синяя Борода», муз. Ж.Оффенбаха, по мотивам сказки Ш.Перро «Семь жён Синей Бороды» (русский текст Г.С.Вальяно и Г.А.Лишина), шла в Москве в театре М.В.Лентовского зимой 1885 г.
Edited by Alexej Nagel: alexej.ostrovok.de
Published in 1998 by Ostrovok: www.ostrovok.de
