Юрий ТубольцевМухософияпостмодернизмЮрий Тубольцев МухософияРелигиозные беседы— а заоконья разве нету, это только видимость? – удивилась одна трижды ударившаяся муха— просветленным мухам открывается форточка в заоконье – объяснила другая трехсотожды ударившаяся муха© Юрий ТубольцевБеседы о тунельном эффекте— а я не верю в сквозьстекловое летание! – сказала одна муха— после тысячной попытки поверишь – ответила другая муха© Юрий ТубольцевО смысле жизни— а как живут мухи, вокруг которых нет окон? – спросила одна муха— без окон жизнь теряет смысл – ответила другая муха© Юрий ТубольцевМухософия— без окон жизнь бессмысленна, а когда все окна открыты – некуда лететь – говорила мудрая муха© Юрий ТубольцевТупые мухи— ты что сидишь? – спросила одна муха— жду, когда откроют окно – ответила другая муха— но окно открывается только для тех, кто в него долго и упорно стучится – объяснила первая муха© Юрий ТубольцевСтеклософия— смысл не в том, чтобы пролететь сквозь стекло, смысл намного глубже – говорила мудрая муха© Юрий ТубольцевЗастеклософия— будущее всегда за стеклом, поэтому надо жить настоящим – говорила мудрая муха© Юрий ТубольцевЗастеколье— за стеклом все не так, как видится сквозь стекло – говорила мудрая муха© Юрий ТубольцевВнестеклософия— нет разницы, по какую сторону стекла ты живешь, но смысл жизни – проникновение сквозь стекло – говорила мудрая муха© Юрий ТубольцевПространствософия— пространство стремлений всегда ограничено окном и далеко не всегда мы рады, когда окно открывают – говорила мудрая муха© Юрий ТубольцевГраничная сущность стеклобытия— мир безграничен именно благодаря стеклам – говорила мудрая муха© Юрий ТубольцевБинарность насекомых— бытие по эту сторону окна абсолютно такое же, как бытие по ту сторону окна – говорила мудрая муха(с) Юрий ТубольцевИнвариантность бытия— сказать, по какую ты сторону окна – значит ничего не сказать – говорила мудрая муха(с) Юрий ТубольцевПотусторонность— муха, которой откроется по ту сторону зеркала, без труда откроет для себя и по ту сторону окна – говорила мудрая муха(с) Юрий ТубольцевПознание окна— путь мухи – проникнуться в непроницаемость окна(с) Юрий ТубольцевБесцельная жизнь— если все окна откроют – жизнь станет бесцельной – говорила мудрая муха(с) Юрий ТубольцевМухе виднее— там окно закрыто! – сказала муха стае мух— мы не слепые! – возразили мухи и полетели к закрытому окну(с) Юрий ТубольцевВерь глазам своим— окон не существует, надо верить своим глазам! – говорила мудрая муха(с) Юрий ТубольцевПуть в себе— окна – это иллюзия. Путь сперва надо открыть в себе! – говорила мудрая муха(с) Юрий ТубольцевОсновы мухофизики— основа равновесия — противодействие навозобежных и навозостремительных сил – говорила мудрая муха(с) Юрий ТубольцевИдеал мухи— идеальное грязнее навоза и чище стекла – говорила мудрая муха(с) Юрий ТубольцевМухобитие— а сколько мухобит в одном мухобайте? – спросила у мамы муха— мухобытие не кратно мухобитам – ответила мама(с) Юрий ТубольцевДвижжение – жжизнь— перспектива потуоконья равна перспективе посюоконья, смысл в движжении – говорила мудрая муха(с) Юрий ТубольцевЧистка совести— а почему ты летаешь вокруг ершика? – спросила одна муха— а это ершик для чистки совести – ответила другая муха(с) Юрий ТубольцевМухостатус кво— все окна когда-нибудь открываются, а все оконные сетки когда-нибудь рвутся – говорила мудрая муха(с) Юрий ТубольцевОпыт неизбежности— мой огромный жизненный опыт позволяет мне сделать вывод о неизбежности открытия окон – говорила мудрая муха(с) Юрий ТубольцевНеобходимость третьего глаза для мух— от того, вымыто окно или нет, будущее яснее не становится – говорила мудрая муха(с) Юрий ТубольцевДолбософия— не продолбившись сквозь стекло, ты никогда не поймешь, что такое долбософия – говорила мудрая муха(с) Юрий ТубольцевСумма слагаемых— от увеличения количества мух вероятность продолбиться сквозь окно не увеличивается – говорила мудрая муха(с) Юрий ТубольцевПуть мухи— понимание бесполезности долбления в окно не меняет путь мухи – говорила мудрая муха(с) Юрий ТубольцевСверхзадача— задача продолбиться сквозь банку варенья никак не связана с насыщением, ведь и и на поверхности банки можно наесться всласть – говорила мудрая муха(с) Юрий ТубольцевКруги на стекле— мы долбимся не для того, чтобы продолбиться, а для того, чтобы при соприкосновении со стеклом возникали круги на стекле – говорила мудрая муха(с) Юрий ТубольцевУпорство мухи— только упорством можно разомкнуть круги, которые возникают на стекле – говорила мудрая муха(с) Юрий ТубольцевЛабиринт мухи— замкнутые круги, возникающие при соприкосновении со стеклом, с углами, и из лабиринта этих углов есть выход – говорила мудрая муха(с) Юрий ТубольцевЗззолотые слова— зззлость необходимо удобрять. Навозззом! – говорила мудрая муха(с) Юрий ТубольцевНичто не вечно— даже суп со временем остывает, не бывает вечной теплоты – говорила мудрая муха(с) Юрий ТубольцевПрихлоп— прихлоп одной мухобойкой без стены – это абсурд – говорила мудрая муха(с) Юрий ТубольцевМуха в паутине— распутаться из паутины можно, только максимально запутав паутину – говорила умная муха(с) Юрий ТубольцевПаутина жизни— жизнь – это паутина, а любой прорыв – это только смена паутин – говорила мудрая муха(с) Юрий ТубольцевНеизбежность— даже если никуда не летать и сидеть на месте, в паутину можно попасть все-равно – говорила мудрая муха(с) Юрий ТубольцевСовершенствование— необязательно выпутываться из паутины, паутину можно перетянуть так, чтобы в ней было конфортно – говорила мудрая муха(с) Юрий ТубольцевСамообман— часто мы не замечаем, что вокруг нас – паутина и, наоборот, выпутываемся из несуществующих паутин – говорила мудрая муха(с) Юрий ТубольцевЗакон больших окон— где бы вы не были, вы всегда между двух окон – говорила мудрая муха(с) Юрий ТубольцевСтеклорез для мухи— мухам не нужен стеклорез – говорила мудрая муха(с) Юрий ТубольцевЛиния жизни— направление трещины на стекле иногда становится направлением жизненного пути – говорила мудрая муха(с) Юрий ТубольцевМуха-стекломант— царапины и трещины на стеклах могут стать линиями жизни – говорила мудрая муха(с) Юрий ТубольцевПятна времени— время всегда оставляет следы грязи на стекле – говорила мудрая муха(с) Юрий ТубольцевОткрытые зеркала— зеркала тоже открываются, открывая путь в себя – говорила мудрая муха(с) Юрий ТубольцевМухобунт— мы понимаем, что существуют стекла, но мы отказываемся жить так, будто бы стекла существуют – говорила мудрая муха(с) Юрий ТубольцевЭкзестенциализмухизм— мы понимаем, что стекла существуют, но мы живем так, буд-то бы стекол не существует – говорила мудрая муха(с) Юрий ТубольцевИнтуитивная догадка— если перед тобой стекло, это еще не значит, что перед тобой стекло – говорила мудрая муха(с) Юрий ТубольцевПонадстеколье— пробиться в понадстеколье вполне реально, в конце концов стекло не вечно – рассуждала мудрая муха(с) Юрий ТубольцевКультурмультурмуха— мухи стекла не бьют, мухи культурные, мухи сами о стекла бьются – говорила мудрая муха(с) Юрий ТубольцевБИТЬся или не БИТЬся— мы бьемся головой о стекло, потому что биться задницей о стекло было бы глупо – думала мудрая муха(с) Юрий ТубольцевДао мухи и путь стрекозы— дао мухи, в руках которой стеклорез, это путь ленивой стрекозы – говорила мудрая муха(с) Юрий ТубольцевПарадокс застрявшей мухи— всегда где-то неподалеку есть второе окно, но это не значит, что жизнь стоит рассматривать как застревание в оконной раме – говорила мудрая муха(с) Юрий ТубольцевНеизбежность окна— можно сложить крылья или полететь в другую сторону, но окно – оно ведь окно. И никуда от этого не денешься. – говорила мудрая муха(с) Юрий ТубольцевПути мушиные— впереди всегда может быть окно, но это не повод не лететь вперед – говорила мудрая муха(с) Юрий ТубольцевWindows— когда окно грязное и заляпанное, тогда нужно искать другое, чистое окно – говорила мудрая муха(с) Юрий ТубольцевПираты карибского моря— даже если виндоус не лицензионная, нужно путем перебора букв и цифр ее зарегистрировать официально – говорила мудрая муха(с) Юрий ТубольцевМуховиндоус— в не лицензионных версиях виндоус курсор теперь принимает форму мухи(с) Юрий ТубольцевПотомухолок— если бы не потолок, я могла бы взлететь выше орла – говорила мудрая муха(с) Юрий ТубольцевМухи за окном— путь мухи – в окно, даже, когда на улице зима – говорила мудрая муха(с) Юрий ТубольцевПутевка в жизнь— мы стремимся в окно всегда, даже, когда на улице зима – говорила мудрая муха(с) Юрий Тубольцевапрель-июнь 2009 года3 июня 2009 года 15:24:42Юрий Тубольцев | u-too@yandex.ru | Светлана МосоваЛюбовь КларыОдна женщина была без ума от собственного мужа. И даже в день свадьбы знала, что он ее бросит — по причине своей красоты.Коллеги Клары никогда не видели ее мужа, но со слов Клары знали, что он необыкновенный красавец! У Клары же были свои достоинства: мягкость, женственность, доброта, аналитический ум — немало, в общем, но!.. красота — о, красота мужа не давала Кларе покоя: кругом столько красивых женщин, говорила Клара, и по этой причине имеющих больше прав на ее красивого мужа, за что одной Кларе такое счастье?! Все, все хотят счастья.И Клара представляла этот день (цитата из сериала): муж приходит домой, глаза долу: “Я полюбил другую женщину”.Страшные слова.Но Клара была к ним готова.— Я лишь поклонюсь ему до земли,— говорила коллегам Клара. — И скажу: спасибо, любимый, за счастье, что ты был у меня.Вот так — просто, достойно, ничего лишнего.Или иначе, быть может, пространнее:— Я благодарна судьбе за каждый час жизни… — ну и так далее.То есть могли быть варианты, конечно, но суть оставалась одна: благодарность! одна благодарность — и ни слова упрека: а за что упрекать-то — за счастье?!Кларина история прошибала до слез — Клара умела рассказывать. И все представляли: Клара в нижайшем поклоне, высокий текст, рыдающий муж.Слезы в зале, аплодисменты.Коллеги Клары пытались примерить ситуацию на себя, но ничего, кроме ора и битой посуды, представить себе не могли. И восхищались Кларой. И ждали…Но красавец муж никуда не уходил, а, напротив, вил гнездо и квасил капусту (такой красивый!), вырезал из газет и журналов статьи для Кларочки (Клара была политическим комментатором) и растил детей (то есть занимался делом), пока Клара в свободное от работы время репетировала поклоны и учила тот самый текст, меняя варианты.А время шло, коллеги толстели, дурнели, а с Клары как с гуся вода: стройная, с горящим взором, с тайной в очах — Клара все носилась со своим пунктиком, все ждала, все готовилась к той страшной минуте (а может, она просто обманывала судьбу, как мы обманываем дождь, беря с собой зонтик?).Так или иначе, но иногда Кларе хотелось, чтобы муж ее уже ушел. Чтобы всё — откланяться, отблагодарить и зажить спокойно, по-человечески, без дамоклова меча над головой.Но годы шли, а муж все солил капусту и никуда не уходил. И страдания Клары длились.— Да с чего ты взяла, что он такой красивый?! — пытались урезонить Клару коллеги, уставшие ждать трагической развязки. — Видели мы его: ничего особенного. Мужчина как мужчина.И Клара им не прощала.…Так и не сгодился ее низкий поклон, зато спина была гибкой, красивой, тайна мерцала в ее глазах, а красавец муж все вырезал и вырезал из газет статейки, раскладывал по папкам и в мае любил ее больше, чем в апреле, а в июне больше, чем в мае…3 июня 2009 года 22:47:11Arlecchino | Алексей МельниковЛитейкаСтаруха скалит золотые зубы и участливо заглядывает в лицо: «Вы не выпивали? От вас пахнет». Вохровка права – ромашковым шампунем. Но и он против литейной копоти слабак – лицо так и не отмылось. Да еще – и запах. Впрочем, я и без него хорош: штамп литейки в пропуске – почти судимость. С этими ухо надо держать востро – трактуют вохровские циркуляры методы обращения на проходной с дерзкими литейщиками.Но я – не дерзкий. И не потому что не пью, а скорее — по убеждениям. Если театр начинается с вешалки, то литейка – с Власьевны. На ней защитная рубаха, подфиолеченная седина и масса обязательств. Главная из них – стеречь. Помнится, Бродский делил Россию на тех, кто сидит и тех, кто их охраняет. В литейке и тех и других примерно пополам. Надсмотр главенствует.Сюда редко устраиваются. В литейку чаще ссылают. Впрочем, и ссылки могут быть скоротечными – с последующим выдворением по статье. Но бывает, что к металлу прикипают. Я имею ввиду – к льющемуся. Есть риск не оторвать взгляд. Как от мерцающих в ночи звезд. Когда-то в школе я смастерил телескоп. И навел с балкона на небо. Поразила Луна с резко очерченной во мраки кромкой. Золотое и черное. Свет под тьмой. Чернота ослепительная. Телескоп давно я разобрал, но борьбу яркости со слепотой наблюдаю и по ныне.Никель оживает примерно при тысяче пятисот. Плавится немного раньше. Но как-то неохотно, скованно. Вроде рассуждает: быть, или опять замерзнуть? Получив «добро», перестает натужено краснеть и счастливо золотится, поигрывая волнами на поверхности. Затем обзаводится собственным сиянием — аккурат по границе со сковывающей его радостные движения чернотой. Дальше усердствовать не стоит – за тысячу шестьсот металл вполне может хватить солнечный удар. И он заболеет — престанет пританцовывать живчиком и забьется в слепящей истерике.Металл – эстет, хотя и злопамятен. Любит литься красиво, театрально изгибаясь над формой, точно прыгун в стиле фесбери флопп. Своих не трогает. Хотя начальник участка Парило погиб, кажется, от него. Верхи хотели жимануть двойную норму за день. И взмыленный Парило прибежал к моей печи: мол, надо. «Десять опок за два часа! Сдохну, Николаич!». «Сдохни, Леша, но залей!». На следующий день Парило утонул в Лаврово-Песочне. Говорят, ноги подвели – болели они у Николаича сильно. Да и возраст… Жаль. Мужик был хороший. За Путина, говорил, глотку перегрызу.Литейка – это пять километров туда и пять обратно. Еще полтора – по территории. В утреннюю дорогу лучше читается «Царю небесный…». В обратную – гляжу на поезда. Чаще – московские. Мечта – сесть в такой, вытянуть ноги и задремать. Три с половиной часа законной праздности. Без ворочения раскаленных форм, выдергивания шестипудовых опок (этаких бочек, куда заливают металл) и запаха паленой шерсти от суконных рукавиц. В снах литейка начинает являться примерно через год. Поначалу грезится что-то такое, от чего страшно ломит руки. Но вскоре сны конкретизируются, и поутру ты точно после ночной смены. Разве что без сажи на лице. Отдыхаешь в пути до проходной. «Царю небесны, утешителю, души истины…»Ванька-католик тоже читал. Доставал в обеденный перерыв из стола карманного Луку и отключался. Будили его, когда спохватывались: опоки же формовать! Под Евангелие Ваньке хорошо засыпалось. У парня было некое послушание в костеле и двое малых детей. Когда родился третий – Ваньку уволили. Стол, где он хранил Святое Писание, выкинули вон. Со скамеечкой. «Это нарушение технологии»,— объяснила репрессии по отношению к остаткам жалкого литейного уюта дама-технолог. Чай в обед теперь приходится пить стоя. «Как в пабе»,— крякнул с досады живой еще тогда Парило.В литейке говорят мало. Зато много болтают. Даже глухонемые. Им особенно удобно в царящем грохоте. Разговаривающим хуже. Язык пантомимы более востребован. Немой резчик Пирогов обучил меня его основам. Грузноватую мастершу он изображал потрясыванием растопыренных ладошек у собственной груди. Еще более объемную опоку – широким разведением рук в стороны. Издержки технологических новаций — покручиванием пальца у виска. А при рассказе о предпенсионном самочувствии душил себя за горло и закатывал глаза к небу.Пропыленной насквозь литейке свойственен аристократизм. Сословность. В дыму и гари вся работа делится на грязную и чистую. Грязная – работающим, чистая – остальным. Остальные могут быть с эпитетами главный (энергетик, металлург, вахтер, стажер…), старший, ведущий — в общем, с любыми, наглухо отсекающими оных от соприкосновения с живым металлом. Заводские аристократы его демонстративно сторонятся. Слитки приподнимают брезгливо двумя пальцами, точно это не обычный никелевый сплав, а дохлая крыса. В этом – шик.В детстве я не помню, чтобы хотел носить тяжеленные суконные штаны с асбестовыми заплатами на коленях, прожженный на локтях свитер и не стеснятся говорить «хер» в присутствии женщин. То есть о работе литейщика я точно в детстве не мечтал. Водителем междугороднего «Икаруса» стать хотел. Это помню. Потом – лектором-международником, трубачом, астрономом, немножко фермером. Я не видел также детей, мечтающих о налоговом инспекторе, методисте гороно, начальнике ЖЭКа, в конце концов – дворнике. В детских фантазиях такие профессии, скоре всего, персоны нон-грата. Но вот, когда фантазии рассеиваются, бывшие девочки с золотистыми букольками переобувают лакированные туфли на крепкие мужские башмаки и идут тягать вонючую керамику в смердящую литейку. То есть – на производство. Туда, где все самое главное свершается у нас, пардон, «пердячим паром».Литейщики не любят ничего лишнего. В слове «металл» часто обходятся одной «л». А в перекурах экономят на привязанности ко всем простым забавам, отдавая предпочтение одной-единственной – домино. Не отрываются от него даже тогда, когда по плацу нетерпеливо топчется экскурсия серьезных пэтэушников. Им обещали зрелище. Но плавку сливать рано – металл не подошел. Костяшки домино по-прежнему заглушают рев индуктора. И у пацанов есть с десяток минут времени проникнуться истинным литейным духом. Вентилятор гонит его от развешанных тут же у печей тяжелых литейных роб.Когда-то я влюбился в индий. Мне нравилось покачивать в руке его голубовато-матовые колбаски. Он не блестел, как феррохром, не сыпал по-бенгальски искрами как церий, не упрямился под молотком как вольфрам или молибден, не поблескивал обманчивым серебром как сурьма – в общем, вел довольно замкнутый, точнее сказать – камерный, образ жизни. За его умеренной тяжестью и неброской внешностью угадывалось какое-то скрытое благородство. Какая-то задумчивость. Вряд ли насущная в бижутерии. В нее индий оказался не вхож. Как тот же галлий, например, украшения из которого можно было бы носить разве что в пробирке. И исключительно в морозную погоду. В солнечном Крыму или на Канарах галлиевые кольца и брошки быстренько растают.В литейке любят Советский Союз и ругают Штаты. Даже чаще, чем самих себя. Точнее – свою судьбину. «Это ж сколько нужно получать денег, чтобы здесь работать?» — затыкая нос, проносится мимо рыгающей печи ночной охранник. Кладу лом, снимаю респиратор и тоже задумываюсь. Ответа нет. Я не знаю ответа на это вопрос. Как не знаю, зачем вообще я здесь оказался. И где окажусь потом. Почему именно здесь в зачумленной литейке пересекаются пути-дороги шоферов-дальнобойщиков, парикмахеров, футбольных тренеров, учителей английского, подводников, журналистов и даже металлургов-технологов. Последних, правда, меньшинство. Я знаю только одно. Что завтра утром я вновь пойду туда на работу. Отмеряю прежний пятикилометровый маршрут. Вспомню «Царю небесный…». Устану как черт. И уходя, услышу ставшее почти родным: «Ну, что: не выпивали?.. »3 июня 2009 года 22:57:08Алексей Мельников | amel_63@inbox.ru | Калуга | Россия Юрий ТубольцевМудрый попугайпостмодернизмПовторизм— все мы повторяем друг за другом – говорил мудрый попугай(с) Юрий ТубольцевПовторсофия— повторять надо так, чтобы не повторяться – говорил мудрый попугай(с) Юрий ТубольцевПопугаева мудрость— повторов не существует, каждое слово ново и индивидуально – говорил мудрый попугай(с) Юрий Тубольцев
Юрий Тубольцев
Мухософияпостмодернизм
апрель-июнь 2009 года
Светлана Мосова
Любовь Клары
Алексей Мельников
Литейка
Мудрый попугайпостмодернизм