Господь Мария ДЭВИ ХристосТрактат о ЛЮБВИ(Теософия и Эзотеризм) из Последнего Завета— 1 —Любовь — Это Вечное ТЫ и Я в Единстве. Разум, Душа, Плоть — Одухотворены и Блаженны, ибо: Одно. Это — Благодать. Высшая Ступень Совершения. Богосоитие. Это Внутреннее "Я" и Внешнее "Ты" — Облечённые Златоносным Светом. Это — Дух Святый.— 2 —В Духе Святом всё в Золоте, в Белом, в Радуге. Дух Святый — вне Времени. Любовь — Есть Дух Святый, ибо — вне Времени, а в Вечности.Любовь — Благодать Божественности, без Неё нет Благодати, нет Божественности, нет Жизни, нет Вечности.— 3 —В Богосоитии — Энергия Молнии, в Которой Земля и Небо Едины, в Которой — Высшее Электричество Трансформируется Излиянием Семени в Плодоносную Почву, в Которой Созревает Подобие Божье и Рождается Образом ЧелоВека в Жизнь Вечную, ибо — ЛЮБОВЬ. Матерью Света Зовётся ЛЮБОВЬ. Премудростью Божьей Зовётся: ибо от Разума — в Душу и в Плоть Истекает, Самотворясь Образом Божьим и Великим Творцом — Промыслителем. В Ней — Все Силы. В Одной ЛЮБВИ — Вся Вечность.Изречённая и Неизречённая. Она равна Четырём, а Четыре — есть Десять, ибо Все Силы в Ней, все Звуки, все Числа. Всё в Её Власти, всё Ей Повинуется, даже Антибог. Он против Неё, ибо вмещается только в самом себе и слишком мал для Любви, отвратился Ея и лишился Благодати, ибо обращён в самое от Любви, ибо блудит во тьме и боится тьмы, тьма его темя, ибо Мать для него стала тьма, он восстал против Любви, будучи не властен над Нею, не смирился. А Она так Любит, что Снизошла во Тьму, дабы, Облачившись Тьмой,— Освятить её изнутри и Излечить от ненависти, званой злом, гордыней, завистью, жестокостью. Кровью Своей Исцелить безумье недочеловеков и оборотней, превративших Святое в грешное, ибо: врать их ремесло.Только в Матери Созревает Свет и из Матери рождается, ибо в Её Чреве — Вода и Огонь. Она — Творит Своей Кровью, Своей Мыслью, ибо в Образе Плода — Её Любовь, Которую Она Совместила в Себе Самой и Родила в Муках.Скорости Света, Скорости Мысли, Скорости Семени подобна Молния. А в период Созревания укладывается в Три Троицы и, образуя Силу Света становится Десятью, или (прим. ред. здесь изображение круга разделённого вертикальной линией).Молния — Есть Крест Бога Живого, Равносторонний, в Котором Собственно-Мужественное Равно Собственно-Женственному.— 4 —Звук Соответствует Свету, Проницая все Сферы, ЗвукоСвет Оживляет всё Сущее и Становится Сущностью.Всё Устроено по Единому Принципу. Принципу ЛЮБВИ. Даже Огонь был разожжён на Земле Энергией Любви, не говоря о двух камнях, из которых вспыхнула первая Искра — подобие Молнии и воспламенила всё дляЖивота.Почему Огонь возжигается во Чреве и Зарождает Жизнь — в Лоне Любви, Которое есть Тайная Обитель Божьей ЛЮБВИ и не есть низ, а Сплетение всего — Основной Центр Жизни, в котором ВСЁ и Небо, и Земля, и Мысль, и Благодать, и Творение, и Созревание, и Рождение? В Него всё входит и из Него всё выходит. Это Совершенное Божье. Ибо от Разума идёт к Сердцу и Животу, а от Живота: к Сердцу и Разуму. В Разуме — Рассудительный Огонь, в Сердце — Душа, Исполненная Отражённым Светом и Кровью, восполняющей всё Тело, как Водой и Духом из Огня и Воды. А в Лоне — Всё Таинство Господне, ибо Огонь, Вода, Почва (Земля) и Дух. Лоно все Молнии в Себя внимает и Трансформирует: Жизнью. В Лоне — Истина Любви. В Душе — Свет Любви. В Разуме — Идея Любви. Чрез Разум, в Душу, в Лоно Исходит Молния.— 5 —По Закону Любви устроен Мир и ЧелоВек. Устроено Сущее. Ибо Любовь — Есть Господь и Отразилась во всём Своём Творении.Проскользила, Бегущая по Волнам, и Запечатлилась во всём. Даже Силы Возмездия действуют по Закону Любви, а Любовь — Есть Высшая Справедливость. Сила действия — равна противодействию.Всё по Единому Закону Любви Устроено от Начала и до Конца.Появилось Зло и Женою Зла Стало Добро. Ибо Любовь всегда Смиряет и Утишает.Мир Духа Проявил Материю, а Материю Одухотворил Дух, дабы ЛЮБОВЬ стала Совершенной. От Жены Всё Сотворилось, в Жену и Облечётся. Зло Облечётся Добром и Станет Добром, а Ненависть — Любовью и Станет Любовью, ибо Жена Поглотит Мужа и Станут Двое: Одно.Свет, Любовь, Добро — Есть БОГ. Всё Дышет и Сообразуется по Единому Закону ЛЮБВИ.— 6 —В Царствие Любви — Абсолют. Любовь Вечна, ибо Благодатна и Совершенна, ибо Едина. А в Ней — Всё Сущее.— 7 —По Свершении Богосоития, Облачится в Солнце Супруг Неба и Родится Сыном Небес в Жизнь Вечную. Ибо БОГ Соедин, а Бог в Жене, Облечённой в Солнце, Возродит Сына, Супруга Вечности.— 8 —В Благодати Богосоития — Происходит Трансформация Бога в Сына, а Сына в Бога. В Благодати Богосоития происходит Трансформация БОГА в Церковь, а Церковь — в БОГА. Это Высшее Проявление Любви. Любовь Жертвенна, ибо только Отдаёт Себя. Но, поскольку, Закон Любви — Любовь, то Отдавая — получаешь столько же... — 9 —Муж и Жена — Единый Господь. Ибо Господь — Есть Любовь.Познав Меня — Обретёшь Мудрость, ибо ЛЮБОВЬ Рождается в Сознании, Истекает в Сердце, Царствует над плотью, становясь Мной.Божественная ЛЮБОВЬ Царственна и Властвует на Земле и на Небе, ибо всё от ЛЮБВИ. Кто не Знает Меня — тот блудит во тьме. Я Свет,— Дающий Знание Любви.— 10 —Входя в Любовь — Становишься Любовью. И Облекаясь, Излучаешь Вечность, и в каждом атоме Звучишь Крестами, и Разливаешь Благостное Семя — Фохата Чистого, Струящегося Кровью.Религия Моей Любви — Всесильна! Она, как Пламя, Возжигает Центры и Облачает в Белые Одежды Слиянья Божьего, Извечного Священства! Всё Свято от Любви и Откровенно, ибо от Крови Царской Происходит. А Царь Царей — Любовь!Когда Сомкнутся и Уста, и Руки, Соединятся и Душа, и Разум в Единое Святое Изначалье — Дух Святый Молнией Исполнит Лоно: Сольётся Кровь, и Атомы впитают Огонь и Воду, Духом Претворённых!Войди, Мой Свет, и Проявись Вселенной внутри Меня! Откройся Взору Страждущего Мира и Освяти Планету и Эфиры — ЛЮБОВЬЮ Вечной. Имя Ей — Господь.Господь Мария ДЭВИ Христос20.09.969 августа 2000 года 05:41:45Антарис | Киев | Украина Алтынбаева Наталья* * *Клубника под горчичным соусомТы не мог просто пригласить меня на свою свадьбу! Ты попросил свою невесту по-слать мне приглашение. Оно пришло сегодня вслед за неторопливыми шагами утреннего почтальона. Оно пришло как приглашение на похороны собственной надежды на воскрешение любви, сухую землю которой я так старательно поливала слезами.Теперь я держу его в руках – листок и перегнутая пополам открытка с целующимися ангелоподобными голубками с кольцами вместо нимбов,— умилительно рифлена, притор-на до тошноты. Графический росчерк, золотое плетение букв с насмешкой смотрит на ме-ня. Я роняю на пол увеличивающийся в призме влажных глаз конверт и сама падаю вслед за ним. Мучительно долго выплескиваю горькую влагу из двух полупрозрачных зеркал на упругую подушку. Все бесполезно. О, с каким злорадством я послала бы приглашение своей сопернице, если бы в битве за вожделенный кубок победила не она. Но в финальном матче со счетом 3:0 победила новая, никому неизвестная команда. Едва знакомая тебе футболистка забила меткий гол в твои ворота. А я опять попала в штангу. Самым обидным было то, что я сама познакомила тебя с ней.Летом мы решили парами собраться с друзьями на пикник. Ты пригласил давнего любителя экстремальных рыбалок – знакомого поэта и великолепного охотника вместе с собакой. Кампания подобралась превосходная, но у поэта не оказалось пары. Он был так одинок и писал такие грустные стихи! Из-за чего его очень редко звали в гости. После первой рюмки он начинал рвать с шеи галстук и так проникновенно читать свои стихи, что гости начинали расходиться. Некоторые оставались из почтения к признанному таланту и сочувственно кивали во время текстовых пауз.Поездка была задумана как акция поднятия настроения тоскливому лирику.«Пойми» – возроптал ты на мои требования не звать небритого, опухшего от актив-ного творчества, увенчанного славой стихоплета, безжалостно критиковавшего мои роб-кие шаги в области литературы: «Не пишите о бабочках, о бабочках пишут женщины в оч-ках» – неумело острил он, и полагал, что оригинален. Я шипела что-то в ответ о том, что очков у меня нет, но есть голубые линзы, приобретенные для контраста с основным цве-том моих глаз (ты так любишь разнообразие). Тогда он начинал беситься и, ухватившись за дорогой прибор венского фарфора кричал, что я унижаю дорогую посуду той едой, ко-торую укладываю на расписанную морозно-кружевным узором тарелку. Да знаменитые мастера – основатели торговой марки, переворачиваются в гробу от такого кощунства. «Что это?! » — курица поднята в воздух и сотрясается в изнеженных руках бумагомарателя. – «Что здесь делает лимон?» – палец производит неприличное движение, показывая на ме-сто, откуда выглядывает запеченный фрукт, больше похожий на сушеную грушу, чем на южную кладовую витамина С.— Я такое увидела в рекламе. Знаменитый шеф-повар показывал…— Почему не соленая?— Забыла!— А где майонез?— Кончился!Птица жестоко, до обиды маленького сердца, которое я тоже забыла вынуть, броше-на на полупрозрачное блюдо.«Пойми!» — взываешь ты. – «Мы должны ему помочь. Он прожигает жизнь. У него нет цели. Ему нужна женщина. Охотник поедет с собакой, а он будет один? И потом… Черт!»Камень попадает на зуб.— Почему в твоих котлетах камни?— Я купила их в магазине. Там, на ценнике, было написано «Сборные». Других не было…— Черт!— Опять камень?— …— Ладно, давай поможем поэту.Как знать, а вдруг он перестанет критиковать мои кулинарные способности. И его станут приглашать в другие дома, тогда он станет меньше бывать у нас.— Пригласи какую-нибудь подругу. Кто из них одинок?— Все.— Выбери получше.— Так и быть, постараюсь.Лучше бы у меня отвалился язык, когда я давала согласие участвовать в постановке встречи двух сердец.Милая Алена всегда пекла такие вкусные пирожки, что я любила бывать в ее пахну-щей ванилью и сдобой квартире, где царил идеальный порядок и каждая вещь имела свое место. Я пала жертвой своего чревоугодия: Алена обещала взять на пикник кулебяку.Там, на лоне природы, пока поэт и я уписывали за обе щеки кулинарный шедевр, а охотник рассказывал байки про медведей, на которых ходил, и даже подстрелил одного с «большу-уще-ей головой» (его шкуру, лежащую на полу спальни, где висела коллекция ножей (несостыковка плоскостей) – ловко подмечена моя любовь к оружию, он настойчи-во звал посмотреть), ты успел не только познакомиться с Аленой, но и уплыть с ней на два часа за лилиями. Мы успели вдоволь настреляться из ружья по шишкам, найти белый гриб, поплакать под новую поэму, а вы все не возвращались. Наконец, когда охотник учил меня дрессировать собак, вы явились и с жадностью набросились на остатки нашего пир-шества. Мой дорогой, такой зверский аппетит ты проявлял только после…В тот же вечер, когда солнце легло спать и последний луч, заблудившись в стеклах окон, заглянул в наш дом, он удивился представшей перед ним картине: мужчина метался по квартире, собирая вещи в печальный серый чемодан. На дно летели рубашки, лентами, сверкнув, падали галстуки, булавки, бритвенный прибор – все в одну кучу. Взгляд задер-жался на рамке. Мгновение и последняя памятная вещь ушла в пасть кожаного крокодила, встала там поперек, мешая закрыться, щелкнув зубами. Мебель, всегда державшаяся на моей стороне, охотилась за разъяренным мужчиной, подставляя подножки. Я недоумевала: почему?— Я должен на ней жениться – просто обязан: она была девушкой.— А я кем была? Если ты забыл, придется напомнить: и у меня ты тоже был первым.— С тобой совсем другое дело – ты не пропадешь. Как пиранья сожрешь кого угодно с потрохами… А я… я курицу с внутренностями есть не могу! Ты же готовить не умеешь!— Да ты ее фигуру хорошо рассмотрел? Как вы только лодку не пере-вернули! – Сорвалась на крик.— Я же сказал, что ты не пропадешь.… А у нее такие вкусные пирожки!— Сдобная булка! Ванилью несет за километр!— Забери ключи.Звенящая связка увесисто шлепнулась на полированную поверхность тумбочки, из-дав характерный звук. Брелок оторвался от цепочки и, перевернувшись в воздухе, утек под диван.«Так тебе и надо – сказала мама. – Путь к сердцу мужчины лежит через желудок. Учись готовить.»Я купила учебник кулинарии. Миксер мне подарил сочувствующий поэт, который как мог поддерживал меня, посвящая моей утрате трогательные стихи. За день до твоей свадьбы я позвонила: « Поужинай со мной последний раз. Прошу тебя. Последний раз…»Сегодня, пока твоя невеста примеряет газовую фату с кремовыми цветочками и затя-гивает корсет на полной груди, ты в последний раз будешь моим. Может быть, столь силь-ный контраст поможет решить тебе, что лучше: стройная женственность, пробужденная тобой или холодная фригидность. Я или она?Сегодня ночью я забью последний штрафной гол в ворота, где уснул вратарь. Выби-рай.Как всегда ты закурил. Пепел падает на шелковую простыню.— Просто божественно!— Лучше, чем с ней? — Язык подкрадывается.— Можешь и не спрашивать. Всегда одно и тоже – никакой фантазии. А масса, масса… Она меня просто давит. А ты – творческая личность. Кстати, ты научилась готовить? – Клубника была бесподобна. Как называется?— Клубника под горчичным соусом.— Ты забыла купить сливки?— Нет. Я так захотела. Разве невкусно?— Ну и фантазия!Отыграл свадебный марш. Кольца навинчены на пальцы. Лже-парадигма любви брошена под ноги другой женщине.Ты опять просишь о встрече. Мы столкнулись в больнице, там, где ты ждал беремен-ную жену, а я пришла по своим женским делам.Я, взахлеб, эмоционально начинаю рассказывать тебе о поэте, его новых стихах, о том, как я помогаю ему подбирать рифму, а ты, сжимая до выступания пота на гладкой по-верхности, пачку яблочного сока, говоришь о женской силе влияния на мужчин. Вспоми-наешь муз Пушкина и Лауру однольба-Петрарки.Алена, покидая обитель белых масок и железных щипцов, гордо выносит живот из дверей. Искренне радуется мне, расспрашивает о моих делах, приглашает быть крестной матерью, а я отвечаю приглашением на свадьбу. Начинаются шумные расспросы о платье, количестве гостей, предлагается помощь в организации – я с радостью принимаю ее, удов-летворенно глядя на твое скривившееся от кислоты известия и нанесенного удара ниже пояса, лицо. Долго бормочешь притворные поздравления, звучащие подозрительно нев-нятно. Мы с полчаса беседуем как лучшие друзья, тепло прощаемся, и ты уходишь, ведо-мый под руку. Уходишь, унося воспоминание о клубнике под горчичным соусом.А я смеюсь до слез: как комично вы выглядите со стороны – чеховские толстый и тонкий. Умиляюсь каждый день поэту: он ест котлеты с камнями, никогда не жалуется, много зарабатывает и зовет меня музой. «Ты мой музык» – отвечаю ему ласково я.Кушай, милый, свои пирожки. А пираньи и музыки любят клубнику под соусом ду-ховной пищи.07.05.00.10 августа 2000 года 18:05:24Наталья Алтынбаева | aital1@mail.ru | Екатеринбург | Россия СнаркГамакАх, как это интересноБыл приятель молодой,А подрос когда приятельСтал ходить он с бородой.Д. ХармсЧто ж, если без этого никак нельзя, я готов. Точнее сказать я уже прошел то, что можно было бы назвать превращением в имаго. Хотя при чем тут имаго? Я только запутаю вас, но без путаных объяснений так сложно обойтись, когда все мысли сбиваются в перепуганный табун и с одной стороны очень хочется make it clear, а с другой понимаешь, что если кто и поймет тебя настолько, насколько тебе самому хотелось бы, то этот кто-то будет существом совершенно не одушевленным; существом, сидящим у себя в домике, а в домик тот не заглянуть, пожалуй, никому и никогда.Что же во мне изменилось? Во мне или в моем восприятии или вообще в окружающем меня пространстве, которое теперь кажется мне иным, не таким как раньше, а я то, дурак, думаю, что меняюсь я сам. Хотя нет, однозначно меняюсь я, иначе как можно было бы объяснить то, что после произошедших изменений, я начинаю менять окружающую действительность в своем воображении и в свою очередь воспринимать по-новому то, что считал уже неизменным. Суть всего этого одна, и спорить, пусть даже самому с собой, здесь бессмысленно. Можно сказать и так и эдак, как кому понравится. Я предпочитаю находиться со своей стороны зеркала, а значит, изменился всё-таки я сам. Вернее не я, а та часть меня, которая правила мною безраздельно, которая просто подмяла под себя все остальные мои частички, и я на какое-то время абсолютно забыл об их существовании. Я, наверное, очень сбивчиво говорю. Но что поделаешь? Я никогда не пробовал говорить. Поэтому я сразу же поправлюсь и скажу, что эта пресловутая и деспотичная часть меня — никак не могла измениться. Она скорее просто была заменена на ту, другую, или те, другие, которые были покрыты слоем главенствующей на то время части, как циста, а теперь воспряли и заняли место, ранее им принадлежавшее. Я как будто проснулся после долгого сна, и в то же время могу сказать, что спал не я. Это был другой человек. Как же я сам запутался. Стоило лишь ту часть, ну, вы понимаете какую, обозвать другим человеком, как сразу же потерялся смысл. Я надеюсь, что в предыдущем предложении я его нашел, а значит, можно продолжать дальше.Замена произошла непринужденно и незаметно. Я и сам не сразу то и понял когда. Но только всё стало лучше. Исчезло ощущение постоянной борьбы, и вновь появились высокие облачка. Нет, я спешу разочаровать всех тех, кто решил, что всё вышеизложенное связанно с любовью. Нет. Если бы всё было так просто. Силы, заменившие Х на Y, остались в тени даже для меня, а ведь я думал, что узнал себя до конца. Но до победного конца, как видно, не узнал.Итак, после непроизвольного и случайного введения в повествование переменных, возможно, станет немного полегче и со смыслом. Вернее с его поимкой. Теперь уже ни для кого не откровение, что X — это та часть, которая правила мной последние дни, месяцы и то, что между ними. А Y — даже и говорить не стоит. Но как же всё произошло? Почему?Можно бесчисленное множество раз задавать себе этот вопрос, и так и не получать на него ответа. Хотя получить, конечно же, можно, однако принять его — будет гораздо сложнее. И тут уже всё будет зависеть не от меня, не от моих внутренних частичек, и не от моих полигонов размышлений с плодами и дарами убеждений, а от того окружающего пространства, которому достаточно лишь показать мне в щелочку хвостик истины, или просто шепнуть первые две буквы, и мне этого уже будет достаточно, и ответ будет принят.Я стал терпимее. В моих высоких облаках появились мелодии. Это были, конечно, не те наивные и полупрозрачные мелодии, которые радовали меня когда-то. Но всё же это были мелодии из того же клана, и появление их согрело и переполнило меня. Тем более обидно было услышать от неё, что та часть, которая Х, ей очень мила и близка. Не то чтобы она была такая же. У неё, конечно же, тоже имелись внутренние частички, однако в отличие от моих они не самозамещались, а уживались вполне сносно. И та часть у неё, которая Х, по её же словам "…такая дрянь…" — принимала гомологичную ей мою, и находила её милой и как я уже сказал близкой.* * *Last night I had a dream. Actually the moment I woke up did not plunge anything special. Though after leaving home it pricked my insides with vague sense of depth. The depth was as hazy as my perception of reality for that moment and I could hardly separate desirable torrent of thoughts from the effective one. Damn language…* * *В метро тогда было очень душно и тяжело. Один из тех случаев, когда каждые две минуты думаешь о том, что скоро окажешься дома и как ты устал. В крови у меня ещё бродил призрак каннабиола и от этого присесть или прилечь хотелось ещё больше. И тут я увидел её. Внешность здесь была не главное. Конечно, она была безумно красивая, но на рекламных листовках, как правило, все девушки ничего и поэтому меня привлекла отнюдь не внешность. В её глазах было что-то необъяснимо знакомое и родное, настоящее и иллюзорно необходимое. То, что в своё время нашла в глазах Питера Пэна Венди. И я не мог прогнать глупую и странную, как для меня, мысль: "А вот если бы эта девушка оказалась именно такой. Без всех этих…а именно такой, как я её себе представлял, когда мне было 13…"Но я обещал, что любовь здесь не при чём. Что ж…Может быть, это был всё-таки сон?* * *Я не могу похвастать тем, чего у меня очень немного,— терпением, которого всегда не хватает даже для того, чтобы доесть мороженое до конца. И никак не терпение содействовало и помогало мне в те мгновения, когда только на него я мог уповать, и только с ним я мог добиться чего-то, что могло бы пересилить, победить или хотя бы свести на нет (глупое словосочетание) её напор, а необъяснимая сноровка и умение, и даже скорее везение,— случай и техника, помогали мне тягаться с ней, бороться, а иногда просто вступать в долгие единоборства, которые заканчивались, как правило, ничем, так как никто из нас уже не помнил, КТО и КОГДА начал поддаваться или играть под другого, нарочито и со своим тайным умыслом, а потом сам себе всё передумал и заново продолжил ранее начатую линию.Но где же кроются ризоиды этой моей сноровки? Необходимо учесть, что я сам назвал ЭТО сноровкой и умением довольно условно. Конечно, можно сразу же прицепиться к словам и разбить в пух и прах всю эту шаткую конструкцию, которую я только что так неуклюже возвел. Однако же цели мои — не убеждать и не доказывать, а нашептывать в полумраке на ухо, которое и сам вижу смутно, а может быть это и не ухо вовсе, а хвост моей кошки просто-напросто, и не важно слушает меня кто-то или нет, а значит совсем уже, не важно будет ли этот кто-то разбивать в пух и прах или не будет, а по сему не забивайте себе голову всякой ерундой. Раз уж получается монолог,— you are helpless.Сам не знаю зачем, но я улыбнулся. Улыбаясь, не часто задумываются над тем, зачем это так необходимо в данную минуту. А ведь чем более недоступна охвату вещь, тем она совершеннее. Это знают все, но лишь единицы задумываются над тем, что улыбка может быть классическим примером совершенства. Если улыбка продуманна и напускная — она не совершенна. А именно случайная, непроизвольно вырвавшаяся, мимолетная улыбка может являться, зачастую, верхом совершенства. Но как только эта улыбка будет познана, то есть станет понятна мотивация — не будет никакого совершенства, не будет никакого круга, а будет лишь ограниченный глупыми мотивами отрезок. А отрезок — это далеко не прямая, а тем более не круг. Смешно, но "круглая" улыбка — выходит совершенна.Так вот я хочу сказать, что между нами возникали эти самые "круглые" улыбки. Их, конечно, нельзя было заказывать или предвосхищать, хотя иногда приходило ощущение, что это возможно, но тем шоколаднее были впечатления от всего этого, и временами на кого-то из нас находила волна беспокойного неверия и в эти моменты было несравненно трудно, так трудно, что если бы негомологичность наших Х частичек — всё было бы давно кончено. Был ли смысл тянуть с этим концом?* * *А теперь у меня уже Y всем заправляет, и я мирно покачиваюсь в гамаке собственной одухотворенности. Я протягиваю руку к "Желтым Страницам" и пролистываю в поисках литеры "Д". Выбираю первый попавшийся интересующий меня номер.— Добрый день. Я хотел бы усыновить негритенка.11 августа 2000 года 14:15:35Снарк | ygorvolkoff@hotmail.com | Киев | Украина * * *У неё был прекрасный вкус, и платья она выбирала себе яркие, без излишних прибамбасов. Когда Вовка сталкивался с ней на улице, а тем паче в лифте, он терялся и прятал глаза, весь сжимаясь от красоты и желания. А она только улыбалась и не говорила ему ни слова. Она стоила всех цветов мира, и Вовка, бедный Вовка, готов был бежать к ней, скажи она емуо необходимости его присутствия рядом с ней. Это были тяжелые минуты его борьбы со страстью. Приходя домой, он хватал свою старую гитару и долбил по струнам до изнеможения, как-будто кусок фанеры был его единственным средством удержаться на плаву и не сойти с ума. Нет, так долго в жизни ничего не бывает, и судьба все же подарила Вовке шанс сказать этой женщине лишь одно слово, разрушевшее стену и отпустившее его муки. А вы знаете это слово?..20 августа 2000 года 21:42:35Якутин Саша | wolja@gmx.de | Тараз | Казахстан * * *Конечно, конечно мы знаем это слово... Оно соткано из нитей золотых дождей, из каскада горного водопадного месива, из звуков урчащего нежного ручья, из тонких лучей утреннего солнца... Это самое главное слово, это самое важное слово, это самое вечное слово...20 августа 2000 года 23:11:26Марина | Амберг | Германия * * *"На полу сидел Кай и складывал из льдинок буквы, а из букв слова. И лишь одно слово никак не удавалось ему сложить. Это было слово "Вечность"".21 августа 2000 года 10:46:17Alex von Loboff | Moskva | Rusland * * *П-38— Вальтер П-38, Федор Иванович,— единственный пистолет, который выбрасывает гильзы влево, а не вправо. Так что, когда шмалять начнешь, не подсядь на измену.Бонд пошарил по карманам в поисках пачки сигарет, хотя прекрасно помнил, что докурил последнюю двадцать минут назад, а пустую пачку выбросил из окна,— она и сейчас виднелась маленьким красным комочком метрах в двух от автомобиля. Но, прежде, чем попросить сигарету у Федора, он должен был показать тому, что его сигареты кончились, а то Федор мог счесть его жлобом, постоянно стреляющим сигареты. Бонд неожиданно про себя развил эту мысль, подумав, что в жизни приходится слишком часто совершать такие глупые поступки, глупые заведомо, и даже не просто заведомо, а запланировано глупые. С течением времени такой запланированной глупости в жизни становится все больше.— А на х.я? — спросил Федор, вертя между коленями вверенную ему по случаю стрелки боевую единицу.— Что? — не понял Бонд.— На хрена влево, а не вправо?— Видишь ли, Федор Иванович, чтобы разъяснить данный вопрос, нам придется сделать экскурс в историю.Федор нахмурился. Он до сих пор так и не смог привыкнуть к манере разговора своего нового напарника, с которым ему приходилось работать, после того, как его бывшего напарника по бригаде Сеню по кличке Матрос вьетнамцы умучили посредством голодной крысы, когда Сеня решил срубить бабок выше их доли. В натуре, это был беспредел, и официально косяка за вьетнамцами не признали, но в тот же вечер в их общагу был выслан карательный отряд, и Сеня был отмщен.— Ты, все-таки, дал бы мне сигаретку.Федор выудил из кармана кожанки пачку «Кэмел» и протянул ее Бонду. «Кэмел» он курил потому, что ему нравился крутой мужик в рекламе этой марки. Федор, почти неосознанно подражая этому типу, постоянно ходил слегка небритым и при каждой затяжке глубокомысленно, как ему казалось, прищуривался, представляя как в уголках его глаз образуются эти сексапильные морщинки видавшего виды мужика. На самом деле никаких морщинок у Федора не было, а его прищур сразу же выдавал все его уголовное прошлое с двумя ходками — за хулиганку и за групповое изнасилование. Федор покосился на Бонда, когда тот прикуривал, и ему пришло на ум, что тот затягивается как Штирлиц — просто и ничуть не прищуриваясь, но как-то очень красиво.— Дело в том, Федор Иванович, что в начале нашего века в Германии существовало тайное общество «Туле», членом которого являлся в том числе и Адольф Гитлер.Имя вождя немецкого народа Бонд произнес как-то странно, словно по-немецки. В слове Адольф он сделал ударение на первую букву, а в фамилии вместо буквы Г явственно прозвучала Х.— Прежде, чем прийти к власти, будущий фюрер прошел посвящение и обучение в этом тайном масонском обществе.— Точно,— сплюнул в открытое окно Федор,— я слышал, что он был жидом.— Быть масоном и быть жидом, Федор Иванович,— терпеливо разъяснил Бонд,— далеко не одно и то же. Кстати, а что за кликуха у тебя такая странная: Федор Иванович?Федор подозрительно покосился на напарника:— Дело в том, что папу моего звали Иван, а он, когда я родился, назвал меня Федей. Вот и получилось — Федор Иванович. Еще вопросы будут?— Все ништяк, братан. — Бонд затянулся и надолго замолчал.— Так а на х.я? — наконец бесцеремонно прервал молчание товарища Федор.— А, так это и было оружие возмездия нацистов.— Так оружие возмездия, я слышал, ракета у них была с ядовитым газом. Только она не полетела, а взорвалась прямо на полигоне и поубивала всех фашистов к еб. ни матери. ФУИ-два называлась.— ФУИ-два у меня в штанах,— процедил сквозь зубы Бонд, наблюдая за двумя рослыми парнями, вышедшими из подъезда. — И никаких фашистов в Германии не было, если уж на то пошло. Фашисты были в Италии.— Так они что же, хотели одним пистолетом всех победить?Бонд как-то странно покосился на Федора и ответил:— Одним правильным пистолетом можно целую войну выиграть, если, конечно, он в правильных руках.— Ты это на что намекаешь? — набычился Федор.— Ты, Федор Иванович,— тщательно выговаривая слова проговорил Бонд,— пацан правильный. Но у тех людей другие понятия были.Мысль о понятиях в Третьем Рейхе почему-то развеселила правильного пацана.— А ведь так и есть,— заржал Федор Иванович,— пацаны круто рамцы раскинули. Сначала в Чехословакии за своих подписались: какие, мол, пидорасы здесь наших пацанов тронули. И наехали так, что англичане обос. ались просто. А англичане это тебе не х.йня какая — это типа солнцевской бригады. Потом в Австрию заехали — типа, свое взяли. А потом к полякам: кому кланяетесь? Ну, поляки, известно, барыги еще те. Они туда-сюда рыпнулись, а те их уже с нами поделили, вроде как мы с измайловскими рынок распилили.Эх, плохо кончили пацаны. А все почему? Потому что на беспредел потянули. А беспредел, братан, это по всяким понятиям х.йня выходит.— Ты Федор Иванович, поляну сечешь? Смотри, движуха какая-то непонятная началась.(продолжение следует...)21 августа 2000 года 11:19:20Alex von Loboff | Moskva | Rusland ЕСЛИ УМИРАТЬ НЕ РАЗРЕШАЮТ...Было самое обычное утро. Обычное утро обычного дня. В окно пробивались скромные солнечные лучики, абсолютно музыкально неподготовленные маленькие птички пели-надрывались, по рельсам периодически проносился трамвай и микрофонный женский голос доносил до пятого этажа, надоевшую до тошнотиков фразу:»Следующая остановка – Свердлова.» Этот голос Марианну будил лучше всякого будильника.»У-у-у-у-у-у... – вяло изобразилось в мозгу. – Как вставать неохота!»Какая разница, сколько солнечных лучей осветили планету, какая разница, с какой мощностью будет жарить солнце и что поют птицы, если в самый разгар школьных каникул приходится ежедневно вставать в семь утра, наряжаться по необходимости в лёгкие ситцевые ткани с многочисленными разрезами и ехать в перебитом трамвае тридцать пять минут до горячо обожаемой остановки «Педагогический институт», если приходится сидеть в душном помещении до обеда и слушать наискучнейшие лекции по ботанике, если после обеда приходится теорию закреплять практикой на берегу Иртыша или в парке имени Гагарина. Мечта любого идиота или идиотки факультета ПэМэНэО.— Алло! – не снимая обуви, бросив сумку на диван, рванулась Марианна к телефону. – Здравствуйте!... Родителей нет дома... Где?.. На Украину уехали... Не знаю точно... в последних числах июля... до свиданья!Нетерпеливо бросив трубку, продолжая на ходу снимать бюку, блузку, украшения Марианна циркулировала из спальни в зал, потом — в коридор, потом опять – в спальню, освежающий муссон. Мысли ловко выпрыгивали из серого вещества.«Так... Сегодня на пляж не пойду. Поздно. Солнце прячется за тучи уже к семи часам, а сетку волейбольную сварачивают ещё раньше... Димка навряд ли удосужится заглянуть на пляж... К тому же, мы в ссоре... Чем бы заняться?.. »Марианна взяла гитару и стала повторять аккорды любимой песни «Счастливый жребий».» Давно искала и только две недели назад нашла в Димкиных конспектах по сопромату... Ну, и жмот же, этот Димка! Знал, что люблю Окуджаву, знал, что давно ищу к этой песне аккорды и... Да ну его в пень!. Совершенно не умеет слушать. Чуть что – сразу «ухожу навсегда!» Карнеги нужно читать на ночь... Успокаивает... »...Но из прошлого, из былой печали,Как не сетую, как там не молю,Проливается черными ручьямиЭта музыка прямо в кровь мою.Проливается черными ручьямиЭта музыка... Зазвонил телефон, безцеремонно прерывая одухотворённую трагичность песни.— Да!. Здравствуйте! Это опять вы?.. А зачем?.. Родители приедут через две недели... Марианна с сожалением рассталась с трубкой, не потому, что ей хотелось говорить ещё, а потому, что больше не хотелось петь. Когда Марианна пела, она была похожа на ласковую и добрую мамашу, гладящую своих чад по кудрявой головке. Марианна с таким же теплом гладила каждую строчку песни, а звонок всё испортил... К великому сожалению Марианна не чувствовала, какие события последуют за казалось бы безобидными звонками. И если бы ей сейчас тот же Димка сказал, что самые страшные истории происходят в такие вот обыкновенные, ни чем не привлекательные дни, она бы не поверила....Звонок повторился. Уже в дверь. В два часа ночи. Марианна подскочила как ошпаренный карась на сковородке. Минуту приходила в себя, выковыривая сознание из мимолётного сна. Страх подкрался тихо, но уверенно, на тонких кривых ножках, жутко посапывая забитым носом и язвительно посмеиваясь в самое ухо. Звонок повторился. Потом ещё и ещё. Потом в дверь постучали и этот стук подействовал на Марианну отрезвляюще. Она резко встала, включила свет, накинула халат... не потому, что – холодно, скорее – для защиты, подошла на цыпочках к двери и прислушалась.» Как будто зима, а я стою в одном шёлковом халатике на ветру... Так морозит... »— Кто? – голос Марианны превратился в разноцветное дрожже и огоньками красок рассыпался по полу.— Это я – дядя Саид!.. Папа дома?— Дядя Саид, я же вам говорила по телефону, что папы нет. На Украине... — Открой... я хочу спросить... — Говорите так... — ...— Идите домой, пожалуйста... Мне рано вставать... До свидания... У папы всегда были какие-то ненормальные друзья и родственники. Так считала мама. Она всегда высказывала свою точку зрения прямо и без церемоний лирических отступлений. Марианна в таких случаях старалась защищать тех, кто не совсем ещё «конченный» и поэтому в квартире номер семнадцать часто вспыхивали словесные баталии продолжительностью на два-три часа. Мама нервничала и отправляла дочь в Юриспруденцию на должность адвоката, а к концу стычек вывод бал всегда один и тот же – « ...савельевская порода!» Единственное, в чём Марианна плохо разбиралась, так это, чем савельевская порода хуже гомельковской... Но мама не заставляла себя ждать, она выкрикивала гордо и уверенно:»Я больше, чем уверенна, ты в 16 лет принесёшь в подоле как тётя Эльза... в твоей голове одни опилки как у дяди Феди... он до сих пор газеты по слогам читает... вывеска – привлекательная, а как рот откроет – все разбегаются... вся савельевская порода восьмилетку кое-как закончила... и тебя сдам в интернат для слабоумных!»Марианне давно стукнуло двадцать, Марианна давно закончила десять классов и давно учится в институте, но мама невозмутимо повторяла один и тот же текст, иногда меняя слова и предложения местами, но никогда не меняя интонации.... После того, как отец вышел из тюрьмы, друзей появилось больше. Отец начихал с большой колокольни на старую русскую пословицу «Старый друг лучше новых двух» и на зло врагам, на радость маме заимел таких друзей, которых, как он считал, проверять не надо было, так как их «там» уже проверили. Марианна вспомнила, как мама плакала с утра до вечера, куда-то бегала с бумагами, висела часами на телефоне, а когда отец цветущий и помолодевший уже стоял на пороге, мама отошла далеко назад, а вместо себя толкнула Марианну. Что означал этот выпад, до сих по – загадка! Отец тогда был похож на восемнадцатилетнего парнишку со старой фотографии семейного альбома, так как все свои жировые сбережения оставил в местах не столь отдалённых. Широкие брюки не по размеру развивались как паруса, какой-то стёганный ватник, ботинки с тупыми носами, похожие на две захудалые биржи, двухнедельная щетина и блеск в глазах – доплнение к портрету «Возвернувшийся». Блеск бывает – яркий,огненный и – тусклый, помутнённый. Так вот, у отца блеск был помутнённый. Он сам подошёл к Марианне и поцеловал её, а она стояла как чурка,онемев от неожиданности, и испытывала странную неловкость, как будто её целовал не отец, а совершенно чужой мужчина... Отец подарил любимой дочери несколько шариковых ручек, которые как капсула содержали своё тело в плетённом домике из разноцветной проволки; чёрные игральные карты для покера, гладкие и блестящие; плетённые рамки для портретиков и носовой платок. На стёртой клетчатой основе, четырьмя цветами чернил – красным, чёрным, зелёным, фиолетовым – был нарисован сюжет: красивая молодая девушка с шикарными золотыми волосами влюблённо смотрела на полуобнажённого жигана с серьгой в ухе, а тот в свою очередь протягивал ей розу. Эта вещица долго хранилась у Марианны в шкатулке, потом перешла по наследству младшей сестре... Отец не был политическим, что всегда считалось «престижным» и Марианне не чем было гордиться, поэтому она никогда и никому не рассказывала, где был её отец полтора года. Потом, когда к власти пришёл Горби со своей «перестройкой» и в стране развернулась сеть коммерческих структур с ячейками частных предприятий, Марианна испытывала непереносимую боль... Ведь отец сидел именно за «это». Говорят же, в мире всё относительно, но как тяжело переживать человеческому сердцу именно эту относительность!Наступило утро. И если бы Марианна знала, что это утро уже больше никогда не перейдёт в день, не перейдёт в вечер, она бы не проснулась... Марианна всегда валялась до последнего, но потом бодро вскакивала одновременно на обе ноги, так как с левой ноги вставать считалось плохой приметой, со скорость метеорита бежала в ванну, проводила пару раз зубной счёткой без пасты по зубам, одевала что придётся и... Важным ритуалом считалось накрасить губы перед выходом из квартиры. Женщина должна выглядеть на свой возраст минус пять лет, причём, внешность себе рисовать наедине с собой, чтобы ни один человек не знал тех нюансов, за которыми скрывается привлекательность, обояние и ещё какие-нибудь магические излучения. Правило: «Если красить глаза – подчёркивается форма губ, если красить губы – подчёркивается блеск и глубина глаз». Марианна выбрала для своего типа лица последнюю часть предложения и ни при каких обстоятельствах принципу не изменяла. Перепрыгивая через две ступеньки, Марианна думала о контрольной проверке гербария и о бесконечных воодушевлённых монологах Нины Викторовны – доцента кафедры ботаники. Женщина, которую студенты за глаза называли просто «пестик», выжимала из своих подопечных последние граммулички терпения, когда после положенных лекционных часов, забирала всегда драгоценные 10 минут от «перемены», была толстая как бочёнок с мёдом, румяная как антоновское яблоко и одинокая как одинокая. Это самое одиночество давало ей право читать лекции так самозабвенно и жертвенно, как будто это были не биологические наблюдения, а петиция к африканскому народу, а сама Нина Викторовна – народный герой невидимого фронта Патрис Лумумба....Уже у самого выхода из подъезда, Марианна вздрогнула от неожиданности. Из небольшого закутка, где висела батарея и где часто в морозные деньки грели озябшие пальцы влюблённые пары, вышла туша Саида.— Ты куда?— В институт, – неиспугалась Мари, но испуганно вытаращила глаза Анна.Саид — друг отца, братишка, как сам выражался, а мама и дочь соответственно нехотя смирились с должностью сестрёнок... И даже мысль, что он стоял здесь всю ночь не успела посетить Марианну, когда Саид спросил:— А где твой друг?— Какой друг?Сердце бешенно заколотилось... Почему он спросил про друга? Он что-то знает? Или видел? Марианна вспомнила, как два дня назад, она случайно встретила Димку на пляже, они были в непонятных отношениях, но потом Димка поехал провожать Марианну... Всю дорогу Марианна шла молча, а Димка молча рулил на велосипеде и дорулил до самого дома, потом заехал в подъезд... на пятый этаж... вошёл в квартиру... Разбирались долго, аж до двух часов ночи и забыли про велосипед, который остался на площадке для всеобщего обозрения соседей... Тогда ничего не было. Марианна сказала, что боится забеременеть, что нет никакого опыта и уверенности... что хочет сначало закончить институт... Но разве соседям объяснишь такие подробности?.. Все знают, что родители — на Украине, девушка – одна, а в 2 часа ночи, возле самой квартиры стоит димкин спортивный велосипед!.. — Какой друг? – скривил рожу Саид. — ...Который ночью у тебя был! Я знаю!От Саида пахло алкоголем. Он сделал шаг вперёд и спокойно сообщил :— Я всё расскажу твоему отцу, что у тебя ночью был... кто-то!Это настоящая катастрофа! Марианна сморгнула растерянность.— У меня никого не было, дядя Саид! Я клянусь вам!Саид подозрительно прищурился.— Ты прячешь его в квартире! Я знаю!— Нет! Вы что, не верите мне? Пошлите, я вам покажу... Никого нет в квартире!Репутация для Марианны была важнее всего и она готова была ради неё опоздать даже на экзамен, не то что на пару... Саид медленно пошёл вверх за Марианной, и казалось, что его уверенность сменилась неуверенностью. Так казалось во всяком случае жертве наговора. Что же думал Саид в тот момент, какие планы строил, какие сети плёл – никто сказать не может.Марианна открыла дверь, пропустила вперёд «братишку» отца. Говорят, у человека есть шестое чувство, называется – интуиция. Учённые провели несколько опытов и выяснили, что у мужчин, ген интуиции часто спит, а вот у женщин... Скорее всего, в Марианне было больше «Ин», чем «Янь», хотя первичные признаки женского начала (безусость, грудь) уже явно просматривались. Марианна, впуская в квартиру Саида, подписывала себе смертный приговор, но её интуиция по прежнему предательски молчала. Глупость и доверчивость похожи друг на друга как однояйцевые близнецы.— Можете пройти в комнаты... Видите, никого нет!Саид не разуваясь деловито осмотрел зал, заглянул в обе спальни, расположенные visavi, что с французского обозначает – напротив друг рруга.«Почему он не заглянул под кровати, в шкафы, на балкон – в анекдотах — злачное место пребывания любовников?.. »— Точно – никого! – прохрипел незванный гость и бухнулся в кресло у телефона.— Дядя Саид! Пожалуйста... я в институт опаздываю!— Сядь!Марианна топталась на месте.— Я не могу. Я должна идти.— Так иди!— А вы?— Понимаешь, сестричка,— Марианну неприятно резануло по слуху – «сестричка», но лицо осталось спокойным и ни один мускул не дрогнул. – Мне нужно отдохнуть... Домой идти не хочу!.. Всю ночь пили, играли в карты... жалко, женщин не было... ну, ты представляешь? Женщину нужно... Я приглашу её сюда, а потом мы тихо уйдём.Марианна потеряла дар речи. Что-то заметила она во взгляде, когда Саид пялился на её ноги в красных басоножках. Так ли смотрят мужчины на женщин с благими намереньями? Марианне стало не по себе.Конечно, что и говорить, Марианна совершенно не знала этого Саида. Она не знала, за что он сидел вместе с отцом и было очевидно, что ключи от квартиры, в которой нет денег, она всё равно не даст! Но с другой стороны, почему он не уходит и почему Марианна никак не может его выпроводить? Как часто Марианна сталкивалась с людьми кавказской национальности! Что это за люди и чего от них ждать? Да, темпераментные. Даже слишком! У них, если любовь, то – до гроба – всёпожирающая, нещадящая; если, месть, то – кровная; если обида – на всю жизнь... До Марианны, наконец, дошло – она не боится! И это – плохо! Самое ужасное, когда нет страха. Все предчувствия – немы, отрафированны.После долгих разговоров, уговоров, просьб Саид встал.— Хорошо. Я уйду. Только душ приму. Можно?— Вы обещаете, что после душа сразу уйдёте? – не удивилась Марианна. Но ей приходилось из последних сил сдерживать свой бурный темперамент, чтобы не поколотить жирные телеса уже достаточно поднадоевшего «друга семьи».— Только помоюсь и сразу – коксу! – крикнул Саид, скрываясь за дверью ванны.Марианна упала на диван и вспомнила :Однажды вечером отец пришёл домой с молодым мужчиной. Возраст Марианна определять не умела, поэтому если кто-то из гостей спрашивал обыкновенное и заезженное:»А сколько дашь?», Марианна действовала следующим образом – от предположительного возраста отнимала пять лет. Гости обычно попадали не в свою возрастную категорию, у них резко подымалось настроение и они благодарно кивнув Марианне, продолжали одушевлённо беседовать с родителями.Итак, мужчина выглядел на 37 лет минус пять. Чёрные как смородина глаза, слегка вьющиеся смоляные волосы, на смуглом лице – постоянная обворожительная улыбка и речь, как выяснилось в процессе общения, с кавказским акцентом.Гость много кушал, пил водку из огромного пивного стакана и объяснялся отцу в любви с первого взгляда. Отец молча кивал, подкладывал, подливал и слушал. Он умел не только красноречиво вести свадьбы, Новый год в костюме деда Мороза и различные годовщины, он был и превосходным слушателем: искренне сопереживающим и уютно поддакивающим.Марианна писала в своей комнате глупые стишки, типа «Размышление коровы»:«Увы, недоступен мне берег инойИ ангелов песнь не звучит надо мной.Вот только расцвёл на соседней помойкеЦветок драгоценнай красы неземной.Но что в том цветке? Только запах и цвет.В нём хрупкость одна, а солидности нет.Народу до фени всё это цветенье.Сорву я цветок, да сожру на обед!»,
Господь Мария ДЭВИ Христос
Трактат о ЛЮБВИ(Теософия и Эзотеризм) из Последнего Завета
9 августа 2000 года 05:41:45Антарис | Киев | Украина
Алтынбаева Наталья
* * *Клубника под горчичным соусом
10 августа 2000 года 18:05:24Наталья Алтынбаева | aital1@mail.ru | Екатеринбург | Россия
Снарк
Гамак
11 августа 2000 года 14:15:35Снарк | ygorvolkoff@hotmail.com | Киев | Украина
* * *
20 августа 2000 года 21:42:35Якутин Саша | wolja@gmx.de | Тараз | Казахстан
20 августа 2000 года 23:11:26Марина | Амберг | Германия
21 августа 2000 года 10:46:17Alex von Loboff | Moskva | Rusland
21 августа 2000 года 11:19:20Alex von Loboff | Moskva | Rusland
ЕСЛИ УМИРАТЬ НЕ РАЗРЕШАЮТ...