Рассказы, истории, сказки

Владимир Лорченков
* * *“Иисус из Сант-Тропе”
Поучительное повествование об Иисусе, Магдалине, Господе и прочих, еще раз доказывающее, что история повторяется витками, и первый из них – трагедия, а второй – уже фарс. История снабжена примечаниями автора.
Владимир Лорченков
Фарс “Иисус из Сант-Тропе”
Поучительное повествование об Иисусе, Магдалине, Господе и прочих, еще раз доказывающее, что история повторяется витками, и первый из них – трагедия, а второй – уже фарс. История снабжена примечаниями автора.
Архангел: Господь же, увидав с небес Марию, воспылал к ней любовью, чистой и невинной, как говорят. Честно говоря, убедиться в пресловутой чистоте Его намерений я не мог, так как находился в тот период в командировке, – посещал иные сферы мироздания. А когда вернулся, то забежал первым делом к старому другу ангелу Джебраилу. Поболтать, обменяться новостями… Джебраил иммигрировал к нам несколько лет (Наших лет) назад из мусульманского рая, выиграв очередной розыгрыш “Грин кард”. И даже прихватил парочку гурий, с которыми впоследствии пришлось расстаться — девушек перевели в женский отсек рая, а самого Джебраила несколько понизили в должности. В целом же он доволен. Так вот, Джебраил сообщил мне по большому секрету, что старый греховодник, воспользовавшись не менее старым трюком своего предшественника (только тот предпочитал золотые дожди, а не голубок) не так давно посетил девицу Марию, и та, представьте, уже на сносях! Посудачив еще немного, мы посмеялись над этой пикантной историей, и разлетелись. Был 1980 год от рождения первенца. Официального первенца, хочу я добавить.
Мария: Наконец-то! Мальчик! Даже не думала раньше, что роды могут пройти так легко. Нужно обсудить с мамой его имя. Сходила ли Анна на прошлой неделе в парикмахерскую, как собиралась? И если да, то, как сейчас выглядит это чучело? Нехорошо говорить так о людях, но эта отвратительная Анна, а она моя соседка,— невыносимая женщина. Воображает невесть что, гонору, как у мисс штата, а походка – как у пьяного матроса. И глаза у нее сальные, а как посмотрит на мужика, так порядочной женщине противно становится. Растить на первых порах буду сама. Бедная мамочка! Она думала, что ее любимая дочь свихнулась, когда я рассказала про инопланетянина. Но, надо отдать ей должное, мама не чужда современной науке. Ее старые школьные подруги говорили, что мамочка была лучшей ученицей класса. К тому же она смотрит “Секретные материалы” и всегда в курсе того, что происходит в мире. Но инопланетянин.… Для нее это оказалось слишком сильно. Пришлось свести все к шутке.
Сатана: Когда мне сообщили о рождении Его сына, я развлекал туристов: хлопал огненными крыльями, сунув ноги в мерзлую землю. От подобных развлечений мой ревматизм крепчает с каждым днем. Откусив гонцу за весть голову,— увы, традиция,— я снял костюм и побрел к горе. Туристы удивились, но мне было не до них. Почему-то все уверены, на основании ложных свидетельств средневековых схоластов и недоучек-догматов, что Сатана – существо с собачьей головой, ледяным раздвоенным пенисом, крыльями, копытами, и хвостом. Что ж, сильный ход в войне небесных компроматов и дезинформации. Конечно, большинство этих декораций изредка использовались, но, так.… От случая к случаю и только по требованию массовки. Кстати, о дезинформации. Мне пришлось платить бешеные суммы самым разным писателям за облагораживание своего образа в глазах избирателя. Один только Гете чего стоил! И, скажу я вам, со временем затраты окупились.
В действительности я – средних лет мужчина (вернее сказать, выгляжу таким), мучимый, как упоминалось, ревматизмом и одышкой. Немного прихрамываю (упали бы вы с небес!). Глаза – карие. Худощав. Температура гениталий.… Ну, как вам сказать.… В зависимости от окружающей среды. Не исключаю, что, окунись я по пояс в ледяную воду, то и они, родимые, заледенели бы.
Итак, я поплелся к этой чертовой, то есть к своей, горе. С трудом взобравшись на вершину, сел и обулся в крылатые сандалии. Они — память о тех старых добрых временах, когда Старик еще не был таким скверным занудой, и я исполнял при нем роль Гермеса. Золотые деньки.… А потом все закончилось, – к нам забрел методистский пастор, пришел в ужас и уболтал Его “ступить на путь истинный”. А по мне, мы и так жили неплохо.
Сандалии я купил у греческого ремесленника за несколько лепт и три часа крепил к ним крылышки. Еще полчаса ушло на то, чтобы вдохнуть в них жизнь.
Нелегкая это работа, скажу я вам, выполнять его поручения. Официально я – оппозиция, но, поверьте, контролируемая весьма жестко. Подумав об этом еще раз, я взлетел, и направился в роддом.
Иосиф: Да, я – американский еврей, работаю инженером в кампании “Дженерал Электрикс” и умоляю вас не рассказывать два анекдота: о том, как умирающий иудей продал своему сыну часы, и о непорочных зачатиях. Трудно поверить в них, каждый день составляя электросхемы, и обнаруживая на рабочем столе использованные презервативы, которые там забыли ночной сторож и его подружка. Мне 39 лет я и бесплоден с того июльского вечера 1968 года, когда пьяный полицейский треснул меня ногой в пах. Так что никакого отношения к малышу я не имею, если, конечно, не принимать во внимание несколько половых актов с его матерью. Не знаю уж, чем руководствовался тот небесный босс, подыскивавший себе деву непорочную, но на этот раз он конкретно ошибся. Опоздал лет так на шесть, с тех пор, как она отдала себя дружку старшей сестры в надежде на то, что прыщи после этого сойдут на нет. Я не сплетник, Мария сама мне рассказывала. К тому же, генетическая память подсказывает мне, что нечто подобное уже происходило. У режиссера, похоже, сдвиг по фазе и он решил поставить старый спектакль на бис. Пусть, я в этом не участвую. Ну, и кто опять открывал ящики на моем рабочем столе? А презервативы?! Ох, снова презервативы.… Рассказать, что ли, этому болвану о других средствах контрацепции?
Волхв: В делегацию я попал случайно. И не перебивайте, пожалуйста, не то я пожалюсь своему адвокату! Несет? Что?! От меня?! Это от вас несет, уважаемый, несет за версту! Как чем? Полицейским беспределом! Не надо, не надо, мы свои права знаем. Что вы знаете, до приезда сюда я был диссидентом! Хорошо, по порядку.
Имя – Михаил. 47 лет. Происхожу по линии отца от династии румынских королей. Родители после революции эмигрировали в США. От былого величия,— да, да, величия! – осталась у нас только золотая корона, гемофилия у наследников по мужской линии, и упорное нежелание отца работать, чтобы прокормить семью. Вернусь непосредственно к описываемому событию.
Стою я, как всегда днем, у прилавка и отвешиваю покупателю фрукты. Вдруг в магазин врывается младший брат, ох, непутевый он у нас, с четырнадцати лет проповедует…. Тоже, конечно, бизнес, но не совсем, по-моему, солидный.… Да, врывается брат и кричит:
Наследник явился! Мессия пришел! Михаил, ты, как старший (отец вскоре после переезда скончался), просто обязан одеть корну и одарить младенца!
Я, как представитель некогда правящей династии, и потому отчасти – волхв, пошел домой, напялил корону, и направился в роддом, прихватив немного фруктов. По пути ко мне присоединились еще двое, с нашей улицы: Анджей – грузчик, потомок польских князей, и вечно пьяный безработный Василий, правнук великого князя. Анджей нес в подарок Христу пачку “Памперсов”, а Васья – старинную иконку. По дороге они еще поругались, потому что польский грузчик никак не хотел признавать первичность православия, как объединяющей религии. В этом, по крайней мере, уверен русский. Еще он говорит, что в 1000 году русские казаки построили пирамиды, основали Рим, покорили Австралию и штат Флориду, но этим пускай занимается Агентство Национальной Безопасности.
В роддом нас долго не пускали, но Анджей, проявив настойчивость (я бы даже сказал, упрямство) добился разрешения на вход. Нам пришлось только накинуть халаты. В палате мы постояли немного у изголовья кровати, свалили подарки на стул и ушли. Я еще корону забыл. Да и зачем она мне?
Затем мы зашли в бар, да, в бар, и что тут такого? Посидели, отметили рождение малыша, кто бы он ни был, повеселились.… И почему-то на улице нас останавливает полисмен и приводит сюда! Что? Никакой экспертизы! Вы что, хотите доказать себе, что я псих? Спросите, у кого угодно, все так и было! Хоть у Анджея спросите!
Ирод: Спектакль длился два часа. Дети остались очень довольны, а вот я почувствовал, наконец, каково лимону быть выжатым без остатка. Впрочем, какое дело этим маленьким паршивцам до самочувствия старого больного человека, вынужденного развлекать их в балагане-аттракционе Самюэля Паркера, сквер Эдиссон, Сан-Тропе 28, каждые вторник, пятница и воскресенье, девять долларов в час, стоимость входного билета – двадцать баксов? Очень давно мать сказала мне, что человеку редко приходится заниматься тем, что ему нравится. Я тогда прибежал к ней на кухню и заявил, что обязательно стану астронавтом, когда вырасту. Да, обычно в гримерке меня посещают мрачные мысли… Одно радует: вдруг наберусь смелости, перестану держаться за эту проклятую работу, подойду к этим маленьким ублюдкам, вплотную к первом ряду, сорву рыжий дурацкий парик, плюну на ладонь, размажу по лицу пудру и румяна, и скажу, показав им всем “фак”:
Поверьте, маленькие сучки и сучонки, все, что вам здесь показывает взрослый дядя, ничуть, ни капельки, НЕ СМЕШНО!
И еще:
Весь это мир не для вас, не для того, чтобы вы радостно лыбились, пускали пузыри и агукали. Все это – не сказка, а хитроумное приспособление, созданное для выкачивания денег из кошельков ваших гнусных пап и оттраханными ими мам, в результате чего, собственно, вы и появились на свет и отравляете его своим существованием!
И пусть они обоссутся от страха!
Сатана: Сунув по старинному румынскому обычаю в пеленки новорожденного пятнадцать долларов (я ведь имею отношение к Дракуле, следовательно, – к румынам вообще) я вышел из родильного дома и направился к театру. Как это ни гнусно, но в мои обязанности входило подговорить Ирода к убийству малыша. Отклонения от сценария не поощрялись. Текст на всякий случай я взял с собой. Маленькая книжица в синем переплете — “Новый Завет”, издательство Гедеона, Нью-Йорк, 1965.
Ирода я застал в гримерке. Пожилой человек грыз заусеницы, разглядывая свое отображение в зеркале. А ведь когда-то.… На столике у зеркала лежали несколько кукол с оторванными головами и последний роман Кинга. Нежно притронувшись к плечу Ирода, я сказал:
Ты должен попытаться его убить.
Ирод печально покачал головой. Но он вообще-то болгарин, а у них это обозначает знак согласия. И с надеждой спросил:
А как же остальные родившиеся в этот день?
На этот раз твоя задача упрощается. Вот номер палаты малыша. Отправление автобуса в 16 часов. Не опоздай. Не забудь прихватить нож. Вопросы?
Где мои пятьдесят центов на автобусный билет?
Страж: В 16 часов я, как обычно, заступил на дежурство. Деньги из Вашингтона запаздывали, и в участке было… ну, совсем, как в “Грейс в огне”, в их конторе, когда и там зарплата задерживалась. Ребята только о деньгах и говорили. Поначалу ничего серьезного не произошло. Пара мексиканцев с их вечной травкой, несколько случаев магазинного воровства. А ребята с предыдущего дежурства рассказали, что утром в роддом неподалеку от участка ворвались трое сумасшедших иммигрантов. Их задержали потом, после того, как они нажрались в баре до того, что рассказывали всякие небылицы. Они, мол, почтили своим посещением Сына Божьего. Обо всем этом я вспомнил, когда поступил срочный вызов из того самого роддома – покушение на убийство ребенка. На того самого сына, то ли божьего, то ли еще чьего-то, по крайней мере, мать его не замужем. Покушался человек в клоунском костюме. Явно сумасшедший. Мы выставили охрану, и я зашел в палату посмотреть, что же это за ребенок такой, что привлекает на первый день своего рождения сумасшедших всех мастей. Ничего особенного. Мои (а их у меня четверо) точно так же гадили в пеленки и орали, что есть мочи. Видимо, мальцу просто не повезло.
Иосиф: Когда мальчик подрос, Мария, на правах Старого Друга, попросила меня съездить куда-нибудь с ним на время летних каникул. И хотя я считаю, что лучше всего это время молодому человеку проводить у прилавка, или в седле велосипеда, развозя пиццу, все-таки пришлось уступить напору его истеричной матери. Год был для меня удачным, и я выбрал Израиль. Мертвое море и все такое. Мальчик невыносим. Он зануда, он просто приводит всех в бешенство, разгуливая по отелю и поучая прислугу и посетителей. Как помыть полы, сэкономив порошок, почему горничным не стоит носить платья с разрезом, и с каким счетом сыграла в прошлом году во втором отборочном матче наша сборная по баскетболу – спросите у Иисуса! Совет – бесплатно!
На Мертвом море мы отдыхали четыре дня. Мальчик и здесь вел себя несносно, вышагивая по воде, как по суше (да при ее плотности здесь в хоккей на поверхности моря играть можно!) и выкрикивая, естественно:
По воде, аки посуху!
А все глупые иллюзии его матери. Я эти аналогии считаю до чертиков неприличными. Но детскому самолюбию они льстят.
В первую ночь после приезда у меня были удивительные сны. Сначала я, в одном из них, стоял на морском песке, и, взявшись за руки с бородатыми индусами, стоящими по обе стороны от меня, ждал, когда нас захлестнет волна. Потом как-то выяснилось, что мы не у моря, а у священной реки Ганг. Значит, во сне я был индусом. Или туристом... Ну, и смотреть сон стало уже неинтересно.
Потом я помолодел лет на девятнадцать и снова очутился на студенческой скамье. Со мной разговаривал сам Джон Кеннеди. Вблизи он выглядел еще моложе, чем на экране. Мое лицо все время расползалось в счастливой улыбке, и я шептал ему, нежно, как девушке:
Вот увидите, господин Президент, и эти выборы вы тоже выиграете! Вся моя группа проголосует за вас!
Он довольно кивал головой и расспрашивал меня о маме, папе, учебе, девушках (ха-ха, хи-хи) и безопасном сексе. Президент даже пошутил:
Для нас не так важна безопасность страны, как безопасность секса среди молодежи!
Вся моя группа рассмеялась, и я, конечно, тоже. Хоть и знал, что это – обычные предвыборные штуки, которые пишут заранее парни с высшим образованием и годовым доходом в десять раз выше, чем у моего старика. И что это всего лишь сироп, приторный сироп, в клистире, который ставил всем нам этот улыбчивый человек, как, впрочем, и все его соперники. Потом я понял, что этого всего быть не может: я был слишком молод, когда Кеннеди избрали. И этот сон, разгаданный, как и первый, стал мне неинтересен. Я проснулся, – на часах было четыре утра, – и больше не спал. А утром нашел в почтовом ящике предвыборную листовку, и почувствовал, как сироп просачивается в штаны.
Мария: К ноябрю родные устроили Иосифа в психиатрическую лечебницу.
Я еще за две недели до этого заметила, что он как будто весь не в себе. А потом – нервный срыв на работе, разбитые окна и сумасшествие. Не знаю уж, почему это произошло именно с ним. Всегда такой спокойный…
Врач сказал мне, что Иосиф идентифицирует себя с различными историческими и художественными персонажами. Я, конечно, слышала и раньше анекдоты о несчастных малых, которые воображали себя Наполеонами, но не представляла себе, что это будет именно с ним. Бедный Иосиф... Непостижимо.
Иисус: Я ходил к нему каждый день. Носил еду. Иосиф, как мне теперь кажется, поначалу очень переживал, что его считают сумасшедшим. Но я о нем ТАК не думал.
К пациентам пускали только с пяти вечера до семи. Я приносил ему еду,— обычно покупную, из закусочных, потому что мать не умела готовить и не любила, и ничего не знала, потому что разозлилась бы на меня, она вообще боялась психушек,— в картонных пакетах, коричневых и плотных, совсем таких, в которые блюют пассажиры авиалайнеров. Иногда еда слипалась, поэтому я просил не поливать соусом и горчицей и брал их в отдельных упаковках.
Ждать обычно приходилось совсем недолго, минут пять. Потом из палаты выходила сестра с Иосифом, он лежал в отделении для спокойных больных. Он шел за ней в сером халате, как привязанный, и, видимо, боялся сестры. Хотя она всегда улыбалась ему ласково. Наверное, этого он и боялся.
Мы выходили во двор, садились на зеленую скамейку с чугунными гнутыми ножками, и смотрели, как небо хмурится. Правильнее сказать,— погода портится, но он говорил – небо хмурится. Трава перед больничным корпусом была уже мертвой, смотреть на нее было скучно. Мы спорили с Иосифом, какая туча раньше долетит до холмов за городом. Он никогда не проигрывал. Не прикасался к еде. Пакет всегда уносил с собой в палату.
Один раз, когда я спросил его, правда, что он не сумасшедший (мать говорила, что – да). Иосиф присел передо мной и сказал:
Нет! Нет. Поверь мне, я не сумасшедший. Я не сумасшедший! Я только устал. Поверь мне.
“Не сходи с ума”
или
5 заповедей Иосифа,
данных им на скамейке, стоящей на пологом спуске у больничного корпуса, маленькому мальчику, приносящему ему еду в пакете с горчицей и кетчупом отдельно, под быстро бегущими к холмам, черными и серыми (на серое, – пять долларов) тучами.
Заповедь первая
Почему ты здесь, Иосиф? — спросил Иисус, зажав в руке пустой кулек. В этот раз больной поел на скамейке, чем удивил мальчика. Ребенок, пока мужчина ел, тактично отвернулся и считал иголки на лапе уродливой, маленькой сосны, росшей под стеной. И вот, сейчас мужчина доел, отложил пакет, и мальчик решился спросить. – Почему ты здесь?
Я прочитал слишком много книг. Я читал их не глазами, сердцем. Я пропустил через себя каждого героя этих книг, я охотился на китов, умирал в концлагере, пел со сцены, выигрывал Олимпийские игры, падал, сраженный быком, тонул в океанах и спасал мир, и все это… все это, не выходя из своего дома. И так случилось, что я заболел. Наверное, потому, что я теперь не Иосиф. Не просто Иосиф. Я перестал быть просто Иосифом. Я — Иосиф, в котором – сотни человек,— Гаргантюа и Патагрюэль, рядовой Швейк и Великий Гэтсби, и Чайка по имени Джонатан Бах, и Старик, и Море, и многие другие. Это смутило меня, мой душевный покой, как говорят доктора. Я не просто шел по улице, а мысленно ЖИЛ, отдельно от того, что делало мое тело. И в конце-концов я устал, и понял, что частично сошел с ума. Я мог бы жить так еще много лет, но это ведь притворство, да? Я перестал быть собой, я – никто, я – пустая оболочка, в которую может залезть кто угодно с книжных страниц и говорить моим языком. Думать моими мозгами. Делать моими руками и идти моими ногами. И эта опасность подстерегает каждого из нас. Кроме тех амеб, конечно, которые вообще не читают книг. Но и их подстерегает опасность. Они ведь слушают радио. Смотрят телевизор.
Это страшно,— поежился Иисус,— неужели нельзя что-нибудь придумать?
Выход, конечно, есть. Не читай чужих книг, никогда! Они сведут тебя с ума. Только пиши. Пиши свои книги. Но другие не смей читать никогда, никогда. Не живи чужой жизнью, чужими книгами, чужими правилами, чужими героями. Создавай свои правила сам. Пиши свою жизнь, свои книги сам. Обещай мне!
Обещаю!
Заповедь вторая
Кажется, в воздухе еще сыро
И мои волосы пахнут водой с небес
Они переждали дождь на ступенях входа. Сестра вышла проверить, все ли нормально, и, убедившись, что это так, пошла дочитывать журнал к себе с кабинет. Она вообще не понимала, почему у них находится этот симпатичный, вполне нормальный молодой еврей. Дождь перестал идти.
Мальчик с мужчиной снова пошли к скамейке и сели на нее. Иосиф сплел пальцы и разминал кисти. Иисус поймал кузнечика и отпускал его на доски скамейки, а потом снова ловил. Взгляд Иосифа, упавший на насекомое, стал осмысленным.
Слушай, слушай, Иисус, я хочу сказать тебе кое-что еще. Только не говори об этом своей матери. Хорошо? Он, он, вот этот кузнечик… Да… Никогда,— слушай внимательно, никогда не ограничивай свободу живых существ. Ты понял меня?
Как этого кузнечика? – спросил мальчик. Он был понятлив. – Но я не собираюсь убивать его. Сейчас отпущу. Это нехорошо, я знаю, но я же не делал ему больно. Просто поиграл и все. Отпускаю, видишь?
Не только кузнечик. Никогда не ограничивай свободу живых существ. Живое существо это… Да кто угодно. Но большей частью, человек. Дай ему свободу. Полюбив человека, ты связываешь его свободу. Он любит, и лишает свободы тебя. Ты думаешь об этом человеке, твои мысли только о нем. Это опасно. Это может стать навязчивой идеей. Не люби. А если все-таки любишь, люби холодно. Люби всех, но не люби никого. Даже себя.
Заповедь третья
Данная под Его яростным зрачком
Глядевшим на меня
Сквозь окружившие столб солнечного света
Странно застывшие облака
Знаешь, я много молился раньше. Мне всегда было страшно… — Иосиф поежился. – Но я не представлял себе жизнь без молитвы, без этой просьбы к Нему. Я не был эгоистом. Еще маленьким ребенком, совсем как ты, или даже еще меньше, я сворачивался под одеялом в клубок, в закрытых глазах у меня все так и прыгало, вверх, вниз, вверх, вниз, и… молился. Я не просил для себя. Я просил его продлить жизнь моих родителей, родных, братьев и сестер. Я просил его, я просил у него прощения за то плохое, что сделал, а что плохого мог сделать маленький мальчик? Но мне казалось тогда, что да – я мог согрешить, не понравиться Ему, задеть Его, и он непременно тогда обрушит свой гнев не только на меня, но и на тех, кто рядом, кого я люблю. И я боялся за них, боялся до судорог, до спазм и не перестал бояться, даже когда вырос. А когда это произошло, и я стал взрослым мужчиной, то меня охватили боль и гнев,— как я мог прожить свое детство в страхе, в животном страхе за людей, мне дорогих, но я боялся этого гнева, и молился. Молился и просил простить меня и за это. За постыдный гнев. С моими близкими ничего не случалось. Ничего такого, что не могло бы случиться с человеком. Они жили, радовались жизни и радовали меня, женились, умирали, рожали детей, ломали ногу, оступившись, обжигали руку о горячую плиту, царапали коленки в детстве, и мучались от болей в суставах в старости… А я все боялся и молил, все молил и боялся. Знаешь, сейчас я перестал это делать и я стал хоть немножко счастливее. Почему? Как мне кажется, Он внимает нам только, когда мы молимся, в остальное время мы для Него не существуем. И я понял,— если не молиться, не обращать на себя Его внимания, ты перестанешь существовать для Него, так же, как и Он для тебя. Ты просто выпадаешь из его поля зрения.
Иосиф помолчал…
Не молись! Никогда не молись!
Заповедь четвертая
Синие балахоны затрепетали на ветру
А ветер бросает горстями пыль в глаза
Хочешь присоединиться к ним?
Мальчик не ответил. В километре от дороги проходила старая дорога, которую закрыли для автомобилей еще двенадцать лет назад. По ней шла длинная процессия ряженых. Иисус знал их – это были все ребята, учившиеся с ним в школе и жившие в соседских дворах. Они красиво вырядились: там был в костюме шута с клетчатыми панталонами и высоким зеленым бубенцом, мудрец с фиолетовом плаще, расшитом желтыми звездами и луной, вблизи они наверняка показались бы ему некрасивыми, но издалека близорукий Иисус восхищался этим нарядом…. Феи в зеленых, белых и синих платьях, домовые с горшочками из-под масла, симпатичные ведьмы в черных, искусно порванных мантиях, Судья-Крючкотвор, Шериф-Выпивоха, Танцор-Мот, Мартовский Кот, Робин Гуд, дядя Сэм. Они шли и весело пели, а взрослые, сопровождавшие ребят, направляющихся на городской карнавал, трубили в горны и тоже были одеты празднично. Иисусу очень хотелось присоединиться к ним. Он не был нелюдимом, – ребята охотно общались с этим сообразительным пареньком, а некоторым девочкам он даже нравился. Но ему стало тревожно. Наверное, из-за Иосифа.
Бойся людей, малыш. Когда животные собираются в стаю, у них появляется так называемый “коллективный разум”. Он заботиться обо всех них, и не заботиться о каждом животном в отдельности…
Трубач наступил на подол Ведьмочки, и та со смехом оглянулась: Трубач с извинениями приподнимал шляпу.
…. Коллективный разум заботится о виде, о роде, но не о Тебе…. Совсем как Он…
Фея Эстер остановилась. Иисус не видел ее глаз, но, по повороту головы, понял, что она посмотрела на их скамейку. В груди у него стало горячо, мальчика отчаянно тошнило. Он невольно приподнялся. Феей Эстер была девочка, которая ему нравилась.
Люди – это и есть маскарад. Держись от них подальше. Будь всегда один. Бойся коллективного разума!
Возвращаясь домой, Иисус сделал крюк и прошел по старой дороге. Он встал там, где была Эстер и всмотрелся в больницу. Да. Отсюда видно.
Бойся коллективного разума.
Заповедь пятая
Я прихожу домой
И встречаю себя
Я – дежурный по номеру
Когда я учился в университете, мы выпускали газету. Слабенькую газету, как нам потом сказали. А мы думали – очень хорошую. Она выходила три раза в неделю, и печатали ее в допотопной типографии на первом этаже. Помню, старая наборщица была совсем лысой, из-за того, что всю жизнь проработала со свинцом. Я поставлял криминальные новости. Никаких расследований. Просто ходил по утрам в городское отделение полиции и брал у них сводку преступлений за последние два дня. 45-летний Н. разбил окно дома 78-летней К., во время отсутствия последней, и похитил из квартиры материальные ценности общей стоимостью в 498 долларов 12 центов. Примерно из таких сообщений состояла криминальная хроника, размером в 70 строк. В городе происходили и тяжкие преступления, но их обычно давали “серьезные” газеты. Вести публицистическую колонку мне не давали. Газету мы раздавали даром в колледже, а один экземпляр вешали на стену в главном корпусе. Мне часто казалось, что жизнь – это что-то вроде такой стенной газеты. Ты пишешь вверху название и выходные данные, такие, какими бы тебе хотелось их видеть. Начинаешь понемногу заполнять ее, наклеивая на кусок ватмана статьи, заметки и колонки. В левом нижнем углу второй полосы клеишь очерк о себе строк на сто с фотографией. Справа мелкой строкой – новости. Где-то юмор. Где-то культуру, театр и криминал. Тираж – один неповторимый экземпляр. Он не нужен никому, кроме автора. Его никто не хочет купить, приобрести, взять, прочитать, заинтересоваться. Ты не сдаешься и пытаешься сделать экземпляр привлекательным. Тут два варианта – или кричащий, как “желтая” газеты, или солидный, официальный. Забывая о том, каков ты на самом деле, обворачиваешь физиономию в этот номер и выходишь на улицу и направляешься на работу. Никому не интересно. На следующий день колонка новостей меняется, и вместо информации о том, что у тебя родился сын, ты выдаешь другую заметку, – у тебя умерла теща. Пропала собака. Дочь подросла на два сантиметра. Машина сломалась. Ты едешь в отпуск. У тебя – ангина, сообщаешь ты, как корреспондент с мест, потому что боишься выйти на работу и заразить сослуживцев. Ты не творец своей судьбы. Ты только творец информации о своей судьбе. Ты ее рекламный агент. Специалист самого себя по имиджу. Ты пытаешься выгодно продать, отдать, подарить себя. Ты перестаешь понимать, зачем тебе это нужно. Но ты уже привык к тому, что так должно быть. Ты занят рутинным созданием самого себя в глазах окружающих, творением своего образа…
Не разменивайся по мелочам!
Магдалина: В баскетбол мы проиграли школе Теннеси девятнадцать очков. Шоферы в этой вонючей забегаловке будут вечно жрать булочки с сосисками, пить безалкогольное пиво и “Пепси”. Я никогда не смогу уйти отсюда, и умру, глядя на жующие челюсти этих потных монстров в пропыленной одежде. Вот дерьмо! Но в дневник я все это не запишу. Ведь на днях я одолжу его почитать подруге. Почему бы ей мне не позавидовать?
“В понедельник я увидела Его, и он разбил мое сердце. Ангел невысокого (но не маленький!) роста, с голубыми глазами. К его нижней губе прилипло несколько крошек, и это было так трогательно... Я готова была задохнуться от нежности. Я влюбилась навсегда, на всю свою жизнь, пусть она и будет короткой (всем назло). Когда он попросил у меня “Пепси”, я готова была отдать ему в придачу и свое сердце, и все ценное, что у меня есть,— мои записи, кассеты, себя, все, все, все!”. Ладно, обслужу этого, и продолжу.
Простите...
Чего тебе, парень?
Иисус: Ах, как романтично выглядела она в полутьме кафе. Грязная стойка, мусор на полу, злая женщина с сожженными перекисью волосами за кассой, – что мне все это, и не суета ли оно сует? Лишь тебя, глаза твои, волосы и руки я увидел здесь.
Набраться бы смелости и пригласить ее куда-нибудь. В кино, на аттракционы. Помню, в детстве мать водила меня в балаган-аттракцион Самюэля Паркера, сквер Эдисон, по воскресеньям. К сожалению, сейчас эта шарашка не работает. А тогда нас веселил рыжий клоун, равного которому, я считаю, нет во всем цирковом мире. Позже у него поехала крыша, и сейчас он сидит пожизненное за то, что ворвался в родильный дом с ножом, и спрашивал у дежурной сестры: “Мэм, вы не подскажете мне, где у вас находятся новорожденные младенцы?! ”. Поразительно, что и мать была в том роддоме.
Сатана: Иосифа к нам притащили поздно ночью. Двое дюжих чертей (ТАМ они занимались бодибилдингом) бросили тело к моим ногам. Ну и видок: хоть сейчас в “Пятницу-13”. Поморщившись, я передал ЕГО слова:
Ты огорчил мальчика...
Хотя это и не было правдой. Мальчик и думать забыл об Иосифе. Мальчик, по слухам, влюбился. Мальчик жаждал девушки.
По кровавой маске на лице Иосифа поползли слезы. Он, наверняка, не думал, что будет так страшно. Я же напряженно думал. И первое, к чему пришел: до чего же туп мой Господь, да простит меня Воля Его! Времена изменились. У актеров – множество проблем, недоступных примитивному сознанию библейских персонажей. Тех и хлебом не корми, дай только исполнить волю Господа. У нынешних: стрессы, рост промышленного производства, неразделенная любовь, рестораны, химчистки, ядерные испытания на атоллах Муророа.
За несколько тысяч лет Его отношение к самоубийцам не изменилось. На аудиенции Он ясно дал понять, Что нужно сделать с Иосифом...
Нет, конечно, милосердный Боже не мог прямо сказать: “Напихайте ему в задницу серы, начините голову динамитом, рвите тело раскаленным железом, поливайте кипящим свинцом, и, по возможности, делайте это сто тысяч лет”.
Да, Он не любит дезертиров, но слишком дипломатичен и хитер, чтобы сказать это. Но и недостаточно великодушен, чтобы простить. Данная черта характера Яхве, кстати, роднит его с комендантами нацистских концентрационных лагерей. Те любили домашних животных и именовали истребление евреев – “решением проблемы перенаселенности Восточных земель”. Старик же просто молвил:
Страданием да искупит он прегрешения свои...
У меня были причины ослушаться. Я уничтожил душу Иосифа, и отправил вместо него в застенки канцелярии Ада коммивояжера, продавца щеток для обуви.
Портрет Иосифа висит в моей спальне.
Иисус: Что это было? Смутные силуэты, цветущий каштан и запах вечернего неба, о, этот запах. Вы знаете, чем пахло в тот день небо? Я – да: уставшим от жары летом.
Мы гуляли, курили, прятались за памятником, целовались, кормили голубей, были в кино, Ривз выступал адвокатом дьявола, и когда я провожал ее, наступила тьма, но не египетская, а – нашего городка.
На следующий день я взял напрокат велосипед у знакомого паренька за восемнадцать долларов в час. Иосиф называл это свободным предпринимательством по-американски и гордился, что мы – такие, а по мне, так это грабеж.
Семь миль с тобой, любовь моя, семь миль. Сто тысяч колосьев пшеницы, сто двадцать два облака и маленькая туча, три тонких песни ветра, и восемнадцать маленьких камней, что я объехал, бережно храня тебя...
Как быстро прошли они, семь миль, четыре часа, Нашего с тобой времени. Конечно, оно бывает разным: в школе колышется, как студень, не хочет сползать в яму прошлого, и все норовит прилепиться к тебе хоть маленькой своею частью, в поле – бежит ветерком и гладит лицо, как твои руки, моя Мадонна, а на работе у Иосифа время, наверное, тикало и пищало, как компьютерная техника... Но с нами было наше время, только наше, и оно не ушло, не приходило, просто было всегда и построило вокруг нас мир, и застыло, как янтарь, а в нем были мы с тобой, только мы, как случайно попавшие в слезу сосны пчелы, как бабочки, переспорившие вечность, как гордые и красивые животные, попавшие под снежный обвал и оставшиеся там на десятки тысяч лет,— так поймало, внезапно настигло нас с тобой наше время. И я хотел ощутить тебя в нем всю, без остатка, и боялся снять нежный узор твоей кожи, прикасаясь к нему, и думал, неужели это случилось со мной, и с тобой, и неужели мы так сильно хотели любить, что нам уже все равно было, кого, и мы отдали любовь свою, Сердце Переполнявшую, первому же, кого встретили. И если так, то как же добро оно было к нам, наше время, что выхватило из мутной и суетливой реки других времен только нас, нас с тобой, соскучившихся, жаждущих, изголодавшихся по любви, переполненных ею, изливающих ее, и толкнуло друг другу навстречу, и, любовь моя, мы будем здесь вечно.
Сатана: Соблазн велик, и зов пола оказался сильнее божественного предназначения. Какие они все-таки скучные, эти двое, их велосипед, мещанская любовь, и считанные – пересчитанные колосья пшеницы. Проклятые марионетки! Ливень хлещет в окна и зовет их и меня за собой, туда, где нет выдуманных героев и подстроенной любви, где лишь потоки воды низвергаются на землю, и настоящие девушки в мокрых платьях робко улыбаются незнакомцам, и есть среди них одна, кото... но мы говорим “нет”, и закрываем окно, чтобы почувствовать себя предателями.
А сегодня – прекрасный день! Ярко светит солнце, грачи свили гнездо на дереве напротив моей резиденции, и вопли грешников, доносящиеся со всех концов Ада, величественны, как никогда. После обеда я подпишу наградные списки, с удовольствием, хочу отметить. В приемной мне уже шепнули, что особо отличился Мафусаил: после блестящей операции его отряда быстрого реагирования, в Нью-Йорке произошло 23 456 убийств на почве ревности, из них 47 процентов – в среде гомосексуалистов! Размах!
Чтобы развлечься, я включаю специальное устройство, что позволяет мне слышать все допросы в камерах. Особо приятно в самый разгар беседы сказать в громкоговоритель:
Восемьсот лет дыбы!
Куда там Вышинскому...
Архангел Гаврил: Весь день (Ваш день) Он был невменяем: рвал и метал, крича: “Как это могло случиться?! ”. Из-за этого опять проснулся Везувий, и тайфун уничтожил несколько островков в Тихом Океане. Ерунда: вы помните, что началось 1 сентября 1939 года? Так вот, в этот день Он просто разгневался на вас из-за того, что какой-то полуграмотный лесоруб – индеец, движимый чувством отмщения за унижения предков белыми конквистадорами, рубанул пару раз топором деревянный католический храм, возведенный в сельве. Считайте, на этот раз легко отделались. Но не ждите уж и хорошей погоды, когда у Него такое настроение.
Авраам до обеда отсиживался за облаками. Моисей в истерике. Весь Рай только и шушукается об этой истории. Его святейшество, говоря строго между нами, крупно облажался. Да и сынок-то хорош! Да, теперь Ему придется крепко подумать над тем, как выйти сухим из этой неприятной заварушки, затеянной им самим. Убить мальчишку Он не сможет, ведь это, как и в прошлый раз,— обязанность людей, так что не исключены ужасающие варианты. Первенец, кстати, продержался дольше, значительно дольше... Впрочем, ту историю вы знаете. Только причины распятия известны только нам. Ладно уж, по большому секрету, – в саду, где остановился Иисус после длительной прогулки, изголодавшийся сын Божий съел немного вареной говядины в постный день. Вот папаша его и наказал. А ведь сейчас Он куда раздражительнее!
Самое пикантное – сам старый ханжа не отвернулся! Он, понимаете ли, приказал Дедалу (тот все время совершенствуется) вставить в глаз голубки миниатюрную камеру для “более плотного наблюдения”! Бедная птица кружила над парочкой четыре часа! Несчастная стерла крылья в кровь, и от переутомления едва жива. И, наверняка, больше, чем благословение, не получит.
Стоя в утренней очереди за амброзией, я слышал самые разнообразные версии устранения согрешившего Иисуса: от автокатастрофы, до разрыва сердца. Мы бы и дальше обменивались мнениями на сей счет, но раздатчик, вечно пьяный апостол Иуда (нет, не тот), которому так не повезло с именем, резко стукнул черпаком по котлу и велел прекратить разговоры. Непонятно, каким образом такой грубиян сумел занять столь высокий и ответственный пост?! Наверняка все дело — в нескольких денариях... Они, конечно, в раю никакой ценности не имеют, но... вы же знаете, как постоянны люди в своей любви к деньгам. Добавлю – даже умершие люди. Мало ли что: финансовый кризис, внезапная смена власти... Так, впрочем, думают только сомневающиеся, маловеры! Я, знаете ли, не из таких! А слухи насчет серебришка в моей подушке – на то они и слухи. А если и завалялось пару монет, так это моя бескорыстная страсть к нумизматике! Более того, я, архангел Гавриил,— убежденный нумизмат!
Я, между прочим, на Его стороне с тех пор, как увидел, что дело сатаны и компании проиграно, а отступники будут жестоко наказаны. Райские пройдохи сплетничают, будто Гавриил вовремя почуял, откуда ветер дует. Но Гавриил не такой! Он благоразумен! ОН, я, то есть, не глуп! Не то, что Сатана – слюнтяй, размазня! Вечно сомневается! И людей сомнениями заразил! Поэтому он и дьявол!
А я, я – честный старый служака! Не раздумывая, город уничтожу по Его приказу (да и уничтожил, этих, .. Содом и Гоморру)! Уничтожу! Разрушу! Принесу в жертву! Все принесу!!!
Кроме себя, конечно. Чего ж вы хотите, у каждой преданности должны быть пределы...
Иуда: Я, конечно, не хожу по улицам для того, чтобы подглядывать в окна, но если есть возможность…Мало ли что произойдет, вдруг людям понадобится помощь?
Я – почетный пенсионер компании “Форд”, ветеран корейской войны, получивший за службу в отделе снабжения два “Пурпурных сердца”. Человек почтенный, не ханжа. Минутку, я прервусь, чтобы купить номер “Трибьюн” у седого араба… Сдается мне, что у него нет вида на жительство, но об этом позже. Кстати, вы слышали, что редактор “Трибьюн” снова разводится?
Несколько лет назад мы с единомышленниками, создали общество “Чистоты”, чтобы поставить своей деятельностью заслон на пути преступности, наркомании и проституции в юношеской среде. Я являюсь председателем общества, и мы добились, по-моему, больших успехов в этом полезном для нации деле. Естественно, не всем нравятся наши акции: не каждый больной с радостью примет горькое лекарство. Но все обвинения в излишней жестокости общество “Чистоты” в моем лице отвергает. Тот случай, когда один из наших сторонников поломал позвоночник четырнадцатилетней проститутке не показателен, тем более, что эта дрянь одним своим видом сбивала с пути юных школьниц престижного района.
И вот, вчера мы снова провели рейд по району частных отелей, тому, что находится сразу за южной окраиной города. Своеобразный мотельный поселок из небольших домиков, где проезжающие могут остановиться на ночь за мизерную плату. Удобств там мало, но много ли нужно страннику? Плохо лишь, что поселок этот облюбовала распутная молодежь, а за ней и та, которую можно спасти, воззвав к душам их и к Господу. Школьники, желающие вступить в разврат, выезжают в мотель на ночь, и остаются там, где с них не спрашивают свидетельства о браке.
Несмотря на активное противодействие, группа наших сторонников смогла таки войти на территорию мотелей, и начала осмотр домиков. В одном из них мы и нашли то, что искали: заблудшую пару, явно школьников, причем девочку я знаю – ее мать содержит придорожное кафе…
Сатана: После того, как группа сумасшедших религиозных фанатиков выволокла их из постели, события развивались, выражаясь языком провинциальной “Трибьюн”, в нарастающем — бешеном темпе. Мы ничего не могли поначалу сделать, райская канцелярия также оказалась парализованной. Вам только кажется, что, возжелай, ангел шарахнуть кого-нибудь молнией, так он и сделает. Увы, бумажная волокита не минула и нас. К примеру…
Господу Богу
ЗАЯВЛЕНИЕ
Я, нижеподписавшийся, прошу направить в свое распоряжение молнию (1 штука) для испепеления грешника Алонсо дель Гама, на основании нарушения вышеупомянутым грешником Нагорного кодекса, статьи “Прелюбодеяние”.
Джебраил 16.04.935 г.
УКАЗАНИЕ
Отказать господину Джебраилу в выдаче молнии (1 штуки), затребованной им с целью испепеления грешника Алонсо дель Гама, обвиняющегося в нарушении нагорного кодекса, статьи “Прелюбодеяние”, на основании того, что вышеуказанный человек является самым ревностным прихожанином храма святого Христиана, находящегося в городе, где проживает трижды вышеупомянутый грешник.
Господь Бог 17.04.935
Надо отдать должное Его хитрости – в день нападения фанатиков на городок мотелей, где остановилась наша парочка, в Раю был объявлен праздник самоуправления. Таким образом Он сваливал вину на произошедшее на того, кто рискнул бы взять в свои руки полномочия. И сурово покарал бы тех, кто отказался бы от них – за трусость и малодушие. В общем, ни спешить, ни медлить в Раю не могли, и потому на небесах разразилась паника.
Но старикан просчитался,— был тот, кто готовился взять на себя ответственность за все происходящее. Разумеется, я. И пусть путч пришлось поднять на несколько лет раньше, пусть! Наученные горьким опытом предыдущих ошибок (во мне пропадает репортер), мы действовали стремительно. Все было сделано в считанные минуты: Рай разогнан, Бог свергнут, а ангелы – заточены в заранее подготовленные концентрационные лагеря. Мы успели, и сын Божий со своей подругой были спасены вовремя подоспевшим нарядом полиции. Я сидел за рулем.
Верующих, естественно, в известность о произошедшем инциденте мы не поставим. Блаженство их в неведении их. Какая разница, кто наверху. Вы, кстати, в курсе, что настоящим, ТЕМ (что в Библии) был совсем другой, не наш? Подлинный больше известен в ваших кругах, как Кронос, пожиравший своих детей. Да только это слухи, посеянные моим предшественником (он узурпировал власть в 26 г. до рождества Христа Первого), с целью опорочить “Хроноса”…
Послесловие от автора фарса
Почтенная публика, на этом заканчивается наш вымышленный рассказ. Морали в нем нет никакой, а если вы ее и обнаружите, стало быть, слишком слеп я стал за написанием глупых историй. Тряпку, что у нас вместо занавеса, сейчас соберут, и бросят в кладовую, до следующих представлений, что могут начаться, кто знает, и через тысячу лет. Одну куклу — Бога мы сбросили в пропасть, другую Сатаны – усадили на освободившееся место, и матерчатая голова фигурки болтается из стороны в сторону, хотя мы, почтенные, понимаем, что это – всего муляж. Куклы влюбленных так и остались лежать друг на друге, и нелепо задралась штанина Иисуса. Более нам они не понадобятся, зачем же рассказывать о жизни, которая последовала у наших кукол после описываемых событий? И если вы, уважаемая публика, не поленитесь потрогать себя за затылок: берегитесь, как бы не нашли вы там лески, которой управляют куклами, и не повредились умом. Почему я так уверен в том, что леска будет? Как же иначе, если вся история человечества, любви, семьи, вражды, нежности и ненависти представляет собой десяток фарсов, разыгрываемых нами с попеременным успехом на подмостках тесного круга семидесяти – восьмидесяти лет, отведенных природой актерам. Фантазия у нашего кукольника убогая, уверен я, и потому глядите, не наскучьте себе сами. За тем и прощаюсь. Автор.
4 июля 2001 года 19:13:34
Владимир | vovanlor@mail.ru | Кишинев | Молдавия

Алтынбаева Наталья
Когда тараканы вальсируют
На моей кухне: в мойке, встроенном шкафу и под электрической печью живут тараканы. Очень часто, почти каждую ночь, я слышу музыку вальса, под который они танцуют.
Готова поклясться, что их дискотека находится в музыкальном центре, который по ряду причин: отсутствие места и дисгармонии с минималистической обстановкой малогабаритной однокомнатной квартиры, был перемещен на широкий подоконник кухни, какой бывает только в старых домах.
У каждого человека свои страхи. Кто-то боится темноты. С этим у меня все в порядке. В ранней юности я на спор ночью караулила у памятника на кладбище, желая доказать отсутствие в этом мире такого явления, как призраки. О том, что я там увидела, буду молчать до конца дней, и никому не удастся раскрутить меня на разговор о покойниках. Уверена только в одном: лучше их не трогать.
Кто-то боится крыс. До недавнего времени у меня была назойливая подруга, изводившая своей дружбой. Для нее в порядке вещей было позвонить в два часа ночи, (когда я – прирожденная сова, пыталась заснуть) только для того, чтобы сообщить о своем новом бой-френде. От нее мне пришлось избавляться с помощью крысы Алисы,— очаровательного животного с голым розовым хвостищем, глазами-бусинами и естественным природным окрасом серой подвальности.
Удивительно сообразительному существу понадобилось только около недели для того, чтобы научиться смирно сидеть в сумке и по сигналу – тихому цыканью, выходить наружу и усаживаться у моей ноги, эффектно отогнув хвост и плотоядно принюхиваясь.
Когда я пришла на день рождения «подруги», произошел небольшой сбой, ЧП. Крыса, выпущенная из сумки, не стала демонстрировать чудеса дрессировки, а пошла гулять по комнате. Гостьи визжали, балансируя на стульях, а именинница храбро пыталась достать лопаткой для торта Алису, свешиваясь при этом так, что бока выпирали из-под обтягивающей блузки, вызывая неприятные ассоциации по цвету с несвежим рыбным заливным.
Выловив крысу, едва живую от страха и полуоглохшую от криков, я начала из-виняться, ссылаясь на то, что преданное животное просто «увязалось» за мной.
Не знаю, поверили моему объяснению, или нет, но только больше в этот дом меня не звали и никогда не звонили, а я со спокойной совестью удалила их номер телефона из «черного списка» и сплясала самбо на осколках нашей дружбы.
Но тараканы! Как я их боюсь! Когда я вижу этих рыжих, проворных существ, с длинными усами и наглым взглядом вполне разумных глаз, то готова закричать от неприличного животного страха.
Казалось бы, чего тут бояться? Но тараканы сознают свою власть надо мной. Отплясывая невероятные танцы на коробочке ловушки, заботливо купленной спе-циально для них, они выражали полное презрение ко мне, большой трусихе.
Они гордо шествуют по квартире, открывая все новые и новые владения, соз-давая свою карту мира. Недавно у них была презентация курорта в лоджии. Там, среди декоративных помидоров и махровых маргариток, они греют свои рыжие хрусткие тела на скупом летнем солнце.
Каждую ночь я натягивала одеяло на голову, чтобы не слышать их шороха, омерзительного шуршания шести лапок помноженных на количество особей в стае. Я знала, что до утра они будут глумиться над неосмотрительно оставленным в вазе печеньем, будут выполнять акробатические трюки: смертельный номер «прыжки с двухкамерного холодильника на пол».
Но сегодня я решилась. Я вышла на тропу войны, вооружившись туфлей и мухобойкой. Зажгла свет. Насекомые замерли и, как по команде, повернулись в мою сторону. Я предъявила ультиматум: требование в ограниченные сроки поки-нуть территорию моей квартиры. С минуту они созерцали меня, потом я услышала смех. Тогда я ударила по самому крупному, предполагая, что это вожак. Тараканы повернули и бросились наутек.
А смех продолжался. Обернулась. В раме дверного проема стоял брат и смеял-ся. Смеялся надо мной.
— Сумасшедшая, кто же разговаривает с тараканами! Они же ни-чего не понимают…
Я победила свой страх, но еще целую неделю была посмешищем для родст-венников и друзей. А тараканы все же ушли. Может, они приняли мой ультиматум?
Приятно сознавать, что можно пройти в темноте босыми ногами по полу и не наступить на жесткого жука, не почувствовать его шевеление под сводом стопы. Знать, что никогда больше не услышишь тараканий вальс.
5 июля 2001 года 06:48:23
Хирург | altal1@mail.ru | Екатеринбург | Россия

* * *
Алтынбаева, извини за бестактность, но рассказы у тебя получаются лучше, чем стихи...
с уважением, Плутарх
5 июля 2001 года 10:25:57
Костян | М | Германия

* * *
...в ранней юности я на спор ночью караулила у памятника на кладбище, желая доказать отсутствие...
Ты забыла написать, КОГО ты караулила у памятника...
5 июля 2001 года 10:27:59
Костян | М | Германия

* * *
Алтынбаева, извини за бестактность, но рассказы у тебя получаются лучше, чем стихи...
с уважением, Плутарх
_______________________________
а я и не возражаю против этого утверждения...
6 июля 2001 года 08:04:13
Хирург | altal1@mail.ru | Екатеринбург | Россия

* * *
а караулила покойнимка, кого же еще? И он ПРИШЕЛ!
6 июля 2001 года 08:04:48
Хирург | altal1@mail.ru | Екатеринбург | Россия

* * *
Видимость, всё — видимость. Наверное. Друг мой и коллега, Колян, в прошлом году фильм "Матрица" посмотрел. И запал он ему в душу так, что достал он нас аж до печёнок. "Смотри,— говорит,— Василий, тебе кажется, что ты с лопатой асфальт кладёшь, а на самом деле ты в таком корыте спишь, в техническом, в человекоматке, и от тебя длинные кишки к ней идут, с разным содержанием. И все мы так!" "сплю, не сплю,— говорю,— а лопата меня эта старая задолбала и от горячего асфальту пот из ушей уже идёт. Да и ты, Колян, в "человекоматке", тоже мне,— ужрался позавчера, как свинья, и валялся за лавочкой. Куда твоя матка смотрела?" "Это, Колян говорит,— одна кажимость или казучесть была. А на самом деле мне в это время красивая девушка секреты настоящей реальности объясняла." И — никак его не сдвинешь. Достал. Ну, решили мы пошутить, вроде как гештальт терапию ему сделать. Как раз у остановки асфальт клали, а там — телефонная будка. Конечно, в наш телефон-автомат разве что органы специальные позвонить смогут, без жетона или карточки. Тем более, в такой, без трубки и остальной начинки. Ну, я у братана рацию портативную одолжил (братан у меня двоюродный рынок на паях держит, демократ второго поколения), мы её вместо трубки подвязали. А в автомат будильник заложили, большой такой, механический. Время подошло, асфальт кладём-ровняем, тут будильник — как зазвонит из телефонной будки! У Коляна глаза такие большие стали, как когда он вместо водки нарзану выдохшегося хватил. Прыг, к будке, типа, трубку — хвать! А Витёк ему, голосом таким, как бы механическим, говорит:"Садись, Николай, на каток и едь что силы на 153-й километр нового Симферопольского шоссе. Там, у третьего пня справа получишь дальнейшие инструкции". Ну, мы смеяться приготовились, а Колян — трубку бросил, сел на каток, и — направлением на север. Только крикнул, что, мол, Киану Ривсу помогать поехал. Смех-смехом, а без катка работа встала! А Коляна уже и след простыл. Замдорнадзора подъехал, разорался — и позвонил в милицию. Те — преследование устроили. Очевидцы потом рассказывали: милицейская "шестйорка" правильным манёвром каток подрезала и к обочине под матюгальник прижимать стала. Но — Колян поступил не по правилам, останавливаться не стал, а взял и переехал "шестйорку". Без жертв обошлось, менты из неё повыскакивать успели, они тренированные, жизнь свою спасать. Из автомата ему вслед стрельнули, немного. А то потом на каждый патрон — объяснительная-докладная в трёх экземплярах. Оторвался Колян от погони — и пропал, как в воду канул. Ни Коляна, ни катка. А на 153-м километре — на опушке круг такой большой, вытоптанный... Думай, что хочешь. Так теперь без катка и работаем. А три дня назад мне красивая девушка приснилась и не по-нашему мне что-то про Коляна объясняла. Понял, что вроде с ним всё нормально, но вот когда нам каток вернут — не понял...
Чапаев
6 июля 2001 года 13:41:44
Я ли? | baron.von.muenchhausen@justmail.de | Аугсбург | Джемени

* * *
Секреты психики
Интересные бывают тут рассуждения... Менталитет у кого какой. И что характерно — у каждого по менталитету, а вместе коллективное бессознательное получается. Ещё вот диссоциированное обучение вещь хорошая. Выучил что-нибудь под воздействием химического вещества и вспомнить можешь только опять под воздействием него же. У нас, в России, так с алкоголем много экспериментов поставлено было. Вот, например, друга моего контузило. Комиссовался он вчистую и пить стал. Рассудил, что с головой и так непорядок, так чего здоровью пропадать зря, без всякого удовольствия. С год пил, но вёл себя прилично, общефизическое здоровье позволяло. А парень видный, полюбила его хорошая женщина, Зинаидой её звали. Сладилась вроде любовь, поженились. Надо бы и детей заводить — да по-дурному, дело нехитрое, а по-хорошему, чтобы без дефектов внутриутробного развития — требует аккуратного подхода. Вот Зинаида и решила друга моего от злого пьянства вылечить. Для генетического соответствия здоровым нормам размножения. Напоила она мужа патентованным отваром, пригласила гипнотизёра- кодировщика, да ещё пару каких-то уколов воткнула для верности. Спал мой друг четверо суток. А когда проснулся, батюшки! Лежит он непонятно где, по какому адресу. Рядом незнакомая полная женщина с бельмом и в бигудях, неполно одетая. Улыбается ему и как бы семейные права собственности выказывает! Подхватился он одеваться и бежать... А Зинаида — в слёзы. Пока он вещи искал, стала звонить кодировщику. В смысле, от чего это он, гад, мужа закодировал?! От пьянства или от семейной жизни?? Кодировщик быстро всё понял, вздохнул, это у вас, говорит, сцепленные категории получились. Дайте ему выпить — он всё и вспомнит. А муж уже в пальто, ботинки завязывает, сопит. Зина ему полстакана налила и говорит — выпей, друг милый, за наше прощание! Выпил он. Чувствует, что-то в мозгу закрутилось. И на автопилоте — налей ещё, Зин! А сам удивляется, откуда имя всплыло? Зинаида всю бутылку принесла, наливает, не жалеет... Одного у мужика нет — любовь ушла. И вроде ничего тут уже не поможет. Как же,— говорит,— я с такой кикиморой целый год прожил? У Зинаиды от этих слов разум как помутился И ударила она мужа бутылкой по голове... Через полчаса очнулся он — смотрит, милая его жена рядом, любовь сердце греет... Так и совершили они пьяное зачатье.
Чапаев
6 июля 2001 года 13:44:38
Я ли? | baron.von.muenchhausen@justmail.de | Аугсбург | Джемени

* * *
Об уважении к животным
У нас, в четвёртом эскадроне, боец служил, земляк мой. Так он лошадь свою только на "Вы" называл. От устоявшегося изумлённого уважения. Досталась она ему после случайного разгрома бродячего цирка-шапито. Наштаба у нас из полковников имперских был, тактику и стратегию превзошёл в двух академиях. Цирк он, согласно донесению разведки, посчитал перешедшим в наступление обозом противника. Силами двух кавполков атаку остановили, после правильной двухдневной операции окружили и обратили в частичное бегство. Трофей достался богатый, особенно по части униформы и спекодежды. Захваченных зверей — тигров, львов, медведя, моржа и галапагосскую черепаху — мобилизовали. Под непосредственным руководством подкомиссара Второго кавполка Валентины сформировали из них Отдельный эскадрон психической атаки. Лошадей разобрали по общей надобности и согласно общему проворству бойцов. Земляку моему досталась лошадь худенькая, подслеповатая и застенчивая. Взял он её больше из жалости, да и всё не пешком в атаку бегать... Предыдущую-то у него забрали для обеспечения транспортных функций комсостава. Однако, после первых же напряжённых боев оценил мой земляк свою нечаянную удачу. Кобылка не только бесстрашно выносила седока из самого боевого пекла, но и перевязывала ему свежие раны, не забывая о дезинфекции. А когда же наутро, после празднования Третьего взятия Вчистополя, умная животина принесла ему опохмел, земляк мой полюбил её всем своим натруженным пролетарским сердцем. Смастерил ей очки и после окончания боевых действий взял с собой жить на Красную Пресню.
Чапаев
6 июля 2001 года 13:46:35
Я ли? | baron.von.muenchhausen@justmail.de | Аугсбург | Джемени

* * *
Вроде говорят, что мат, всякие слова нехорошие засоряют пространство общения и вообще мешают. Это, конечно, вроде бы и так, но диалектика товарища Гегеля говорит и об обратном. Вот, дихлофос, например. Полезная в быту штука, но если его в утренний кофе набрызгать — вызывает ощущение общей депрессии. Друг мой один после контузии работал на маяке, смотрителем. И так его бурлящие волны морские достали, что развил он в себе способности к нецензурному выражению выше всякого воображения. И то — поскользнёшься на лесенке, коленку ушибёшь — надо ж хоть самому себя услышать! И жил бы он спокойно и счастливо с непонятным концом, если б не подруга его З... Валентина. "Как я,— говорит, наших предполагаемых детей в дикости этой лестницы и фонаря мигающего воспитывать буду?" Пришлось подаваться на материк и устраиваться по специальности (эскадроном командовал), воспитателем в детский сад. А лексика уже накрепко засела. Ну, детворе так удовольствие одно. "Дядь,— говорят,— сбей комара словечком, или муху — очередью!" Восторг и польза! А когда матерный пулемёт на потеху малышам показывал — тараканы со всего садика подхватились и ушли так далеко, что назад им лень возвращаться было. Поздоровели ребятишки в его группе: ни соплей, ни кашля и едят хорошо! Однако, светлая жизнь долго не бывает. Приехала комиссия из РОНО, смотр детишкам устроили. Зампред комиссии с перманентом была, берегла его и голову мыла соответственно. Ей паренёк один и говорит от чистого сердца: "Тёть, хочешь я тебе вшей повыведу?" И — расстрелял их метко и поштучно. Так та вместо искренней благодарности — скандал устроила! Перманент, видимо, покосился... Так зачистка местности она всегда так! Пришлось другу моему увольняться... Работает он сейчас гардеробщиком в районной поликлинике. Что интересно — народ теперь до врачей гораздо реже доходить стал. Поздоровел район, даже средняя продолжительность жизни выросла!
Чапаев
6 июля 2001 года 13:52:30
Я ли? | baron.von.muenchhausen@justmail.de | Аугсбург | Джемени

* * *
А живет знаменитый комдив здесь:
http://www.anekdot.ru/cc.html
6 июля 2001 года 13:54:17
Я ли? | baron.von.muenchhausen@justmail.de | Аугсбург | Джемени

Алтынбаева Наталья
Муха на бюсте
Муха сидела на носу у Лермонтова. Она то шевелила задними лапками, то оглаживала себя по крыльям средними, то касалась фасеточных глаз одной един-ственной передней, чудом уцелевшей после встречи с коварной мухобойкой.
Она была грузной и старой. Щетина на спине поредела, правого нижнего крыла не хватало, что мешало при полете, давая сильный крен. Но она была тще-славна, и всерьез полагала, что достойна уважения.
Но сейчас она сидела на носу, сползая с гладкого гипса. Сидеть было тоже не-удобно. Дул сквозняк через форточку в открытую дверь. Удержаться казалось трудно, но это только на первый взгляд, потому что любая, даже гладкая поверх-ность имеет шероховатости, за которые-то муха и уцепилась. Она знала некоторые законы физики: знала, что лететь против ветра, так же как и плыть против тече-ния, абсолютно бесполезно; знала, что если не разбежится, то с такими редкими крыльями сможет полететь только на пол, так как земля притянет.
Вокруг кипела жизнь, поскольку бюст стоял в коридоре университета, напро-тив столовой. Пробегали студенты, жуя на ходу булочки и давясь «Кокой»; пробе-гали преподаватели; гордо несли свои умные головы на плечах маститые профес-сора; метались из стороны в сторону испуганные абитуриенты.
«Интересно, на чьем носу я сижу, может это Бог?» — подумала муха, заметив, что какая-то девушка, опасаясь сложного экзамена, тайком перекрестилась на бюст. Гордость переполнила муху: такая маленькая, а смеет сидеть на носу Бога. Она выпятила грудь, и принялась важно оглядываться по сторонам.
Подошли два студента:
— Глянь, что за дядя?
— Обезьяна, наверно… Пошли, пива выпьем.
— Экономика щас…
— Забей. До сессии далеко.
Они приклеили на плечи бюста вкладыши от жвачек с изображением голых девиц, и пошли своей дорогой: одни на лекцию, другой – курить.
Обезьяна! Неужели я сижу на носу какой-то белой обезьяны?
Настроение у нее сразу испортилось. Она подумала о том, что в таком куль-турном учреждении и нет бюстов, на которых можно было бы посидеть прилич-ным мухам.
И угораздило же меня залететь сюда,— злилась она,— села на этот нос! И не написал ведь никто, что за фигура, на которой я сижу!
Откуда-то сбоку зазвучали слова: «Белеет парус одинокий…». Муха завертела глазами. Наконец, одно из фасеточных ок узрело девушку. «Михаил Юрьевич Лермонтов – русский лирик и яркий поэт романтизма» — она рассказывала об ав-торе, время от времени указывая на бюст.
Ах, это Лермонтов! – подумала муха,— ах, он великий поэт! Ну, сейчас я устрою! – муха нагадила на нос Михаила Юрьевича, и улетела.
20.11.00.
10 июля 2001 года 10:30:03
Hirurg | altal1@mail.ru | Екатеринбург | Россия

Tetraedr
Гений и смерть
При написании этого произведения автор не использовал никакие литературные источники.
Зарание прошу свои извинения за изобилие туманных околофилософских мыслей; кому это неинтересно, дальше могут не читать. Мнение автора в ряде мест изложения может не совпадать с общепринятым.
— --------------------------------------------------------------------------------------------------------
Вы когда-нибудь задумывались о смысле своего существования? Готов поспорить, что да. Такие мысли рано или поздно приходят в каждую голову. Обычно это наступает в трудный период жизни. И в этот трудное время человек начинает задумываться о грядущей смерти. Что вот она уже скоро, совсем рядом, прожито уже достаточно, а достигнуто черезвычайно мало. Жизнь прожита зря, или почти зря. Да и зачем она вообще была нужна? В чем ее подвох? И ведь так не хочется умирать, без разницы и старому и молодому. Жить! Вопит все человеческое существо! Жить любой ценой! А какова она, эта цена?
Вы спросите меня, а кто ты такой, чтобы поднимать такие темы и тут всех расспрашивать и глумиться? А кто вообще имеет моральное право судить других, судья? Нет, эта ситуация несудебная. Папа Римский? А кто Он вообще тут такой! На это все у меня простой ответ: хочу и пишу. Не нравится – не читайте. У нас свобода слова, каждый пишет то, что хочет о том, что считает важным и интересным. Да и кто из нас сам без греха? Таковых не имеется, я уверен. Тогда ладно, продолжим.
Смерть не страшна – страшно ожидание смерти. Процесс. Человек рождается для того, чтобы затем рано или поздно умереть. И всю свою ничтожную (в глобальном смысле) жизнь он живет под угрозой смерти. А когда она приходит (неожиданно, или планово, например, после тяжелой болезни или старости), ему от этого просто никак. Он даже этого просто не почувствует. Почувствуют это только его родственники и знакомые. Потому что все мы смертники. Кто-то умрет чуть раньше, а кто-то чуть пожже. И чем больше людей будут знать о факте вашей смерти, тем более значительна она будет в глазах еще не умершего человека. Существует ряд способов сделать факт своей смерти широкоизвестным. Часть из них основаны именно на скандальной популярности, преступлениях или на разрекламированных самоубиствах. Отложим все эти варианты как не имеющие отношения к правильной рекламе вашей смерти. Смысл прост: надо еще при жизни сделаться настолько известным большому количеству людей, чтобы факт ее прекращения как потеря полезного члена общества стал известен широкому кругу лиц. Я сейчас не буду разводить дискуссий о преимуществе или ценности той или иной профессии или деятельности, о ее полезности для общества, хотя и сама эта тема достаточно интересна. Потому что смерть артиста или смерть ученого – несколько разные ипостаси, обусловленные абсолютно различными родами занятий усопших. Первый просто развлекал социум, и, хотя обычно его смерть оплакивается большим числом индивидуумов, по сущности, серьезной угрозы благосостоянию общества в целом она не несет. Другое дело – смерть великого ученого, возможно, стоящего в двух шагах от разгадки лекарства от СПИДа или рака. Таким образом, его смерть может причинить непоправимый ущерб будущему, включая еще неродившихся членов общества. Какой мерой можно оценить этот нанесенный безжалостной и слепой природой ущерб. Кто знает? А может, его слава тоже была раздута, и путь, по которому он шел в своих научных изысканиях был ложным? А может, он чуть-чуть не изобрел новое супероружие и только его «безвременная» кончина способствовала предотвращению очередной мировой войны. Природа тоже любит играть в рулетку.
Итак, наша задача – отменить свою смерть. То есть сделать ее безболезненной морально для себя, но ужасно трагичной и тяжелопереносимой для как можно большего круга людей. И чем больше народу будет скорбеть о вашей кончине, тем легче будет вам ожидать ее наступление. Своеобразный парадокс, да? Утешение смертников.
Да и вообще, как мне кажется, весь этот европейский похоронный церемониал насквозь показушен. По степени его пышности мы судим, насколько дорог и ценен был для нас усопший. Как бы в назидание будущим его последователям: вот, будете таким как он, и вас тоже так же похоронят, с таким же количеством цветов и народа, да еще и с оркестром!
А вот еще один интересный момент. Бывает, живет человек себе, живет… Никого не трогает. Известен в своих определенных узких кругах. Или, что хуже, продукт его творческой деятельности просто никому не нужен. А потом, когда он умирает, его возводят в ранг классика и начинают наживаться и спекулировать на его духовном наследии. Люди! Где же были ваши глаза? А вам не стыдно? За самих себя? И как вы можете потом торговать духом презираемого и отвергнутого при жизни, ибо дух, душа, это не то, о чем пишут в церковных книгах, с крылышками и в белой ночнушке, а просто совокупность тех духовных ценостей, которые индивидуум смог создать, накопить и сохранить в течении всей своей жизни. Откуда же такая вопиющая несправедливость! Бога нет. Просто его не существует. Потому что он бы, если бы действительно существовал именно в таком виде, каким его описывают в библии, он просто бы не допустил всего того, что происходит на вверенных ему территориях. Почему же лучшие люди умирают, а подонки живут? Что это, расплата за грехи людские? А вам не каджется, что цена эта слишком велика? Что, значит, бог мстителен? А не слишком ли? И зачем ему это все? А кто тогда говорил о милосердиии к ближнему, другой рукой при этом убивая этих своих ближних просто так, миллонами, от скуки, развлекаясь и ставя чудовищные эксперименты, типа эпидемий чумы или мировых войн. Логичнее предположить, что его просто нет, и никогда не было. И жизнь на земле течет только по статистическим и прочим природным законам.
Да, и напоследок еще: У меня есть одна небольшая мечта: чтобы после моей смерти на моей могиле после имени не стояло фамилии. А стоял просто ник. Фамилия – вещь хорошая, но она практически ничего не отражает, кроме национальности. Или еще хороший вариант – завещать (еще при жизни) свой труп для последующих анатомических исследований. Покойнику – оно все равно, а ты хоть студентам пользу принесешь, а не червякам! Вот, поставят в паспорте штамп «захоронению не подлежит», и как мне кажется, даже ради одного этого штампа стоит натянуть нос могильщикам и остальным, пришедшим на мои похороны.
Спасибо тем, кто смог весь этот бред дочитать до конца.
11 июля 2001 года 09:57:55
Tetraedr | tetraedr@hotmail.com | Regensburg | DE

* * *
Но почему же, Тетраедр, это — не бред! Зачем ты так?
11 июля 2001 года 22:21:04
Ася | Омск | Россия

* * *
... ЧТО
ПОДГОТОВИЛИ
К
МОЕМУ
ПРАЗДНИКУ ???
13 июля 2001 года 23:39:06
13 | London | Britan

Полдня в Москве
впечатления
Приехал в Москву на электричке рано и решил прогуляться по Александровском Саду, Выхожу из метро, но дорогу в Сад перегородили, туда на представительской машине въезжает важный вельможа с аргентинским флажком на капоте, для возложения венка, наверное. Тогда я обошел громаду Манежа, мимо квадриги лошадей с фонтаном “без седока”, посмотрел на их развевающиеся хвосты, “эх птица –четверка, куда несешься?”, далее прошел отвернувшись от статуи, как медведь глушит Золотую рыбку, мимо зазывающие своими пустыми столиками пивные кафе, (для пива еще рано), мимо памятника полководцу, мимо лесов исторического музея и бывшего музея Ленина, где установлен географический знак: “Тут самый Центр”,
В пяти метрах подымаюсь по невысоким ступенькам, захожу в Иверскую часовню. Хотя не отношу себя к особо набожным, но не посчитаю за труд иногда зайти в храм божий. Эта совсем небольшая часовня у входа на Красную Площадь, на мой взгляд, более других помпезных храмов, как-то по домашнему “согревает душу”. Постояв немного в этой красиво украшенной иконами часовне, послушав негромкую молитву священника, поразмышлял о бренности бытия. Тут в часовню неожиданно почти влетает этот аргентинский вельможа с адъютантами, зашел, как будто ему нужно было срочно выполнить важную миссию, кого-то увидеть, может быть он думал, что здесь вход на Красную Площадь. Он бегло осмотрел храм, что то прошептал на своем языке, слегка поклонился и повернулся к выходу, где у створки двери стоял я. На мгновение он уставился на меня и тут как будто его осенило, и на его лице неожиданно возникла приветливо умилительная улыбка, он еще раз поклонился и облегчив свое сердце, торопливо вышел в дверь, на ним аналогично проделав все эти процедуры поспешили все его адъютанты. “То-то будешь знать, как не пускать Меня в Александровский Сад, нехристь” — непроизвольно прозвучало у меня в голове.
Далее я прошел через ворота мимо Казанского собора, улица Никольская (25 лет Октября), захожу в центральную линию торговых рядов, красотища, в центре ГУМа у фонтана съел рожок фирменного мороженого, прошол до конца линии переход через улицу, мимо толпы японских туристов, мимо Покровского собора и Василия Блаженного, Васильевский спуск, прохожу по мосту над Москва рекой. Налево любезные трубы МосЭнерго, направо стройка какого-то крутого центра Царский двор, в виде выволоченного на берег Титаника, далее мост через обводной канал и пожалуйте Большая Ордынка (но она совсем не большая), Кадашевская набережная и вот новый пешеходный Лужков мостик, рядом фонтан прямо бьет из канала( экономия – вода в воде, далеко не надо таскать воду)
Лаврушенский переулок Третьяковская галерея, на заборе написано, забор охраняется государством (это наверно, чтобы его не утащили туристы), народ с утра начинает подтягиваться к теремо образному входу основной экспозиции, прохожу дальше, под навесом вход отдел временных выставок, спрашивают чего тебе надо, какую ни будь выставку хочу посмотреть, тогда Вам только Фукс, другого нет, давайте вашего Фукса Австрийский художник фантастическо-мистический романтизм, религиозно-мистическо-эротичекие видения Фукса, яркие замысловатые цвета огромных картин, сладострастный (?) Моисей из желтого сплава в натуральную величину, статуи девушек акробаток издали напоминающих крутую наколку татуировки, настоящая кровать с позолоченным балдахином, в залах освежающая прохлада.
Выхожу на уже довольно подогретую улицу, поток туристов заметно погустел, прохожу по набережной, старый знакомый дом на углу Толмачевского и Старомонетного переулков, где я часто бывал, навещая тетушку с дядюшкой, пока они тут жил, рисунок на стене, потрогал рукой дом стоит крепко, на первом этаже ресторан “Дориан Грей”, на других сейчас разные офисы, н далее угол Полянки, настоящая зеленая полянка у ресторана Эдем, перехожу улицу Якиманская набережная, где Сонька-Золотая ручка хотела “окончить консерваторию”, плавучий ресторан Буревестник и через канал кинотеатр Ударник И серый “дом на набережной”, дорога идет мимо громады Петра Первого, через остров возвышается храм Христа Спасителя, а рядом японский плавающий ресторан бар (и какой то суши)
Недалеко идет реконструкция ажурного Крымского моста, возле выставочного центра множество художников развернули свои выставки продажи картин всех жанров. и в подземном переходе тоже картины, прохожу мимо входа в парк им Горького и его высокого забора, возле ворот стоит забавный ряженный в костюме барсука или хомяка с табличкой “ Единые билеты на все виды атракционов”, к воротам приближается молодая мамаша с чадом, женщина сосредоточенно читает табличку, а ребенок по мере приближения к забавной зверюшке тает как мороженое так ему это нравится, и вот они уже готовы и покупают эти билеты, я же не соблазнившись на атракционы продолжаю пут мимо Октябрьской- Калужской площади и захожу в овально высоко поднятый вход Метро Октябрьская для продолжения движения в
17 июля 2001 года 10:26:53
Alx | MO | RF

Мари Шансон
Напротив себя
Мы шли босиком по обломкам. Обувь наша давно износилась, одежда высохла от солнца. Позади была целая жизнь — зо лет, впереди — неизвестность. Без еды, без воды и без молитв — путь тяжёлый, полный потерь и разочарований. Каждый из нас, наступая на остриё стёкол, терпел боль на едине с собой, не выдавая ни единной морщинкой, ни единным мускулом свои страдания.
— Хватит! — сказал Славик. — Я дальше не пойду.
Он сел на камень и, обхватив голову руками, закрыл глаза. Сухие губы Славика шептали что-то и "строили гримасы" — то вытягивались в трубочку, то отвисали вниз, то прятались друг за дружку.
Никто не обратил внимания на слабохарактерность товарища, никто не остановился, все продолжали идти дальше. И вот, через некоторое время, небольшая точка размером в яйцо, постепенно худея в объёме, вообще пропала за розовым горизонтом.
Из-под камня, на котором сидел Славик, высунула голову перламутровая ящерица: два её хрустальных глаза, без век и ресниц застыли мутным зеркалом. "Пусть меня съест мышка-Норушка,— думал Славик,— или лягушка-Квакушка, или волчок-Серый Бочок! Пусть! Дальше я не могу... " Ящерица развернулась и, махнув своим разноцветным хвостом, скрылась за камнем. Вероятно, она там жила.
Славик сполз с камня прямо на сухую, выженную траву, и заснул... от усталости или от безысходности... навсегда...
*****************************************************
Я прекрасно понимаю, что идею художественного замысла поясняют только критики в своих современных монографиях и я даже даю себе отчёт в том, что всё, сказанное "после" никоем образом не повлияет на предположительные впечатления читателя, но всё-таки, я рискну...
Я всю жизнь жила с искажённым представлением об обществе, о его функциях, а выражалось это представление — мол, профессия — это одно, а призвание — это совсем другое... На профессию можно выучиться любому человеку, а призвание — это с рождения... Как то — знаменитый художник родился с кисточкой в руке, знаменитый артист с пелёнок корчил рожи и копировал маму, папу, брата; певец Абрамовский пел всегда, везде, и вместо; скрипач Пирушин рождаясь на свет божий, сначала взял в руки смычок, а уж потом сказал первое слово... нет, не "ма-ма",— "скрип-ка"... На другую профессию можно переучиться, призвание — одно и на всю жизнь... А раз так, его нужно беречь, ухаживать за ним и поливать как нежное растение не менее двух раз в неделю... без воды оно погибнет... но что делает наше общество? Наше общество, не то чтобы даёт нам удобрение для почвы, оно ещё и ПРОДАЁТ воду, которой мы должны поливать хрупкое растение-ПРИЗВАНИЕ. Мало того, оно (это общество) заставляет нас платить за воду и самим же таскать эту, по идее, принадлежащую нам по праву, живительную ценность, из далёкой Долины Бесконечности....................................
Славик был поэтом. Он был замечательным, самобытным, даровитым человеком. Он творил. Но его растение-Призвание без воды уже не могло существовать — засохло, и Славик, не видя выхода, заснул... от усталости или от безысходности... навсегда.
26 июля 2001 года 16:05:00
Мари Ш@нсон | marischanson@hotmail.com | Вюрцбург (недалеко от Парижа) | Германия/Франция

Мари Шансон
СНАЧАЛО БЫЛО НЕ-слово
*** Первобытные люди стали по-клоняться огню, потому что на-клоняться было неудобно — огонь слепил глаза.
*** Первобытный человек ходил на охоту. Когда по дороге ничего не встречалось, он охотился на женщин из соседнего племени.
*** Любовь первобытного человека была полигамна, скорее всего потому, что он не знал о существовании антонима "моногамия".
*** Когда в первобытной общине выбирали "старосту", у него смотрели зубы, как рабовладельцы у негров, давали немного еды, чтобы проверить как быстро он сможет работать и предлагали несколько женщин одновременно для выяснения половых отклонений.
*** Первобытные люди жили дружно, но один раз в неделю на самодельном
ринге устаивали "интеллектуальные" бои. Происходил естественный отбор: сильные погибыли, слабые продолжали жить.
27 июля 2001 года 18:30:12
Мари Ш@нсон | marischanson@hotmail.com | Вюрцбург (недалеко от Парижа) | Германия/Франция

Тим
Про Москву
Вранье
Если пишешь про Москву, хотя бы соблюдай тверезость, аргентинское посольство на Мосфильмовской улице, катиться до Александровского сада — себя пожалей...
29 июля 2001 года 13:17:15
Александр | atos@comail.ru | Москва | Россия