Книга стихов

   
  1 • 50 / 58  

[1 апреля 2008 года  07:38:58]

Семен ЦВАНГ

Крест,Полумесяц и Семисвечник

    С древности стали врагами навечно
    Крест, Полумесяц и Семисвечник.

    Крест тенью свастики стал и печали,
    А Полумесяц — кровавой секирой,
    Наш Семисвечник ощерен мечами.
    Нет на Земле вожделенного мира..

    Дети Христоса, Мухаммеда дети
    И поколенье детей Авраама,
    Разве живем мы для страха и смерти?
    Солнце одно, Бог единый над нами.

    Станем же люди друзьями навечно
    Крест, Полумесяц и Семисвечник.

Cемен ЦВАНГ | zvang@mail.ru | Ашкелон | Израиль


[1 апреля 2008 года  15:16:37]

Щома Микола Опанасович

Україна співає свій танок

    Розірваний простір
    -- похилився.
    Із одної частини,
    постидився;
    а з другої половини,
    на два поділився.

    Тай уже нова калина,
    що весело розцвітала,
    що садочок зелененький
    своїм кольором вквітчала,
    несподівано й раптово
    чомусь і зів"яла...

    Тай сонце сховалось --
    поза хмарами чомусь...
    Попільну одежу удягнуло.
    Чоло смутком змалювало
    тай сльозами землю поливало;
    а вітер буйливий похиляв додолу
    усе те що не погода виглядало --
    для нього... Шкода! Усе смеркало.

    Україна зворушилася іще раз...
    Вороги її проснулися...

    Бож навіть вони й не спали
    -- Виглядали з поміж ярів
    де спокійно та хитренько
    свойого нападку зберігали.
    Таж коли прийшла година
    -- і так думає вся зла людина,
    неньку знову обідрать бажали.

    Невдалося -- люди розумніші,
    ніж було раніше, тепер стали!
    Боронили, яко можно
    тай своєї України
    до недолі не збажали...

    Тай калина піднялася
    -- розцвілось галуззя...
    Буйний вітер віє скромно,
    тай сонечко не пече а гріє
    і дівчина у саду вишневім
    щось роздумує та мріє!..

    Ось така є земля наша
    як сваволя є своя воля
    і як серденько не плаче
    -- а тілько лиш мріє...

    Україна співає свій танок
    та наша Тимошенко діє!..

01 квітень 2008 р.

Щома Микола Опанасович | mszoma@uol.com.br | Сан Кайтано до Сул | Бразилія


[2 апреля 2008 года  07:39:43]

Банифатов Вячеслав

ТЕЛО И ДУША

    Я проснулся, как будто родился.
    Новый день – это новая жизнь.
    Но привычно опять воплотился
    В прежнем теле. Хоть спать не ложись!

    А душа хочет в теле атлета
    Пребывать, в мускулистом таком,
    Но влезать по утрам надо в это,
    Неказистое, да и с брюшком.

    Значит надо заняться мне йогой,
    Не лежать на тахте в неглиже,
    Ведь должно же, хотя бы немного,
    Соответствовать тело душе.

    Чинно на пол я сел, словно Будда,
    В позе лотоса ноги сплетя.
    После долго не мог их распутать
    И от боли рыдал как дитя.

    На диете сидел оголтело,
    Обливался и гири таскал.
    Это тяжко не только для тела,
    Для души это тоже тоска.

    Всё забросил, душа уж не ноет —
    Жизнь вовсю закаляет сама:
    То ошпарит меня лето зноем,
    То остудит морозом зима.

Банифатов Вячеслав | vbanif1@yandex.ru | Новосибирск |


[2 апреля 2008 года  19:53:10]

Нелли Гришина

Когда любовь закончится моя

    Когда любовь закончится моя,
    И я людей живых возненавижу,
    Тогда наступит ночь, не станет дня,
    И чёрную жемчужину нанижет,
    На тонкую былинку бытия,
    Кто дальше был, но оказался ближе,

    Исчезнет тот, кто был во мраке светел,
    Кто вёл меня по грани дня и ночи,
    Кто раны врачевал мои от плети,
    Кто отыскал тебя средь сотен прочих,
    Кто говорил мне: видишь, снова ветер
    Тебе совсем иную жизнь пророчит.

    Когда уйдёт любовь за неба край,
    Я белых крыльев цвет сменю на чёрный.
    Я солнцу в небе крикну: догорай!
    И углем стань, как стали углем зёрна,
    И белые сады в тот чёрный май,
    А пашня заросла травою сорной.

    И если мне вовек не оттереть
    Печати сатаны на лбах высоких,
    Когда родятся, чтобы умереть,
    Живут, чтоб пить из тех, кто счастлив, соки,
    Живут, уже умЕршие на треть,
    Настанут пусть отсроченные сроки.

    Боюсь, любовь закончится моя,
    И я людей живых возненавижу…

Нелли | Россия


[3 апреля 2008 года  11:37:38]

Григорий Кипнис

Природный спор...

    Люблю я на сосульках — ксилофонить,
    Прокладывать по "целине" — лыжню...
    ..Но импонирует Весна, когда озонит..
    И одевает всех, кто носит — "ню".

    *** *** ***

    Теряет
    ритмику в привычном темпе вальс:
    Опять нарушен сказочный мотив...

    ..Знать, по Весне,
    как рецидив, приходит фальшь,
    Морозной
    холодности в музыку пролив.

    А грезился мажорный перезвон:
    В ручьях,
    звончатый птичий перепев...

    ..Потерян, видно, тон иль полутон,
    И аритмичен плавности припев.

    Не по-весеннему
    снежит на зелень блюз:
    Меланхоличен струнный перебор...

    И леденится минусово грусть:
    Зима с Весною продолжают спор...
    *********************
    ****************

27 марта 2008

Григорий | irynchen@freenet.de | Вупперталь | Германия


[5 апреля 2008 года  00:08:07]

Сергей Иващенко

Моя любовь

    Моя любовь лежит на дне,
    На иле древних отложений.
    И не меняет положений,
    Забывшись в долговечном сне.

    И, слава Богу, пусть лежит,
    Там — тишина, там нету споров,
    Пустых и долгих разговоров.
    И время медленно бежит.

    Лишь рак отшельник в волосах
    Её застынет не надолго.
    И вновь, гонимый чувством долга,
    В подводных скроется лесах.

    Как не злостлива и робка
    Её застывшая улыбка.
    И безмятежно дремлет рыбка
    На пуговке её пупка.

    Спокойных снов, любовь моя,
    Пока века не выпьют воду.
    Тогда раскроется народу
    Вся сущность скрытая твоя.

сергей | brus55@list.ru | александров | Россия


[5 апреля 2008 года  13:22:54]

Семен Венцимеров

Журфак-17-14. . Маадыр-оол Тулуш

    Воспоминанья о былом:
    Последнее в столице лето.
    Центральный округ. Старый дом.
    Грановского. Диван. Газета

    Отложена в сторонку... Мне
    Студенту-дворнику, досталась
    Легко та комнатенка вне
    Очередней несметных... Малость,

    А все ж приятно... Нынче с ней
    Придется вскорости расстаться,
    Как и со всей Москвой моей:
    Диплом вручат мне завтра, братцы!

    Да, завершается журфак.
    Тува меня приветит скоро.
    Случилось все не просто так.
    Вот вспомнилась родная школа,

    Которой славен Чадаан,
    Тувинский город... Чуть печальный
    И радостный, учебный план
    Итоживший -- наш бал прощальный,

    Прощальный бал выпускников.
    И я с красавицею первой
    Танцую... Тысячи звонков,
    Нам в школе вздергивавших нервы,

    Вдруг отзвенели навсегда...
    -- Куда пойдешь теперь, принцесса?
    -- Ты, рыцарь мой, теперь куда?
    -- Ты помнтшь, сколько интереса

    Своим рассказом вызывал
    Комбу Кандан-оолыч?
    -- Ясно...
    -- Монгуш-учитель вдохновлял
    Стремиться в МГУ...
    -- Прекрасна

    Мечта, но...
    -- Надо быть смелей.
    Давай, принцесса, поклянемся,
    Что, пусть хоть через много дней,
    Но все же в МГУ прорвемся!

    Монгуш в Москве недоедал
    И не доброй имел одежды,
    Но сессии успешно сдал...
    Вселил мечту в нас и надежды...

    Та школьная мечта сбылась.
    Поклон тебе Монгуш-предтеча,
    От чьей души она зажглась...
    Счастливая с Москвою встреча

    Случилась сколько лет назад?
    Да вот считай, почти что сорок
    Меня едва ль узнает взгляд
    Сокурсника... Однако порох

    Еще в пороховнице есть.
    И я – вообразите – фермер —
    Призвала родовая честь.
    Хранил моей души контейннер

    Все годы память об отце...
    Родился, кстати, я в Шом-Шуме.
    Во мне, еще совсем мальце
    Легенда задержалась... В сумме

    Была она совсем простой:
    Два брата Шо и Шу, китайца,
    Здесь поселились лет за сто —
    Устали по земле скитаться —

    И земледелию учить
    Взялись тувинских скотоводов.
    Но с земледелия пожить
    Непросто здесь: ведь недородов

    Жди неизбежно каждый год:
    Для урожая мало лета,
    Суровый климат. Недород
    Обычен. Скотоводу эта

    Природа тоже тяжела.
    Ну, а овечек шубы греют.
    И яки, в общем-то тепла
    Не просят, козы не совеют

    В сорокоградусный мороз...
    Отец Сувак приемным сыном
    Был скотовода. Только коз
    Имел тот тысячу. Сверхдлинным

    У деда был табун коней,
    Еще – коровы и верблюды,
    И овцы, что в Туве моей
    Ценнее, чем червонцев груды.

    Сувак-приемыш всех родней
    Уже для деда Хойлакая...
    С приходом большевистских дней
    Жизнь обозначилась другая....

    А мать моя Ланза Монгуш —
    Дочь будто отставного ламы...
    Как скоро я лишился душ
    Родных – судьба ввергала в драмы!

    Рассказывают: этот дед,
    Первостатейный чудо-травник,
    Когда-то хаживал в Тибет
    И значился в Туве меж главных

    Целителей... А мой отец —
    Силач, борец и ловкий всадник,
    Властитель девичьих сердец,
    Трудягп, дней не знавший праздных,

    Мне с малолетства передал
    Свои борцовские секреты...
    Боролся я и побеждал...
    Воспоминаньями согреты

    О них, ушедших, все деньки...
    Пересекали на пароме
    Пространство Енисей-реки
    Без мамы... Видно, в старом доме

    Отца воспоминанья жгли:
    Мне было пять, когда при родах
    Мать духи увели с земли —
    И горьким стал для папы воздух —

    И он задумал переезд
    В Пий-Хемский кужуун паромом
    Подальше от родимых мест
    Со всем наследственным огромным

    Несметным стадом белых коз,
    Овец, коров, другой скотины...
    В Малиновке вступил в колхоз...
    Мне горькой не забыть картины:

    Отец словечко все одно
    Твердил паромщику:
    -- Товарищ,
    Товарищ... —
    Видимо, оно —
    Лишь то, что знал отец...
    -- Гутаришь

    О чем, товарищ, не пойму? —
    Он все «Товарищ» повторяет
    Иное знать не по уму,
    То, ы общем-то, не умаляет

    Моей, мальца, к нему любви...
    Коннь, бывший наш, неоднократно
    На скачках побеждал...
    -- Лови —
    Не конь – орел! —
    А нам приятно.

    Отца я вскоре потерял.
    Остался круглым сиротою
    В одиннадцать – и дозревал
    По интернатам. Если стою

    В сей жизни хоть чего-нибудь —
    Блвгодаря советской власти.
    Меня вскормила – не забудь —
    Она – и все с пути напасти

    Взросленья моего сняла...
    В Тарлыке кончил семилетку,
    До аттестата довела —
    В Чадаане судьба... Разметку

    Пути дальнейшего мечта
    Мне намечала... В интернате
    Пять хлопцев, бисер грез меча
    Друг перед другом, дескать, нате —

    Моя мечта еще смелей —
    Мечтали продолжать учебу,
    Народу и стране своей
    Служить, держа высокой пробу

    Достойной цели: МГУ!
    Комбу Кандан-оолыч мощно
    Запрограммировал. В мозгу
    Та цель запечатлелась прочно.

    Мне шестьдесят четвертый год
    Сыграет выпускные вальсы.
    Но временно нельзя:
    -- На взлет!
    -- А что препятствует?
    -- Финансы,

    Которых – абсолютно – нет.
    Реальность малость приземлила.
    Прицел на университет
    Однако же не остудила.

    Пошел работать. В свой черед
    Надел пилотку, стал солдатом.
    Мудрец сказал, что все пройдет...
    И вот я в шестдесят девятом,

    Свой срок в солдатах отслужив,
    Стою у вузовского старта,
    Труд к подготовке приложив,
    Не опозорил аттестата:

    За сочинение мне – «пять»,
    «Пять» по немецкому, представьте...
    Историю осталось сдать...
    «Четверка»!... Ну, ребята, славьте

    За то, что верен был мечте
    Не отступил. Не оступился
    В стремленьи к высшей высоте —
    И вопреки всему пробился,

    В число счастливчиков попал,
    Которых повезли в столицу.
    Высокий чин сопровождал
    Совминовский ребят учиться.

    Проезд бесплатный до Москвы —
    Тува посланцам помогает.
    -- Здесь не теряйте головы... —
    Москва нас гомоном встречает...

    И я, доживший до седин
    И корочек пенсионерских,
    Окраины российской сын —
    Все тот же, что тогда – из дерзких,

    Пошедших за своей мечтой...
    Москва меня ошеломила
    Своей высокой красотой...
    Учеба, впрочем, остудила —

    Нет времени на «Ох!» и «Ах!»
    Строга студенческая повесть
    Должны учиться не за страх,
    А по мечте своей – за совесть.

    В общажной комнатке моей
    Нас пятеро: Байорас, Бондарь,
    Баранов, Венгцимеров... Влей
    Ума в мозги, Москва, вагон дай,

    Чтоб все тома перевезти,
    Что прочитать необходимо...
    Кто может поддержать, спасти?
    Республика стоит незримо,

    Но явно за моей спиной.
    Землячество дает поддержку.
    Здесь друг за друга мы – стеной.
    В Москве – сто наций вперемешку.

    И в нашей келье – Вавилон.
    К примеру: Бондарь – украинец,
    Баранов -- русский, а Семен —
    Еврей. Понятно, я – тувинец.

    (На курсе двое из Тувы:
    Я и Хенче-Кара)... Байорас
    Альбинас, пятый – из Литвы...
    Живем в напряге, но не ссорясь.

    Да нам и нечего делить.
    Учеба трудно достается
    Семена всему меня учить
    Взялся, а я его... бороться...

    Представьте, и такой предмет
    У нас с Семеном в расписанье.
    Я – сын Сувака, он-то – нет:
    Лишен был с детства воспитанья

    В традициях бойцов Тувы,
    Гигант, а неуклюж, неловок...
    В борьбе работа головы
    Важна... Дал пару установок,

    Приемов пару показал...
    Гляжу – а парень заборолся.
    Коль не нажмет на тормоза,
    Любого победит – завелся...

    Тувинским братством хорошо
    Крепим позиции друг друга.
    -- Чего-то загрустил. Дружок.
    Наверное с деньгами туго.

    Возьми пятерку. Уж прости.
    Сам понимаешь, я не Хаммер.
    Конечно, этим не спасти...
    Продержишься? —
    Я даже замер.

    Расстроган...
    -- Продержусь теперь...
    Кто подрабатывал в охране,
    Швейцаром – открывая дверь,
    А я, представьте, даже в бане...

    Борьба мне кое-что дает.
    А что? Талоны на кормежку.
    Но, правда, времени берет
    Немало. Я ж теперь немножко

    В ней профи. Стало быть велят
    Тренироваться ежедневно,
    Что хорошо – на первый взгляд:
    С журфаком может быть плачевно —

    Такая мысль всегда в мозгу...
    А сверх всего еще – столица.
    Ах, можно ль не любить Москву?
    Она в сердечко мне стучится.

    Музеи, залы... Посещать
    Велят их тоже для учебы,
    Москвою душу освящать
    Необходимо тоже, чтобы

    Духовный набирать багаж...
    Мы вместе новый год встречаем.
    Ширшин Григорий, тоже наш
    Приходит причаститься чаем.

    Не угадаешь наперед:
    Секретарем обкома станет...
    Шерик-оол Оржак берет
    Стакан... Он старше, больше знает.

    Но он, как мы, сейчас студент...
    Теперь-то в Тыве всем известно,
    Что он наш первый президент,
    Высокочтимый повсеместно.

    Всем в вузе труден первый курс.
    Пять лет назад закончив школу,
    Пропал бы, если б не сикурс
    Друзей – подстегивают волю.

    Ночами в бане все учу...
    Корябаю сижу конспекты.
    Я троек избежать хочу,
    Но есть нелегкие аспекты.

    А есть и праздники. Один —
    Кучборская. Она античку
    Читает так, что Тывы сын —
    Казалось, в веко надо спичку

    Пристроить, чтобы сонный глаз
    Не закрывался неприлично...
    Но лекторша заводит нас.
    Мы ставим лекторше «Отлично!»

    А что она поставит нам?
    Взирает на меня лучисто:
    -- Да, вырос... —
    Понимаю сам:
    Сумел чему-то научиться.

    Однажды в комнату вошла
    Землячка... Карие глазищи.
    Так енисейская ветла
    Стройна... Во мне поддержки ищет.

    Ее страдания тяжки...
    -- Да что с тобою?... Очень мило!
    Республиканские жуки
    Ее подставили нехило.

    В библиотечный институт
    Прошла по конкурсу землячка...
    -- Сюда приехала, а тут... —
    И в слезы...
    -- Ты, того... Не плачь-ка,

    А толком дело изложи...
    Есть, оказалось, конкурентка...
    В Кызыле важные мужи
    Шлют двух... Одна уже студентка.

    -- Уверенно лечу в Москву,
    А здесь обидная накладка.
    Я не хочу назад в Туву...
    -- Я понимаю, что несладко.

    Ну, чем смогу, тем помогу...
    Я к ректору стопы направил
    В библиотечный...
    Ни в дугу...
    Но я попыток не оставил

    Помочь землячке... На прием
    Я записался к зам. министра
    И ей поведал обо всем.
    Прониклась. С ней сломали быстро

    И ректора...
    -- Давай, учись...
    -- Спсибо, Мааадыр, спасибо!
    -- Чего уж, ладно... Жизнь есть жизнь...
    Теперь старайся только, ибо...

    Она старалась, как могла
    И завершила жизнь успешно.
    Что ж, и подобные дела
    Пришлось в Москве решать, конечно...

    Успехи делает Семен
    В борьбе – т классике и вольной.
    Вот, в стройотряд собрался он —
    Натренированный. Довольный.

    -- Девчонок много там у вас?
    -- Как у кого. – Сострил удачно.
    Смеется Тома. С ней как раз
    Семен и дружит бесшабашно.

    Похоже, что у них любовь —
    И в стройотряд поедут вместе....
    Глаза закрою – вновь и вновь
    Дворец наш, Ломоносов... Честь и

    Традиции его храня,
    Держала марку профессура.
    Кто более других меня
    Здесь вдохновляет, чья дрессура

    Важна? Профессор Розенталь —
    Русист, немыслимый словесник.
    Запомни каждую деталь
    Мз встреч с великим мэтром, крестник —

    Тебе нести по свету свет,
    Пусть отраженный, наших мэтров,
    Которых лучше в мире нет...
    Как поживает Венцимеров?

    А он, представьте, чемпион!
    На практике пишу заметку
    О том, как побеждает он
    Толково, в «Журналист» -- газетку,

    Невольным летописцем став
    В судьбе товарища по курсу,
    Ему за мужество воздав...
    Студенты во дворе толкутся

    У Ломоносова весной...
    А мы уже в другом пространстве,
    Где нас испепеляет зной,
    Морозы жгут, но в постоянстве

    Нам отражать бессмертный свет,
    Нести по жизни тайный факел
    До крайниз дней последних лет—
    И память о родном журфаке...

Семен Венцимеров | ventse56@mail.ru | Нью-Йорк | США


[6 апреля 2008 года  14:20:11]

Ай-Люли

Перекомпил

    Сегодня я плакал: хотелось сирени —
    В природе теперь благодать!
    Но в поезде надо, и не было денег,
    И нечего было продать.
    Я чувствовал — поле опять изумрудно,
    И лютики в поле цветут,
    Занять же — так стыдно, занять же — так трудно,
    А ноги сто верст
    не пройдут...
    Гулять же по городу — видеть автобус,
    Лицо проститутки, трамвай...
    Но это же гадость!
    тогда я взял глобус —
    и, в грёзах, поехал в Китай.
    ----------------
    И это явь? не сновиденье?
    не обольстительный обман?
    какое в жизни возрожденье! —
    я плачу — я свободой пьян!
    как, неужели? всё что в мыслях —
    отныне и на языке?
    никто в сибирь не смеет выслать —
    не смеет утопить в реке?
    поверить трудно: вдруг всё ложно?!
    трепещет страстной мукой стих...
    но невозможное — возможно
    в стране возможностей больших!

Не князь, конечно - но и не радовой ратник стиха

Zanuda | Rostov-Papa |


[6 апреля 2008 года  19:57:54]

Adunaz

Классика

    И как планеты окружают солнце, – так Человека тесно окружают созданья его творческого духа: его – всегда голодная – Любовь; вдали, за ним, прихрамывает Дружба; пред ним идет усталая Надежда; вот Ненависть, охваченная Гневом, звенит оковами терпенья на руках, а Вера смотрит темными очами в его мятежное лицо и ждет его в свои спокойные объятья...
    Он знает всех в своей печальной свите – уродливы, несовершенны, слабы созданья его творческого духа!
    Одетые в лохмотья старых истин, отравленные ядом предрассудков, они враждебно идут сзади Мысли, не поспевая за ее полетом, как ворон за орлом не поспевает, и с нею спор о первенстве ведут, и редко с ней сливаются они в одно могучее и творческое пламя.
    И тут же – вечный спутник Человека, немая и таинственная Смерть, всегда готовая поцеловать его в пылающее жаждой жизни сердце.
    И только Мысль – подруга Человека, и только с ней всегда он неразлучен, и только пламя Мысли освещает пред ним препятствия его пути, загадки жизни, сумрак тайн природы и темный хаос в сердце у него.

так-то вот, нам классикам - можно всё, если хочется

Zanuda | Rostov-Papa |


[7 апреля 2008 года  01:49:21]

* * *

    [6 апреля 2008 года 19:57:54]
    "так-то вот, нам классикам — можно всё, если хочется"

    Zanuda | Rostov-Papa |
    ______________________________________

    Timothy, очень неплохо бы пояснить народу,
    что Adunaz — это "буревестник революции"
    Максим Горький. Хотя бы для того пояснить,
    чтобы прояснить комментарий — "нам классикам —
    можно всё, если хочется"
    А то... вроде как вы себя с классиком перепутали ;-)))))))))))))
    И ссылку надо бы дать, чтобы народ знал,
    что это есть фрагмент произведения под
    названием "Человек" ;-)))

    А чудный автор Ай-Люли[6 апреля 2008 года 14:20:11]
    есть не кто иной, как Игорь Северянин

Кому очки втираете?

Arlecchino |


[7 апреля 2008 года  01:59:27]

Ангелюс Силезиус

Из сборника Херувимский странник

    Друг, довольно пока!
    Чтобы больше прочесть и узнать,
    Самому надо книгою быть,
    Самому бытие воплощать.

Arlecchino |


[7 апреля 2008 года  21:20:02]

* * *

    Бургундия, ликуй!
    Твоё вино я пью.
    Дождь льёт, я пью,
    В бурдюк бараний лью
    Твою я кровь, ликуй!

    Зелёного стекла бутыль
    Забита пробкой.
    Я вдрызг пьяна,
    Мне до хрена всё,
    Вся эта жизнь.
    Я плоской попкой
    На дискотеке
    Вьюном вилась
    Вчера.
    Осталась там...

    ...студент
    Подносом круглым
    Под носом у меня
    вертел:
    Кола, фанта, пиво, ...
    Фанта, пиво, кола..?

    Ах, ты пострел,
    Бургунд-ссс-ское!
    Вино ты мне подай.

    Он мне без
    Особых приличий:
    Ммм-мадам, нет
    В наличии.

    Я там осталась...
    Танцевать,
    А здесь,
    Под шум дождя
    Бургундское пила.

Юна Тат | Хайльбронн |


[8 апреля 2008 года  23:12:31]

ЮЛЯ

    а ты монашка в чёрном одеянии
    ты белый Ангел, немой укор
    ты светлый образ
    в моём сознании
    я падший ангел
    я позор
    но лишь настанет ночь
    в тебе проснётся дьявольская дочь
    и мне себя, тебе тебя
    нам не удастся превозмочь…

* |


[9 апреля 2008 года  00:31:21]

Сергей Иващенко

***

    Вот и время весны. Зеленеют просторы.
    И надеждою новой восхищённа душа.
    И так робко, не смело, ещё не греша
    Входит в сердце любовь и уходят раздоры.

    Ах, как хочется жить широко и красиво,
    Без конца восхищаться всё новым вещам.
    И забыть, и неверить обманам и снам,
    И идти, и стоять, не боясь, у обрыва.

    Ах, как хочется верить, что жизнь удалась,
    Пусть в ней было и много нелепых событий,
    И что будет ещё время новых открытий,
    И исполнится жизнь, что ещё не сбылась.

    Сокровенная самая, та, что мой век
    Животворной водой среди будней питала.
    Надо мной, словно ангел прозрачный витала,
    Говоря, что исполнится всё — грустный мой человек.

сергей | brus55@list.ru | александров | Россия


[9 апреля 2008 года  19:14:04]

Семен Венцимеров

Журфак-14-6. Нина Дьякова

    Вновь практика. Высокий ранг --
    Стажироваться в «Комсомолке».
    Я не из тех, кто прет, как танк,
    Пусть хоть от всех летят осколки:

    Стеснительна и совесть есть.
    С Натальей Мастеровой вместе
    Нам оказали эту честь —
    И мы явились честь по чести

    В отдел. Липатов Виктор – шеф
    Отдела комсоммольской жизни.
    Уже полпуда соли съев
    В районке, в областной, Отчизне

    Мы и в центрально послужить,
    Уверены, сумеем прессе.
    Отдел студенток окружить
    Решил при явном интересе

    И Виктора и иже с ним:
    В штанах – Борщевский, в юбке Вика
    Сагалова... Не посрамим
    Журфак! Не будет Нине втыка

    За практику, а будет – «пять»!
    -- Уверена?
    -- Чур-чур, не сглазьте!
    -- Куда ж, Нинок, тебя послать?
    В Череповец. В проблемы влазьте,

    Девчонки, глубже... Комсомол
    На призводстве – это сила... —
    Меня сюжет иной повел.
    Мне очень интересно было,

    Что пацаны Череповца
    В военную стремятся школу,
    А брать профессию отца
    Хотят на шибко... Комсомолу

    Неинтересен данный факт?
    Занятно, что девчонки также
    С заводом заключать контракт
    Не собирались вовсе даже —

    Доска и мел – предел их снов....
    Череповец... Один из пары
    Москве впрямую городов
    Подведомственных... Тары-бары

    Об этом городе идут
    С четырнадцатого столетья:
    Был монастырь построен тут,
    В Череповеси... Слово «весь» я

    Не знаю, как истолковать:
    Село иль племя весь? Возможно,
    Что оба смысла можно взять.
    А «череп» -- «холм»... Скажу неложно,

    Что жили здесь давным-давно,
    Возможно, те гипербореи,
    О коих ведать нам дано
    Из мифов и легенд скорее,

    Чем летописей... Но в земле
    Здесь археологи нарыли
    Свидетельства, что в дефиле
    И в каменной эпохе жили

    Предтечи... А десятый век
    Славянам дал сие пространство
    На Шексне, чей лесистый брег
    Ввергал во злое окаянство:

    Лису губили и бобра
    Без счета череповешшане.
    И боле нет сего добра...
    Ну, стали сеять рожь – и в чане

    Заквашивать с водой муку...
    Монахи добывали рыбу —
    И на возах везли в Москву
    В патриархию прямо, ибо

    Предпочитали там ее,
    Имея, видимо, резоны...
    Екатериной самоё
    Указом был во веки оны

    Череповец-град утвержден
    Для пользы водяного дела.
    И план застройки поднесен
    На подпись Августе... Хотела

    Гиперборею застолбить.
    Двумя декадами позднее
    Собрался Павел упразднить
    Все города:
    -- Едва ли мне и

    Наследникам они нужны... —
    Ео волей Божьей от придурка
    Они навек сохранены.
    Эх, коронованная чурка...

    Век наступивший граду дал
    Весьма достойной занятье:
    На Шекснинском участке взял
    Все барки город без изъятья

    Под судоводческую власть
    На Мариинском судоходстве,
    Чрез кою в Петербург попасть
    Возможно с Волги... При господстве

    Подобном город богател.
    На Шексте появились верфи.
    А кто к торговле тяготел,
    Разбогател, наверно, первый.

    Судовладелец и купец,
    Промышленник Иван Милютин
    Для города всего – отец.
    Его не забывают люди.

    Полвека городским главой
    Сллужил ответственно и честно.
    И сиротою и вдовой
    Благословляем... Здесь уместно

    Отметить: гавань, верфь, и док,
    И мехзавод открыл Милютин,
    Где люд простой работать мог,
    За что благословляем людом.

    Лишь самых злобных точит червь,
    Что, мол, Милютин – кровопиец...
    Три брига выпустила верфь
    Морских, чтоб немец и бельгиец

    Могли товары покупать
    Российские без перевалки,
    Свои в Россию посылать...
    Завистники – подлы и жалки...

    Купец добился: провели
    Отсюда в Петербург «чугунку»...
    Стране служили, как могли
    И встарь, вытягиваясь в струнку,

    Перед помазанником те,
    Кем мощь России создавалась,
    Служившие своей мечте...
    Как сделать, чтоб не забывалась

    Их память? А двадцатый век
    Увидел в городе больницу,
    И стеллажи библиотек,
    Музей, училища... Столицу

    Заштатный город посрамил,
    Губернские --= само собою.
    Он русским называем был,
    Представьте, Оксфордом! Судьбою

    Гордиться и в двадцатом мог
    Стремительном и грозном веке...
    Храни его и дальше Бог.
    Пусть град на влете и в разбеге

    Россию славит все века...
    С материалом прилетела...
    -- Давай. Мы поглядим. Пока
    .Пусть полежит. Ведь ты хотела

    Поездить по стране? Давай...
    Командировка нынче в Горький.
    Там аргументы добывай
    И факты, строгой будь и зоркой.

    Автозаводский комсомол:
    Как соревнуются бригады...
    -- Поехала...
    -- Отсчет пошел... —
    Похоже, в «Комсомолке» рады

    Меня подальше отослать,
    Чтоб не мешалась под ногами.
    Что ж, буду факты добывать.
    Наковыряла много. Сами

    Те факты ясно говорят:
    Соревнование – пустышка.
    Но как из них построить ряд —
    Недостает слегка умишка.

    По счастью Скрпкина в Мрскве.
    Была секретарем райкома
    И ответсекром. В голове —
    Система...
    -- Правильно, проформа...

    А может делу и помочь,
    Коль где налажено толково...
    Ты воду в ступе не толочь,— —
    Раиса говорит сурово,

    -- Смелее лишнее отсей.
    Что главное:
    -- Соревнованье —
    Фальшивка...
    -- Вкруг идеи сей
    Пляши. И приложи старанье... —

    И Ярошенко Алексей,
    Что раньше был а «Рабочем Брянском»,
    А ныне – в «Октябре», со всей
    Энергией помог – и в братском

    Стремленьи подарить успех,
    Талантливо построил форму...
    -- Теперь-то одолею всех!
    -- И гонорарчик для прокорму

    Получишь... --
    Я статью раз пять
    Старательно переписала
    Сдала Липатову... Опять
    В командировку умотала —

    В Ташауз... Выпросить смогла
    В свои края командировку.
    В обком к секретарю пришла...
    Ему приносят «Комсомолку»...

    Я попросила посмотреть —
    А там – из Горького мой опус!
    Сумел мой статус подогреть —
    И я преодолнла робость —

    Теперь, как с равным говорю
    С жуком прожженным аппаратным,
    Уверенно тропу торю
    К соревнованию... Попятным

    Пришлось однако же шажком
    Из кабинета удалиться.
    Бегу на почту прямиком.
    С кем неудачей поделиться:

    Соревнования бригад
    Нет комсомольско-молодежных...
    -- Другой вноси посильный вклад.
    Портрет комсорга, как он в сложных

    Условиях парней, девчат
    Организует и заводит...
    Такой имелся. Ясный взгляд,
    Уверенно ответ находит

    На самый каверзный вопрос —
    Комсорг на джутовом заводе.
    О жизни говорит всерьез.
    Толкуем долго. Что-то вроде

    Мерцает – зарисовку дам...
    Конечно, Тельман заезжала...
    -- Приехала...
    -- Ну, как я вам?
    -- Взгляд умный... Только исхудала... —

    Я зарисовку принесла
    Липатову... Звонок...
    -- Откуда?
    Ташауз? Знаю... Да, сдала...
    Сидит здесь рядышком... Читаю... —

    -- Тебе знакомый секретарь
    Ташаузский -- крутое лобби...
    Оставь мне и мозги не парь —
    Я сделаю, что надо, чтобы

    Корреспонденцию заслать... —
    А мне – к учебе возвращаться...
    Звонила снова, чтоб узнать...
    Повторного, однако, счастья

    Мсне не досталось. Отчего —
    Не знаю, но не публикуют...
    А практику зачли...
    -- Всего...
    -- Пока... —
    Мои глаза бликуют

    Сейчас чуть ярче, чем всегда...
    -- Да, кстати, горьковский твой опус
    Наш ответсекр хвалил...
    -- Ну, да?
    Хвалил... —
    Вхожу в заветный корпус.

    Навстречу ответсекр:
    -- Привет! —
    Материал твой крепкий помню.
    Такой не видел много лет.
    Твори другие, чтобы ровню

    Тому составили! —
    Итог?
    Задумалась, глаза – к затылку...
    К профессии один шажок,
    Крупица опыта в копилку...

Семен Венцимеров | ventse56@mail.ru | Нью-Йорк | США


[9 апреля 2008 года  20:36:22]

* * *

    [9 апреля 2008 года 09:05:31]

    "Лицо целую в темя головы... "

    Очень хотела на лице найти "темя головы",
    но ничего не получилось. SOS!

    "И чудных две груди растут на теле" — это
    что то огородное

Irma (rszg,ülwq) | Oranienburg |


[10 апреля 2008 года  18:01:10]

* * *

    Всё сделаю, Юлька!
    Но не сразу.
    Мне бы только "темя головы" на лице отыскать!
    Хоть и на моём — от зеркала не отхожу:
    смотрю, смотрю, а фиг вижу...

Хи-хи-хи...

Irma | Oranienburg |


[10 апреля 2008 года  18:40:44]

Аз типо есмь, бру-га-га...

***

    к нам в открытую дверь
    заходят они порой.
    батарею проверь
    и выключи в кухне газ,
    окно поплотней закрой.
    на телеэкране пляшут тени...

    вой зверей голодный
    ночью душу ласкает бред
    потому холодный
    солнечный свет

    параллельно столу
    змея вдоль стекла ползёт,
    в самом тёмном углу
    зияет крысиный лаз.
    растаял в стакане лёд,
    и тонет мокрица в мыльной пене...

    сгусток крови плотный
    кем-то сломан спинной хребет
    всё равно холодный
    солнечный свет

А ну-ка, тряхну и я стариной...

Барон |


[10 апреля 2008 года  20:43:15]

Т.Г. Шеченко

***

    І день іде, і ніч іде...
    І голову схопивши в руки
    Дивуєшся, чому не йде
    Апостол правди і науки

Время идет, а ничего не меняется (для всеми полюбившейся ЮЛЕЧКИ)

Kattrin |


[10 апреля 2008 года  22:26:42]

* * *

    то есть крупица Божиего созидания
    в момент абсолютного безсилия,
    когда в процессе мироздания
    он был напуган изобилием добра
    которое створил

короче - от восторга растерялся и такой вот ляпсус получился

Kattrin |


[10 апреля 2008 года  23:22:20]

Аз типо есмь, бру-га-га...

* * *

    Индиго-суть мерцает гневно
    И мы твердим свой шаг напевно...

Барон |


[11 апреля 2008 года  07:08:05]

Непонятый пророк в отечестве своем

    Простіть мене, батьку,
    Простіть мене, мамо,
    Що виріс розумний такий...
    Я дуже хороший, я дуже пригожий,
    То люд скрізь є заздрісний, злий.
    Мене затоптали, і вщент заплювали,
    А я ж бо хотів всім добра
    Блакина дитина...
    Щаслива країна зі мною б Росія була

Kattrin |


[12 апреля 2008 года  13:13:50]

Семен Венцимеров

Журфак-9-4. Таня Суворова. Новый фрагмент-4

    Воспоминанья... Первый класс.
    Недели первые учебы...
    Все спрошивают:
    -- Что у вас?
    Как мама?... —
    Не припомню,
    Допрежь была та ерунда!
    Я озабочена. И даже
    Учительница иногда
    О том же... Все в вопросном раже.

    И было так до декабря,
    Когда внезапно объявили:
    -- Теперь есть братик у тебя! --
    Премного этим удивили.

    -- А как нам братика назвать? —
    Подумав, объявила:
    -- Саша! —
    В семь лет – откуда было знать,
    Что Александр Суворов – наше,

    Как Пушкин – абсолютно все?
    Родители сказали:
    -- Ладно! —
    Проснулся, смотрит...
    -- Холосо,
    Мой маленький!... —
    Нам всем отрадно...

    Еще об имени его.
    С мальчишками общалась мало.
    И вообще-то ничего
    О существах в штанах не знала.

    Не знала, в частности, имен...
    Девчонок больше повоенных —
    Закон природы и времен...
    Был мальчик Саша, из степенных

    И добрых – инженера сын.
    С ним не поссорилась ни разу.
    И в Хасавюрте был один --
    И он Сашок, как по заказу,

    Отличник, вечный мне пример:
    Из первого взят сразу в третий.
    Подсказка из небесных сфер:
    Случайностей ведь нет на свете.

    Так это имя и пришло.
    Рассказывала Тетя Таня
    -- «Девчонка – это хорошо.
    Мужик Суворов в назиданье

    Затюкан будет день-деньской
    Образчиком однофамильца... »
    Отец был радостный такой,
    Когда ребенок в дом явился,

    А это, Таня, ты была...
    А тут мужик в семье родился —
    Мой брат – я это понгяла...
    Лежал, молчал, не копошился.

    Глазастый, с лысой головой.
    Мой брат-лысенок, Милый Сашка-
    Бакашка, несмышленый мой...
    Подгузники, пустышка, чашка —

    Мирок особенный его.
    Что он о жизни понимает?
    Что сны некрепкие его,
    Кино какое – наполняет?

    Твердят родители, что я
    Должна его беречь, лелеять.
    -- Забота главная твоя
    Твой брат-малыш... —
    Игрк затеять

    Нельзя: за ним должна смотреть.
    Приме – сюжет, что на картине
    Маковского... Должна висеть
    Та репродукция поныне

    У Тети Тани в Грозном. Там
    На поле в золотом багете —
    Гроза... Лицом пугливым к нам —
    Девчонка... Главное всюжете,

    Что, убегая от грозы,
    Уносит маленького брата.
    Внушают многие разы:
    -- Должна... ---
    В сознанье вяловато:

    А кто тогда спасет меня?
    И все же случай подвернулся
    Спасти Сашулю от огня.
    Он в сон счастливый окунулся.

    Машинка швейная – столом:
    На ней я делаю уроки.
    Электроплитка со шнуром.
    Над ней висят его пеленки.

    Мы в комнатенке лишь вдвоем.
    Вдруг чувствую: неладно что-то:
    Пеленки тронуты огнем.
    Бежать... Стул в сторону... Охота

    Беды немедля избежать.
    В дхапку братика хватаю —
    И прочь. Но надо дом спасать.
    Стремглав на кухню залетаю

    Там тетя Лиза. Я:
    -- Огонь! —
    Она его и погасила.
    Едва не обожгла ладонь.
    Не разыгралась злая сила...

    Считают, что второй малыш
    Обычно первого сильнее.
    -- Сашуля, что ж ты так шалишь? —
    Болннт, кашляет, синея,

    Весной и осенью, зимой,
    Нередко, что и теплым летом...
    -- Да что ж ты, маенький, родной?... —
    Бронхиты, пневмонии... В этом

    Малыш печально преуспел,
    Хлопот семейству доставляя,
    И тонзиллитами болел
    Все время... Прочих, закаляя,

    Могли холодным растирать —
    У нашего тотчас сопля и...
    Врач:
    -- Надо гланды удалять.
    Детей спасаем, удаляя... --

    Но мальчика жалеет мать,
    -- И аденоиды почистим... —
    Пришлось, однако, удалять...
    Увидев, что иных нет истин...

    Привык терпенье проявлять
    Братишка на пороге жизни,
    В застенчивоси подрастать
    Привык. Был тихим...
    -- Ну, не кисни,

    Иди к ребятам, поиграй... —
    Реакция, как если б страшным
    Поугрожали...
    -- Не пугай... —
    Растет стеснительным, домашним.

    Не мог товарищем для игр
    Мне быть: семь лет барьер серьезный.
    Как тихий нрав его взбодрить,
    Не знаю... Комплексовы козни

    Давили брата, как меня...
    Моя застенчивость скрывалась
    За «скромность девичью»... Казня
    Стеснительностью, издевалась

    Над братом трудная судьба.
    Ему сильнее доставалось.
    Эх, у верблюда два горба...
    За Сашу мама волновалась...

    -- Ну, ты у нас не пропадешь. —
    Не раз мне Мама говорила,— —
    А Саша... Мы рвались из кож,
    Чтоб состояться... Тормозила,

    Наверно ранняя болезнь
    Какие-то его задатки.
    Нес пред решимостью боязнь,
    Робел в предощущенье схватки

    С судьбою... Сразу поступил
    В вечерний институт из школы.
    В солдаты вскоре призван был.
    Вернувшись, новые надколы

    Неся в душе и на судьбе,
    Не стал в студенты возвращаться.
    Не находивший сил к борьбе,
    Не пожелал в нее включатьсяс,

    Поплыл по воле волн... Завод,
    Что в фирму Королева входит,
    Его в рабочие берет —
    И он молотит и молотит —

    Династию не поддержал,
    Не оправдал семьи надежды,
    Не приналег, не поднажал...
    У мамы увлажнялись вежды,

    Когда он, маленький, болел...
    Лишь детской немощью и сходен
    С великим тезкой – так хилел,
    Что в ясли не был взят, не годен

    Был для занятий групповых:
    То в кашле, то с температурой...
    Бессильный в люлечке затих,
    А мама рядушком – с микстурой...

    И к бабушке не шлют мальца
    Болезненного... Та старея,
    Ослабла... Выходить птенца
    Ей будет тяжко, коль болея,

    Вдруг средоточием забот
    Внезапно целодневных станет...
    И мама нянечку берет...
    Дворядкина ту лямку тянет..

    А сколько, дуиаете, лет
    Ей, Вале? Да всего шестнадцать.
    Из деревенских. В белый свет
    Рванула, чтобы состояться.

    А в ремеслуху не берут:
    Еще годков недоставало.
    Ну, вот и пригодилась тут,
    При Саше... Хлопца одевала,

    Кормила и играла с ним --
    И стала вдруг незаменимой.
    Наш малый девочкой любим.
    Ее заботою хранимый.

    Он, вроде, меньше стал болеть.
    Она семье родною стала.
    Любить умела и жалеть
    Мальца и так переживала,

    Когда Сашок заболевал.
    Добропорядочной и честно,
    Добросердечной всяк считал
    В семье девчушке... Неизвестно

    О жизни деревенской, ей
    Так много, что и я дивилась.
    Пример. В один из добрых дней
    Семейка с ней за стол садилась.

    Она горчицу на столе
    Увидела у нас впервые.
    -- Что в банке? —
    Юной голове
    Охотв знать... Глаа – живые...

    Ей отвечают просто так,
    Без задней мысли и подначек...
    -- Приправа —
    Изумился всяк:
    -- Остерегайся... —
    Видно, «мячик»

    Не мог предвидеть, что еда
    Содержит столько жутко злого,
    Ведь от еды не ждут вреда.
    Мы не успели даже слова

    Сказать, как ложку той «еды»
    В рот затолкала Валентина...
    -- Эй, так недолго до беды! —
    Да поздно. Жуткая картина:

    Девчонке небо обожгло,
    Закашляла и засипела...
    -- Воды, быстрее!...
    Ну, прошло? —
    Есть Валя сразу расхотела.

    Понятно – если в горле ад...
    Она жила у нас, покуда
    Сашок не двинул в детский сад.
    Но к нам у девушки остуда

    Не наступила... ФЗУ
    Окончила, нашла работу
    И парня...
    -- Как зовут?
    -- Зову
    Любимым... —
    Молодым – в охоту

    Любить... Замужнею женой
    Переселилась с мужем в Горький.
    Там родила... Мы, как с родной
    С ней – переписывались... Зорьки

    На Волге мама собралась
    Встречать в круизе небогатом,
    Пока я в МГУ рвалась,
    То было в шестьдесят девятом.

    Идет по Волге теплоход
    До Астрахани от столицы
    Потом обратно повернет...
    Еда, экскурсии, зарницы...

    Когда до Горького дошли,
    Там мама навестила Валю —
    Наговориться не могли...
    -- А о горчице вспоминали? —

    -- Вели о Саше разговор.
    У Вали взросленькая дочка.
    А Валя, времени в укор,
    Так изменилась... —
    Полденечка

    Тогда с ней мама провела...
    О школе... В нашем третьем классе
    Есть новенький... И – вот дела —
    Валера Сильно отличался.

    Чем? Шевелюрой. Всех других
    Тогда под «ноль» уныло стригли.
    Лишь чубчик надо лбом у них.
    А пименова не подвигли

    Себя уродовать – и он
    Украшен пышною прической.
    Парнишка весел и смышлен.
    С притягательностью броской,

    Которую теперь зовут
    Харизмой. А отец – художник
    Решил, что зиму проживут
    Вдали от шума. Славный домик

    На Первомайке у отца.
    В Москве, конечно, есть квартира.
    Затрепетавшине сердца
    Девчонок в миг один в кумира

    Преобразили новичка.
    О, радость: нас сажают вместе...
    Художниковского сынка
    Проигнорируем ли? К чести

    Моей, я кое-что уже
    О них, художниках узнала.
    Картины, близкие душе.
    Квартиру нашу украшала

    Рожь Шишкина... Я о «Грозе»
    У тети Тани вспоминала...
    В ту пору полюбили все,
    Кто – вырезая из журнала —

    (В ту пору много «Огонек»
    Тех репродукций напечатал) —
    Кто – покупая – уголок
    Квартиры озарить... Мне задал

    Саврасов под синхрон души
    Эстетики сердечный трепет
    «Грачами» -- просто свет туши! —
    В восторженный бросая лепет.

    Та рпродукция была
    У Тани Зудиной в квартире...
    И – сын художника! Могла
    Я думать лишь о нем, кумире,

    Пусть даже Пименовских я
    Картин тогда еще не знала.
    Неважно. Всплеском бытия
    Пусть косвенно судьба связала

    С творцом... Учили рисовать
    И нас. Однажды на уроке
    Приказано изображать
    Всем чемоданы... Невысокий

    Имелся в доме чемодан
    С двумя замками... Просто, мило --
    Приказ-заказ поскольку дан,— —
    Его я и изобразила

    В два счета... Ну, а что кумир?
    У Пименова – ларь высокий...
    Но – сын художника! На мир
    По умолчанью – точный, зоркий

    Наверное имеет взгляд...
    Я свой – подруге подарила.
    А чемодан – соседу в лад —
    Теперь ларем изобразила.

    Серьезный выдался урок.
    Нам с Пименовым – только «тройки».
    За первый – «пять». Дала зарок
    Не списывать отнюдь уроки,

    Не следовать вслепую за
    Кумирам. Но поздней едва не
    Испортила себе глаза...
    С иным кумиром я в нирване

    Теперь уж девочкой... Зовут —
    Галиной Паршиной... Опрятна.
    Воротнички. Манжеты... Люд
    Любуется: невероятно

    Всегда отглаженна, чиста,
    Косички супер-аккуратны
    И банты... Словом, красота
    Была у Галочки плакатна.

    А поведенье – вообще
    Как эталон для подражанья.
    Пытаюсь подражать вотще.
    Усилья тшетны и старанья.

    Стапенно Галочка кладет
    На парту чистенькие книжки,
    Тетрадки... Будто издает
    Их ежедневно... Шалунишки

    И ерзают и головой
    Туда-сюда шныряют-крутят.
    Она глядит, какчасовой
    Лишь на учительницу... Судят

    Привычно школьников у нас
    Не по способностям к предметам.
    Цель – неподвижным сделать класс.
    Что с организмами при этом

    Неладное произойдет,
    Кому из шкрабов интересно?
    Лишь замолчали бы... Так вот...
    Подруга Паршина прелестно

    Подходит под стереотип
    Феноменальной ученицы:
    Ни шорох не издаст ни скрип...
    Пытаюсь в этом с ней сравниться,

    Да где уж мне: шумлю, скриплю...
    Когда велят писать в тетрадке,
    Сотреть на Галочку люблю:
    Ее движенья, плавны, гладки.

    Откроет межленно пенал,
    Достанет чистенькую ручку,
    Крючечек и полуовал
    Так выведет прилежно... Взбучку

    Едва ли ей захочет дать
    Учительница... Я пытаюсь
    Движенья Гали повторять...
    Да где там... Вскоре обливаюсь

    Чернилами... моя тетрадь
    Вся в кляксах. Как-то ухитрилась
    Ручонку Галочка сломать.
    В класс загипсованной явилась.

    Признаюсь, даже в этом я
    Завидовала ей ужасно.
    Та зависть, сердце истомя,
    Еще и оглупляла властно.

    Я даже не могла понять,
    Как Галя руку-то сломала?
    Ведь ей несвойственно скакать,
    Бежать – лишь медленно гуляла...

    Я испытала новый шок:
    Галина, вытащив очечник...
    Очки надела... Видит Бог...
    Как в выражениях поспешных

    Мне восхищенье передать?
    Решила: в этом с ней сравниться
    Сумею. Так чего же ждать?
    ... У окулиста люд толпится.

    Я записалась на прием...
    -- Хочу очки!
    -- Проверим зренье... —
    Плакат. Все буковки на нем
    Читаю я без затрудненья...

    Решила: малость притворюсь,
    Поошибаюсь в нижних строчках,
    Рецепта на очки добьюсь...
    Еще разрывы на кружочках

    Показывает окулист...
    Вот и рецепт желанный выдан...
    Хороший врач. Не скандалист...
    -- Чего мне написали вы там?

    -- Заказ на детские очки.—
    Поахала немножко мама:
    -- Перетрудила и зрачки
    Расширены... —
    Для мамы – драма...

    Дала мне денег. Я бегу
    Скорее в «Оптику»...
    -- Не можем. —
    В Подлипках оптик:
    -- Не могу! —
    В Мытищах:
    -- Нет... —
    Сюжет отложен,

    А вскоре и совсем забыт...
    Рецепт, похоже, офтальмолог
    Такой сварганил, паразит,
    Чтоб путь мой был к заказу долог...

    И потерялся интерес
    К кумиру Гале... Поразили
    Кумиры новые – God bless! —
    А их – сверхновые сменили...

Семен Венцимеров | ventse56@mail.ru | Нью-Йорк | США


[12 апреля 2008 года  13:59:12]

Щома Микола Опанасович

Як вітер віє, слова лунають

    Як вітер віє
    і його гомін усі чують
    ось так слова мої лунають
    -- та їхніх секретних звуків,
    навіть ті хто не хоче їх і ледве уважати,
    ізбавитися не може,
    бож вони силу мають вертолітів
    -- гудуть, гудуть, і все гудуть...
    Перевертають земельні порохи
    та перехід від пункта одного
    до пункта другого доставляють.

    Зневага згубилася давно вже...

    Не бенкетують москалі кляті
    бож їхня доля та година,
    що горя людям принесла,
    давно уже минула...
    Десь загубилася у своїх путах
    -- немовби гіпер- тропія рознеслася:
    юстиція народів, в кінець процвіла!..

    Не будь ласкавий до такого
    хто має в думці лишень
    розвалювати другого...

    Не забувай того хто зло
    одного разу тобі зробив...
    Він тільки жде часу такого
    який можливо, у його серці,
    ось незабаром прийде, тодіж,
    закінчить свій недогід
    -- який в минулім не зміцнив.

    Як вітер віє
    і його гомін усі чують
    ось так слова мої лунають...
    Повірте в що кажу вам!
    Колись наші потомки спогадають.

12 квітень 2008 р.

Щома Микола Опанасович | mszoma@uol.com.br | Сан Кайтано до Сул | Бразилія


[13 апреля 2008 года  19:26:09]

Семен Венцимеров

Журфак-12-4. Наталия Алешина

    Из Казахстана возвратясь,
    Я получила «право вето»
    На долг прийти со всеми в класс
    Сентябрьский -- первого, с рассвета.

    -- Дадим неделю отдохнуть. —
    Мне Алексеева Марина
    Ивановна, ослабив чуть
    Суровость церберского чина,

    Явила милость. Мчу домой,
    Где в ожиданье – тридцать соток
    Картошки. Долг дочерний мой —
    Копать семейный огородик.

    Берусь за вилы и – вперед.
    Корчую, мама подбирает,
    Отец в двух ведрах унесет.
    На бугорок, где обсыхает

    Полдня добытый урожай.
    Под вечер в погреб опускаем.
    На сердце радость. Умножай
    Уверенность, что сытым раем

    Для близких зимняя пора
    Морозам вопреки пребудет.
    Все мышцы ноют, но с утра
    Копаю вновь и не остудит

    Крестьянский мой энтузиазм,
    Тот факт, что тридцать соток – много.
    Ведь здесь и корм скоту. У нас
    Мычит и блеет кто-то. Строго

    Крестьянское житье бытье
    На симбиоз нас обрекает.
    Мировоззрение мое
    Иного и не допускает...

    Сестренка Вера помогать
    Примчалась. Огород – святое...
    Сергей, племянник:
    -- Мне копать?
    -- Копай... Да, дело не простое...

    При деде с бабушкой растет
    Отзывчивым и добрым малым.
    Жизнь трудовая предстает
    Пред ним программным идеалом.

    Дня за три спрятав урожай,
    За генеральную уборку
    Берусь...
    -- Почаще приезжай,
    Наташа. Наши дни под горку

    Пошли – вздыхает тихо мать... —
    -- Эй, мама, брось! Ты не старуха.
    Вам с батей жить да поживать.... —
    Отец подкашливает глухо...

    -- Ну, что, пора уже в Москву?
    -- Четвертый курс. Вершина близко...
    -- Науку всю держать в мозгу —
    Не каждому по силам... Склизко

    Вздыматься по такой тропе...
    -- Все верно понимаешь, папа.
    Кому что выпало в судьбе.
    Два года – и конец этапа...

    -- Два года... Много...
    -- Что ж теперь?
    Возврата нет. Лишь вверх – и прямо...
    -- Ну, с Богом! —
    Затворяю дверь.
    Здоровы будьте, папа, мама...

    Переселяют каждый год.
    И квартирьер Мурад Чибиров
    Мне место в комнатке дает.
    Он, кстати, был из командиров

    Тех, самых первых ССО —
    (Мурад учился на физфаке),
    С которых начиналось все.
    Подхвачен стройотрядный факел.

    Но я – о комнатке. Она
    У лифта. В ней со мною Валька
    Семенова... (чуть-чуть тесна
    Обитель. Ну, не коммуналка).

    Еще и Надя здесь живет
    Гафарова. Она по русски
    Себя Надеждою зовет
    Для исключенья перегрузки

    В общении... А Гульнара
    Мне больше нравится... Да ладно.
    В общаге только вечера
    Проводим дружно и отрадно.

    В соседстве Садошенко Серж.
    Смешливый, рано полысевший.
    Отглажен, выстиран и свеж.
    Уже в профессии сумевший

    Немало сделать. Жизнь щедра
    На лабиринты... Ариадна
    Своя у каждого... Пора
    Опять в науки плотоядно

    Вгрызаться. Нам теперь легко.
    Освоились во всех предметах,
    Уйдя от старта далеко...
    Защита практики... В успехах

    Не сомневается никто.
    Все стали истинными профи,
    Взойдя на горное плато...
    Оценка – знак высокой пробы.

    Шуманов – наш куратор. Он
    Подводит краткие итоги —
    Кто в чем особенно силен,
    Как далеко по той дороге

    По постиженью мастерства
    Прошел... Дорога бесконечна...
    Ее вершиною – Москва,
    Любимая чистосердечно...

    Привычно на второй этаж
    Взбегаем: где – по расписанью?
    Забылся стартовый мандраж,
    Нет места противостоянью

    С тем, кто нам знания дает.
    Мы с ним сотрудничаем просто.
    Он знает что куда... Вперед!
    От возражения до тоста

    Теперь нам все возможно с ним.
    Как встарь, полдня нам на предметы,
    А после – кто куда летим.
    Я – на крыльцо моей газеты

    «На боевом посту». Ее
    С недавних пор моей считаю.
    Спорт нынче – поприще мое —
    За освещенье отвечаю

    Того, как воины бегут,
    Плывут, боксируют, футболят,
    Хоккеят, штанги жмут и рвут...
    Мне офицеры все мирволят,

    Охотно уступают честь
    На состязаньях репортерить.
    Все ж рыцари в погонах есть...
    -- Наташа, не хочу вас сорить

    С редакцией, коль повезло
    И удается подработать.
    Но, чтобы сильно не вошло
    В вас репортерское... Заботить

    Вас должен очевидный факт:
    Вы аналитик по призванью.
    -- Спорт-репортажи – лишь антракт...
    -- Не вовлекайтесь сильно...
    -- Знаю,

    Что с аналитикой дружу...
    -- В ней и ищите примененья...
    -- Ищу, да вот не нахожу...
    -- Еще найдете, нет сомненья... —

    Зовет Кравчук:
    -- Пойдем со мной.
    Даст интервью нам Коля Травкин
    Про новый метод трудовой.
    Пошла. Включилась без затравки.

    Проникновенный острый взгляд,
    Энтузиазм, упорство. Вера.
    Все Травкин объяснить мне рад,
    Дать много фактов для примера,

    Но так и не смогла понять,
    В чем метода его идея.
    Мне раньше стоило узнать,
    Все факты... Нет, на прохиндея

    Он абсолютно не похож,
    Скорей уже на Дон Кихота...
    Себе приказ, что впредь пойдешь
    На встречу, взяв в лобешник все, то

    Что есть по теме в головах
    Экспертов и авторитетов...
    Однако же, увы и ах,— —
    Но не всегда спасает это,

    Когда к новатору идешь...
    Под Новый год сказал Шуманов:
    -- Теперь завязывай... Хорош
    Со спортом!... Бич самообманов:

    Они приносят гонорар,
    Но увлекают прочь от сути...
    Я поняла... Спускаю пар.
    Военные, не обессудьте...

    Засурский как-то пристыдил,
    Что, дескать, пропустила пару.
    Он памятлив... Профессор был
    Великолепен... С пылу с жару

    Всегда такое выдавал,
    Чего в учебниках не сыщешь.
    И если много пропускал —
    Амбец! Кранты! Семестр тот вычтешь,

    А то и курс весь из судьбы,
    А то и весь журфак. Серьезно.
    Прогульщик если, без волшбы
    Пойдешь в судьбе с журфаком розно.

    Но у декана много дел
    И он приходит с опозданьем.
    И Паршиков на стреме бдел,
    Чтоб курс с усердным упованьем

    В Коммунистической сидел
    И терпеливо дожидался...
    Помимо прочих разных дел
    Семестр тот ознаменовался

    Немаловажным для меня.
    Как активистка ДОСААФ’а.
    Поощрена. Труды ценя,
    Меня полезно и неслабо

    Вознаградили: я хожу
    На курсы шоферов. Известно:
    Машину с детства я вожу.
    Но будет вообще прелестно:

    Мне вскоре выдадут права.
    Теория, матчасть – скучища!
    Вождение... Вокруг Москва.
    Уму и сердцу экстра-пища.

    Инструктор видит: я вожу —
    И вот – гоняем по столице...
    Легко экзамены держу.
    Повышенная мне сулится...

    Стипендия: червонец плюс.
    Пока в учебе передышка —
    И я к родителям стремлюсь.
    Ты отдохни покуда, книжка...

Семен Венцимеров | ventse56@mail.ru | Нью-Йорк | США


[14 апреля 2008 года  10:50:47]

Семен Венцимеров

Детский кинотеатр имени Ольги Кобылянской в Черновцах

    Мой первый фильм в нем помню: «Белый клык».
    Хороший фильм, но я его не понял.
    Я – первоклассник, к фильмам не привык.
    Фильм рассыпался – и меня не тронул.

    Но я подрос – и стал в кинотеатр
    Похаживать уже самоуправно.
    Брал на зубок в картине каждый кадр,
    Переходя от фильма к фильму плавно.

    Случалось – и уроки пропускал...
    Был непослушный лодырь и бездельник.
    А в зал порой бесплатно проникал —
    Без ухищрений хитрых и без денег.

    В кинотеатре неплохой буфет.
    Кузен мой Гришка – мой секретный ключик.
    Когда я с ним – не нужен и билет.
    -- Мы – к бабушке! – И билетер из лучших,

    Конечно, побуждений, пропускал.
    Та бабушка – начальница буфета.
    Попав в буфет, и в зал я проникал.
    Но кроме фильма важно мне и это...

    Был маленький в кинотеатре зал.
    А в нем работал массовик-затейник.
    Он на баяне песенки играл
    И – что любых бы стоило мне денег,

    Имей я их: он песни петь учил.
    И я орал: «В траве сидел кузнечик»,
    И восклицал «Зелененький он был»,
    И повторял:»Совсем как человечек»

    Под музыку, что мне ценней всего...
    Текст песни – крупно – на большом плакате.
    И можно не стесняться ничего —
    А я картавил...
    -- Вместе, громче гряньте! —

    Неважно, есть ли абсолютный слух,
    А важно: согревала душу песня —
    И я старался: пел, орал за двух —
    И растворялся в каждой песне весь я...

    Под Новый год к ребятам Дед Мороз —
    Наверно тот же массовик-затейник. —
    Являлся – и мешок подарков нес —
    А вот на это, кто жалел бы денег?

    Спой песенку и расскажи стишок —
    Затейник восхитится и похвалит...
    В восторге ждешь, а он полез в мешок...
    Ой, что подарит мне он. Что подарит?

    И я любой игрушкой дорожил,
    Подаренной в киношном этом зале.
    Я много раз нарочно приходил,
    И ждал, чтоб мне еще чего-то дали...

    Я помню, мы водили хоровод,
    А рядом в кресле – необычный мальчик...
    Больной, недвижный, но – подарка ждет.
    И Дед Мороз к нему...
    Машинку, мячик

    Сейчас достанет, мальчику подаст? --
    Но из мешка – под светлый всхлип ребенка —
    Его больной недвижности в контраст —
    Рвалась к нему смешная собачонка —

    И облизала все лицо его...
    Счастливый мальчик, не стесняясь плакал.
    И не осталось в зале никого,
    В чем сердце в этот миг не вспыхнул факел...

    Позднее, Алый парус» прочитал —
    И размышлял о сотворенном чуде.
    И этот случай в параллель вплетал...
    Творите чудеса друг другу, люди!

Семен Венцимеров | ventse56@mail.ru | Нью-Йорк | США


[14 апреля 2008 года  17:55:22]

Семен Венцимеров

Журфак-13-4. Наталия Алешина

    Четвертый завершая курс,
    Я рассекаю по столице.
    Ввел ДОСААФ меня в искус,
    Послав вождению учиться

    Бесплатно (важный пункт!). Сдала
    И оснащенная правами
    Куда угодно мчать могла.
    На чем вот только? Ну, с годами

    И этот разрешу вопрос.
    Семенова, соседка, Валька
    В то время бардами всерьез
    Увлечена... И вот:
    -- Давай-ка,— —

    Зовет,
    -- заглянем в КСП...
    -- Понятно: клуб какой-то песни?
    -- Студенческой...
    -- И как себе
    Ты это представляешь, если

    Туда стремится вся Москва?
    -- А я уже там не чужая.... —
    Прошли. Устроились едва...
    Аккордом звонким оглашая

    Пространство, гордые вошли
    С гитарами студенты-барды —
    Высокое в душе зажгли...
    Как жаль, не слышал тех гитар ты...

    Четвертый завершая курс,
    Сдавала трудно медицину.
    Давление измерить, пульс,
    Взять кровь, поставить банки, шину —

    Непросто, но всего трудней
    По анатомии экзамен.
    Зачивала в тьме ночей.
    Под утро с красными глазами

    Шла те премудрости сдавать
    У всех костей и мышц названья
    Латинские пришлось узнать...
    Армейский ритуал вставанья:

    Обязана себя назвать:
    -- Курсант Алешина, вставая,
    Стоять по струнке, не мигать...
    Сдала, на Бога уповая...

    А кульминацией всего
    На курсе стала аморалка...
    Ну, что за гадость: кто – кого,
    Кто – с кем? «Запятнанных» мне жалко.

    Пузцо Светлане Назарюк.
    Устроил «Дон Жуан» Алиев.
    Он многих подцепил на крюк.
    И что? Чей умысел был змиев

    Позорить парня и ее,
    Его сибирскую мадонну?
    Вот лицемерное зверье!
    Тамара доблестно – Семену

    В укор – их защищала так,
    Что может истинно гордиться
    Такой отчаянной журфак...
    Партком-то дал ЦУ добиться,

    Чтоб инквизиторски судил
    Курс двух запуганных героев...
    Но курс партийцев победил,
    Отбил атаку, успокоив

    «Ромео и Джульетту»... Курс
    Вполне здоровым оказался,
    Влюбленным оказал сикурс...
    Ах, нервы, нервы... Попытался

    Алиев прыгнуть в суицид...
    Не дай Господь! Наш Иваненко
    Сумел Володиных обид
    Позорных остудить маленько,

    Испепелявший душу жар...
    Вот кульминацию какую
    Оставит нашим душам в дар
    Четвертый курс... Напропалую

    Давил рассерженный партком.
    В общаге обыски. Бутылки
    Искали коммунисты, в ком
    Нет совести... Ну, что ж, ухмылки

    Свидетельствуют: подошел
    Сов-парт режим опасно к краю...
    Ну, это ладно: нас подвел
    К нему. Но так я не играю...

    Отлично сессию сдала.
    Стипешку выдали за лето.
    Командировочку взяла
    На прктику (сденьгами). Это

    Поможет чуть счастливей быть —
    И к нам в деревню укатила,
    Стараясь грязное – забыть,
    О добром помнить – много было...

Семен Венцимеров | ventse56@mail.ru | Нью-Йорк | США


[15 апреля 2008 года  16:49:44]

Щома Микола Опанасович

День осінньої ночі

    Не так давно,
    як мені снилося,
    ось таке вам розкажу.

    Вітер спокійно віяв
    а небо синє
    висіло понад землею
    - може котилося кудито...
    А я ж не знаю;
    для мене виглядало
    ніби природу від когось,
    під свої плани,
    по тихенько лаштувало.

    У чімже була справа —
    не думаю хтось може знати:
    де починається початок неба
    а деж кінчається початок?..
    Навіть я думаю і знати
    нікому цього не треба.

    Котилося небо
    і хмари котилися тоже...
    За гори ховалося сонця проміння
    та краплі води бризкали землю —
    арома, в повітрі, свій стяг протягало
    та птаство послідній спів дня зберігало.

    А ніч не прийшла ще
    хочаби спокою усі вже шукали.
    У хатах телебачення розмовляли
    - повідомлення, новинки зі світа.

    Де котрі — їх не багато,
    лишень музичний стан брали.
    Вечеря та гомін, між своїми,
    у багатьох хатах місце мали.

    А надворі, вийшов з хати,
    тай піднявся у висоту далеку
    - немов лебідь сизий,
    по водах синього моря,
    місяченько тихенько сповзає...
    А від когож тай до когож
    він ось так втікає?..

    Діти граються, співають
    пісеньки веселого стилю;
    а старенькі, у сорочках білих,
    про своє минуле розважають.

    Одик каже — другий слуха:
    як було то мило
    в ті часи коли писалось
    пером та чорнилом...

    Вітер віє, розвіває --
    ніби грається смирненько;
    дітвара кричить, співає,
    а мати, вечір готує...

    Білі голови стареньких
    колихаються беззмінно
    - рибаків розмову водять.
    Від сьогодні до учора,
    чомусь все відходять!

    Такий вечір, осінньої ночі,
    коли літа проминають
    та проходять дні поточні...

    Ось такі дні всіх чекають.

15 квітень 2008 р.

Щома Микола Опанасович | mszoma@uol.com.br | Сан Кайтано до Сул | Бразилія


[16 апреля 2008 года  14:55:27]

Щома Микола Опанасович

Хай воля літає над нами

    Вітер я звуся
    і думаю так —
    у бік який подивлюся
    там бачу веселий гопак.

    Пригають повітряні хвилі
    - одна через одну,
    як дикі козли...
    Алеж, город козлів не годує
    то тож не вони;
    є безлюдних людей
    не розвиті сини...

    Чортів сорок, зібралося разом,
    щоби волю недобру творити...
    Незможних для праці
    вони зрозуміли здурити.

    Дали волю недолі
    сміливий видаток для тих
    хто жити бажає в роздорі —
    спочивати як корінь гнилий,
    вже померший з недуги
    - а колись був живий!..

    Не зігнеться вітрева полоса
    від свойого самого дихання
    - таж сильнішого й треба дуття
    для відновлення чужого життя.

    Не химерного краю
    легенди державу збудують,
    а центаври героїв минулих
    в славетних надіях існують.

    Отож, чим скроіше складімо —
    чортів сорок назавжди замкнімо.
    - Хай воля літає над нами
    іще поки звемося Вкраїни синами!

16 квітень 2008 р.

Щома Микола Опанасович | mszoma@uol.com.br | Сан Кайтано до Сул | Бразилія


[16 апреля 2008 года  20:22:53]

Нелли Гришина

***

    В памяти живут строки украинского поэта
    (или это строки из украинской народной песни,
    я не знаю):
    (с ошибками напишу, как слышу на украинском языке)

    ***
    "Дывлюсь я на нибо,
    тай думку гадаю:
    чому я ни сокил,
    чому не летаю... "
    и т.д.

    Как красиво звучит песня,
    и как понятны слова украинского языка
    и без перевода. А почему стихи
    Щомы невозможно расшифровать?
    Ведь украинский язык и русский созвучны,
    у нас много общего в разговорном языке.
    Или современный украинский язык изменился
    до неузнаваемости? Объясните, кто может,
    в чём дело. Силюсь перевести стихи Щомы, а
    никак не получается. Нет звучности, мелодичности, мягкой сочной красочности речи, которая присутствует
    в словах старой украинской песни, и не только этой,
    а и многих других. Про Галю, которая несёт воду,
    коромысло гнётся. Там так красиво звучит
    украинская речь, а тут что происходит?
    Почему какая-то корявость, непроизносимость слов
    присутствует? В чём дело, кто растолкует?

Нелли | Россия


[17 апреля 2008 года  08:42:46]

Тим

Диалекты

    сам прэзидэнт Ющенка часто не
    понимает — вглу### —
    что он читает такое, потому
    как литературный украинский не
    то, что в говорильне —
    есть полтавско-среднеукраинский диалект,
    есть северо-западный (львовска мова),
    есть
    луганско-донской...
    любезный Щома пишет как говорит —
    на закордонском диалекте эмигрантов,
    так что
    к народным песням, которые
    так милы, понятны —
    певучи и красочны —
    его американьские вирши
    имеют отношение
    как иврит к идишу ;)

http://www.rg.ru/2008/04/09/gellman.html

Тим |


[17 апреля 2008 года  14:51:40]

Щома Микола Опанасович

Хапай злодія

    Хапай злодія
    раніше ніж він утікає.
    Правдивого брехня
    в світі немає...

    Навіть як правду
    він говорить,
    обдурити друга
    свойого він бажає.
    Його особа є фальшива
    -- тілько себе він,
    тай про себе лишень знає.

    Хапай злодія --
    як що втече він,
    ніхто його не упізнає.

    Він зло готує
    тай злом себе напоминає.
    Хочяби в безобережних,
    часами — і це багато так,
    доброчиновник виглядає.

    Хапай злодія --
    як він злодієм показався.

    Не дозволяй йому втікати
    бо може, колись пізніше,
    він тебе в пута затягне...
    В його руках ти згинеш,
    так як воління його прагне.

    Хапай злодія
    раніше ніж він утікає.
    Правдивого брехня
    в світі немає...

17 квітень 2008 р.

Щома Микола Опанасович | mszoma@uol.com.br | Сан Кайтано до Сул | Бразилія


[18 апреля 2008 года  07:36:22]

Тим

Опанасович - тут собираются русскоговорящие, звиняйте

    ехало миколо...
    тай по дрянну шляху...
    проклинало злыдней —
    або мае страху...
    не жюрись, миколо —
    в свити дюже кращов —
    але злыдней бильше —
    плаче гроби прашув...

транскрипция русская, диалект киевский с примесью Ростова-Папы

Тим |


[19 апреля 2008 года  20:01:11]

Семен Венцимеров

19 апреля 2008 года. Ольге

    Не оставлю... Печальное сплавлю
    С беспечальним... И нежность твою
    Одинокую в песне восславлю,
    Чтоб судьбе вопреки на краю

    Окрыленной воскреснуть надежде.
    Все возможно беде вопреки...
    Успокойте, стихи, и утешьте,
    Воспарив из-под этой руки,

    Отразишись от ионосферы
    На сердечной короткой волне,
    Озарите, хоть дни ее серы,
    Хоть минутку единую вне

    Всякой логики жизнь той далекой,
    Чья печаль удручает меня,
    Простодушной и и искреннеокой
    Состраданье добавит огня

    И воможет вспорхнуть. Как вначале...
    Я молюсь за нее: утоли,
    Отче мира, и Ольги печали,
    Той, чья душенька плачет вдали...

Семен Венцимеров | ventse56@mail.ru | Нью-Йорк | США


[20 апреля 2008 года  12:37:00]

***

    ввалился боком 0
    торчал нелепым экивоком 2
    и вышел так 4
    как будто выпал из окна .

* |


[20 апреля 2008 года  20:09:24]

Нелли Гришина

Шагнувшие в ад

    26 апреля – День Чернобыльской катастрофы.
    Могло быть гораздо страшнее, если бы нас не прикрыли собой ребята – чернобыльцы, многие из которых уже не с нами.
    Давайте вспомним о них и скажем им спасибо!

    Они знали: ни шага назад,
    За спиной, понимали, планета,
    Эти парни, шагнувшие в ад
    Той весной, ставшей атомным летом…

    Сколько минуло зим, сколько лет,
    Память время ворочает вспять,
    Только многих ребят больше нет,
    Их уже не вернуть, не поднять.

    Если долго на солнце смотреть,
    Мир становится блеклым потом,
    Стало меньше героев на треть,
    Они есть, но на свете на том…

    Через смерть проложили мосток
    Свои жизни принесшие в дар.
    И Чернобыль – зловещий цветок,
    Не расцвёл во всемирный пожар…

    Поимённо назвать не суметь,
    Голос сорван от боли потерь.
    Стало меньше героев на треть,
    Их убил термоядерный зверь.

    Не ступившие шага назад
    (Отступать просто некуда,— знали),
    Эти парни, прошедшие ад,
    На пути радиации встали.

Нелли | Россия


[21 апреля 2008 года  02:33:37]

Сергей Иващенко

* * *

    РОМАНТИЧНЕ

    Не знаю, чи впаду у цiм нерiвнiм герцi,
    Чи спопелить себе i серце, i душа,
    Та, все одно, iти буду до тебе
    В жагучiм i гарячiм кровобiзi.
    Нестиму свiй тягар.
    Якщо ж менi вiдмовиш —
    Сизифiв труд приреченно нести
    Себе я змушу. Та отих блакитних,
    Що з небом в згодi i з дощами восени,
    Незабуватиму. Бо де iще знайти
    Ту оксамитово – бездонну глибину,
    В яку б я з радiстю i легко полетiв,
    Забувши обережнiсть. Та не пускають бiля прiрви
    Чужi уста. Як кара. Як камiння,
    Яке холодне i нiме, немов труна.
    Я поривався, звав. Я груди ранив.
    Як арлекiн смiявся i скакав.
    Читав вiршi, спiвав, латиной марив,
    Пiднявши очi догори. А ти
    Не розiмкнула уст, не розцвiла в усмiшцi,
    Не протягла до мене рук – плющi.
    В твоiiх устах, як у мерця бескровных
    Я вбачив смерть собi, коханню. Я упав
    До нiг твоiiх, роспластавшись мов шкура
    Ведмедя вбитого. Я вбив в собi – себе.
    Не смилосердилась i тут ти. Обiйшла.
    Презирством вiяло вiд тебе. Я сконав.
    Сконав душею. Тiло не сконало.
    Воно, мов привид тiнью за тобою,
    Все йшло i йшло понуро. Ноги било.
    Спливало кровью. Падало. Гнило.
    Та все iшло. Нiщо вже зупинити
    Його не в силах. Тiнью невiдривно
    Воно плелось, як призрак за тобою,
    Жахая всiх. Та тiльки ти мовчала.
    I стуленi уста не розiмкнулись в страхi
    Передi мною. Старiла ти, а я, як херувим,
    Був вiчним, хоч не мало згубив кровi.
    I все iшов, як йдуть отi осли.
    Як йдуть полки на бiй, не ждучи перемоги.
    Як пнуть бики на бойню. I безмовно
    Як лiзуть черви пiд лопату гробаря.
    Як тiнь, що не вiдривна вiд людини,
    Я за тобой стелився. Тiльки ти
    Нiма була… Але колись, весною,
    Ти повернулась, посмiхнулась, пiдiшла
    До мене, протягнувши руки тонкi,
    I обвила, й устами прикипiла…
    I я розсипався у порох. Впала ти.
    I горем залились отi, що з небом в згодi.
    Ти довго плакала i танула, мов вiск.
    I привида обходив подорожнiй,
    Не в змозi пiдiйти. Тодi спокiйно
    Заснув навiки я з полегкiстю.
    I ясний був сон менi. А ти зiсталася примарой
    Блукати по землi, лякати подорожнiх.

сергей | brus55@list.ru | александров | Россия


[21 апреля 2008 года  10:29:19]

Семен Венцимеров

Дом на Фрунзе в Черновцах

    Память, снова неслышный укор ты
    Вносишь в душу... Ах, сердце, молчи...
    Дом на Фрунзе. Поблизости корты.
    За ограду летели мячи.

    Теннисисты во двор забегали.
    И с мячом уносились на корт...
    А собачки мячи отнимали
    По негромкой команде «Аппорт!».

    Романтичные полуовалы
    Окон, стрельчатый кровли шатер...
    Память, так неуместны провалы:
    Вспомни цвет того дома, декор...

    Арка входа и зелень густая...
    Что-то важное было еще...
    Если вспомню, картинки листая,
    Буду городом тихим прощен...

    Вспоминаю: будь вёдро и дождик,
    Перед домом с мольбертом стоял
    Погруженный в мечтанье художник,
    На мольберте мечту рисовал.

    Этот дом представал на мольберте.
    Дама в платье Марии Стюарт
    Выбегала из арки... Поверьте:
    Не халтура была, не поп-арт.

    До души пробирало искусство.
    Миг прощанья. В доспехах герой
    По кидал ее... Было так грустно,
    Как и в жизни бывает порой...

Семен Венцимеров | ventse56@mail.ru | Нью-Йорк | США


[22 апреля 2008 года  03:23:14]

Семен Венцимеров

Банк на Центральной площади в Черновцах

    -- Где денег взять, ребята?
    -- А спроси
    Ты у вождя на площади Центральной.
    Ведь он по всем вопросам на Руси
    Всегда дает ответ фундаментальный. --

    И словно бы услышав наш вопрос
    Плешивый Ленин приподнял десницу.
    И тот, кто взгляд по знаку перенес,
    Воскликнет:
    -- В банке! —
    Зачеркнем страницу:

    Нет более на площади вождя.
    Наверно вышел без плаща на площадь —
    И побежал укрыться от дождя.
    А банк стоит. Вождю-то сдернуть проще.

    А к банку, что ни день спешит«Камаз»
    Бронированный. Парни с "калашами"
    Чуть трепыхнешься, постреляют враз...
    -- Где денег взять, ребята, между нами? --

    Молчат ребята. Тот, кто знает где,
    Определенно никому не скажет...
    Видать и вождь, как многие, в нужде
    И власть, что самостийна, не подмажет...

Семен Венцимеров | ventse56@mail.ru | Нью-Йорк | США


[22 апреля 2008 года  08:02:25]

Свободный Буквоед

Мелкий бес

    Одно из самых талантливых творческих объединений
    по мнению критиков “Мелкий бес” на рубеже веков.
    Сформировавшие
    ядро новой поэзии.

    (при публикации этих материалов,
    ссылка на литературную коллекцию
    Свободного Буквоеда обязательна,
    особенно при издании
    редких стихов Темникова)

    Темников Андрей (современный нам классик)

    Старая чашка.

    Как эта тьма бессмысленна речь и далека как Китай
    Откуда к нам пришли простые вещи варёный рис и чай
    Неновые предметы со мной говорят вот чашка из чугуна
    По стенке которой вьётся дракон от времени чашка черна
    Неновые вещи окружили меня и сам я давно не нов
    И в сами желанья вошла старина она стала рисом и чаем снов
    И те кто ел этот древний рис и пил этот древний чай
    Старятся быстро идут к концу и уже пришли на Пэнлай
    Где долгие годы сбор грибов похожих на юный мозг
    А я залюбовался цветком и склона одолеть не смог
    И взяли у меня мой мозг молодой а дали сухой орех
    И кому сказать что этот дар мне теперь драгоценней всех
    В обмен на сердце и все его сны на древний рис и чай
    Чёрствый орех пустой свисток лучше чем сам Пэнлай.
    И быть негодным деревом нам больным а значит расти
    Сто лет ветвиться и двести лет и тысячу лет почти.

    Вестник.

    Может оказаться простым
    Как недалёкий побратим
    Но разрез к разрезу
    Не уступает Крезу
    Золото войдёт в твой лоб
    В сердце лёд в руку флот
    И вот
    Выучи аскезу

    Вспомни например
    Книгу детства
    Мокрый Гулливер
    Падал в тесто
    Из каких дворов
    Таких коров выпускают
    Отчего такая тьма
    Отчего немота такая
    Посреди дерьма

    А другой хорош
    Будто ты плюёшь
    На его мозоли
    Скрип свинячьих кож
    И ночная дрожь
    Лунный луч на соли
    К ранке что прижмёшь?
    И молчишь и ждёшь
    Только вести тайной
    О какой окраиной
    Ты её несёшь?

    Свиньи из кирпича
    Тычутся топоча
    Рылом старым и новым
    В лето моих высот
    19-(MCM)
    92-10 (XCII-20)
    Серая пыль на всём
    И Китайским письмом
    Трещина стен играет.

    ***
    Уменье дар как вино Диониса
    Индия им покорена
    И умелые сходят вниз
    Отхлебнув этого вина
    На столах пиршества
    Чёрная птица пляшет
    Многая от излишества
    Все столы тополя,
    Это я пришёл тайно
    Как привыкли тайно есть
    Глотая весть.

    (по моим предположениям, это
    стихотворение посвящено
    Юлии – С. Буквоед – на полях:
    “Действо
    Детство
    Лимон
    С сахароль
    Саранча”,
    Зачёркнутое стихотворение,
    Написанное паралелльно:

    Рана это цветок Не У(?)
    А цветок это рана
    Спасайся в цветке
    В них барахтается шмель
    Расскажи им что
    Ты видел
    Как будто они слепы
    Расскажи им что хочешь
    Они хотеть не умеют.

    На полях рядом:
    “За то, что я осознаю
    Какую лилу создаю
    Когда говорю вот свет
    Прощение нет…” Всё это
    зачеркнуто и поверх
    Написано о Жанне Д’Арк.
    “в этой беседе я не хочу касаться подробно
    Ни ужасов войны,
    Ни подлости и предательства,
    Которые творились за спиной национальной героини.
    Я хочу рассказать
    Только о чудесах…”
    Приписано с боку: “Чьи это руки всегда по краям по краям
    И в сторону не хорошо хотя они говорят не спешим…”
    На полях рукой Темникова Андрея нарисован цветок,
    Похожий на раскрытый мозг,
    По краям которого
    Терновый венец. Год неизвестен,
    По почерку не датируется —
    отнесено к ценным рукописям)

    Леонид Немцев

    ***
    Смерть облака я застаю
    Такого маленького карпа
    Сквозь голых веток чешую
    И сам тяжёл я весом скарба
    Под серебром холодных ив
    Кот чёрен гладок и брезглив
    И потому поход на чёрта
    Что лёгкий дождь и ветра взвив
    Всё для него второго сорта.

    Ласковый взгляд Минотавра

    Поэт дожидается ветоши тёмной
    Погасшего света старенья цветка
    Лишь жилы растущие в плоти счастливой
    И тени под солнечным днём суетливы
    Все связаны тени
    Нитью из одного клубка
    Кто счастлив тот хочет молчать и стыдиться
    Как бабочка взгляд будто ранить боится
    На счастье нет знака и тайная спица
    Ему не связала свой знак водяной
    Где сеть что сбирает подводные знаки?
    Под свежей корой любознательный факел
    Плюётся решительно едкой смолой
    И взгляд-лабиринт образцово сработан
    Он строит ходы и стоит по субботам
    И мутен от света за горе труда
    Он ставил хорошие мокрые стены
    Дедал в них вмурован и будут всегда
    Казаться проходом надлом и измена

    Но только насквозь мы проходим туда
    Насквозь потому что теней мастерица
    Водой обтекает и камень и ложь
    Но нет возвращения и нить не годится
    Сознание режет как масляный нож.

    ***
    Вы пойте вдалеке чудесные сирены
    Коварной музыкой никак не захлебнусь
    Пусть ваши голоса легки и неизменны
    Теряю их но кругом возвращусь
    Всё чудится мне дно живым и судоходным
    Где встречу мертвецов и радость их найду
    Где пьют душистый эль под небом бесподобным
    Голубизну храня и каждую звезду
    Сухая старина как жаль что ты померкла
    И жаль тебя всегда как будто нет утрат
    Средь нас так стонущих вещиц что тонут сверху
    И сладкой жалобой твой город веселят.

    (30 ноября 96год)

    Сергей Щёлоков.

    Анакреонт – Ивику

    Брат словоблудник, если за гранью
    Внешности есть ретивые кони,
    Коих я живописал когда-то —
    Стоит любить твоего Эрота.
    Но на Ионийском побережье,
    Где моя юность вилась, как кудри,
    Я отошёл от кичливых шуток:
    Боги любви ждут от нас почтенья.
    Ведь Поликрат, так тебе известный,
    Ревностен к ним и скрывает сущность
    Свою за внешностью.
    Левкастида
    Ныне открыла своё видение:
    Видела журавлей, которых
    Видеть на Самосее всякий смертный
    Может. Но приглашённый оракул…

    ***
    Отрезвив негоциантов
    И на голову подвигнув
    Однобокие кварталы
    С хрустом вдавленной посуды
    В грунт отряхивая город
    Древним но кустарным свингом
    Просвист в ушах и саблей выпадет из рук
    Рассудок;
    И – рисунок, росчерк, прочерк,
    Черепица, чертовщина —
    Рассыпается в глубинки
    Голубыми голубями
    Из линованной бумаги,
    Впитывающей причины,
    Как последующий почерк
    в знак руки полузабытой.

    ***
    Стрелки осязаемей стрел по ночам —
    И стрелочницы переводят сам грунт
    На рельсы чуждаясь орфических чар
    Классических тел и лирических рук.
    А ночью – плечо прободённое в кость
    Стреляет и выстрелы на огонёк
    Где звук осязаемей зуда стрекоз,
    Где древние розы распущены днём.

    Анна Скорнякова

    ***
    В кружевном туннеле ветвей
    Ярко-жёлтый пульс фонаря
    Ну чего же ещё живей!
    А живое уже значит зря.

    И предчувствуя летнюю гарь
    Пристань хлюпает и скрипит.
    Листья вырастут – скроют фонарь,
    Или лапочка перегорит.

    ***
    Водой на поручне начертанное
    Не испаряется – сгорает.
    Так жарко небо предвечернее,
    Что даже слово отбирает.

    Понтон – игрушечная пристанька,
    Залив – игрушечное море.
    Взгяд неба – настоящий, пристальный
    За жизнь мою со мною спорит.

    Два шага в лес – и будто не было
    Жары – и остывает к ночи
    Нестрашное мне больше небо,
    Листвой разодранное в клочья.

    ***
    Темникову

    Контуры букв – как рванные края:
    По мокрому песку не выйдет аккуратней.
    Как доказательство чьего-то бытия
    И невозможности уйти обратно

    Оставленное: страшно зачеркнуть,
    Но долго ждать, пока волна залижет.
    Проходит катер, и речная муть
    На сушу выбивается всё выше.

    Хранителю чужих черновиков
    И собственные сны не кажутся своими.
    До пристани – не больше двух шагов.
    И если здесь – всего – земное имя…

    Юлия Лёдо (самая младшая)

    Зреющий океан.

    Невоплощённою былинкой зреет дух.
    И естество Бога болеет сквозь.
    И слепо и слабо осокой опоры ищет.
    Но нет у пустоты опоры.

    Тень вёсен.

    Когда трава растёт
    И солнце светит,
    То окружает тень весну.
    Баюкает смерть её в колыбели
    И держит на весу.
    Мёртвые сети тают,
    Всё болеет и растёт.
    Душа моя, как эта колыбель,
    Заботой тёмной обнимает былинку, бабочку, листву.
    Как тяжелы тенями вёсны, как лодка тонущая,
    Как осени легки.
    Их тени высоко летят, как дым.

    Лишние дни.

    Папирус,
    собачья шерсть,
    ветвист разговор мой о
    чём я помню.
    Мрамор,
    Святая кость,
    ложбинки,
    Афины,
    Эфес,
    Мёртый город с собою.
    Кто вы?
    Там, где смерть привыкла,
    из пустоты меня.
    Скипетр,
    волны,
    человек идёт,
    голодные псы слоятся в лодках.

    Собаку, бегущую пересечение дорог,
    Зовёт кто?
    Фонарь в прожилках земляных.
    Рука знает строку, как собачью помнит шерсть,
    спутанную на бедре,
    восковую сливу в глазницах.
    И глаза слезливые.
    Калитка,
    коряга,
    неявственно проступают из океана,
    где свет соприкасается с ними.
    И совсем не больно о руку струйка песчинок ударяет.

    ***
    Старые стены столпились
    И окна нас ждут.
    Эти синие окна —
    Тайной из детства идут.
    И мы ещё не знаем ответ им.
    Узнаванье – как смерть,
    Почти решение задачи
    В нудном решебнике.
    В спину толкают, как сердца стук.
    Крови ток созвездия принимают.
    Горизонт тащит скатиться
    со звездной картинки легко.
    Я жду терпеливо эту арку ночи,
    Где шерсть собаки пахнет морём и звёздами.

    ***
    … И где поймав ромб
    Из цветной бумаги,
    Оригами пустое из сна
    Снуёт по берегу собака.
    Собачья башка лохудра
    В моих глазах и высоко в небе
    Плывёт.

    Хрупкие тропы.
    Снег за простенок фанерный
    падает.
    ЗВЕРЬ печальный.
    Хрупкие тропы.

    Зверь ищет.
    Птицы не вспархивают,
    в какое оперение не раскрашу.
    Зверь серо-жёлтый.
    Колыбель качают.
    Моё ищут.

    Лакомство ликов, приходящих на ковре.
    Уже раскрыты лары из океана и волны сказаны и сказан шум им. Принесено сюда всё и блистает и вянет вместе с нами, разлетевшись в шум. Сохранена моя дорога и слова. И всё уходит – длинный караван, где цветки повяли, гранит и лучит фонарь. К мыслям золотоискателей на том берегу. Мы уже были, скажут Боги, которые слабее, чем всё тут. И стали, как это было и как всё. И я не с ВАМИ. Но, какое время животворящей – ваше прошлое или моё – тут? И, кажется, не океан это, а колодец плесневый бережёт и прячет белёные углы и заступы моих ветхих курмышей. И комнаты перестали путаться и мешаться между собой, и дом уже почти достроен, и плодоносит вишня в горьких снах. Медлительнее осы в этом году. Пожалуй, как дракон, где лики ваши увяли и лик мой один обновлён. И дом обновлён, но Зверь спит, и лик, и тень Его. Его зрачок пустой приносит – тростник и кресло, блик, одежду, спасая, как много раз дитя своё. С холодными прожилками вереска кожа Зверя. Теряя равновесие, слёзы мои уходят к океану, и нельзя больше за грань эту… так легко. Теряя глубину. И всё равно, как нас прочтут, я прячусь в тень, как в подушку со слезами, как в скорлупу, как в раковинку. И свежую побелку дом стряхивает, как с шерсти песок собака, неся мою корону в эту глину и глубину. И Вас, Лики, как будто и не было никогда! И океана, говорящего со мной, как память. Пляшет океан, подменяя этот венок цветов и скарб мой тонущий, приходящий поговорить со мной. Звучащий голос океана, влюблённый в мышиный горошек. Комнаты ползут, как ящерка. Это океан мой идёт, растратив перья, как старая сорока. И как я объясню своё чудесное возвращение всему?

Свободный Буквоед |


[22 апреля 2008 года  08:47:18]

Николай Кондратьев

* * *

    ...можно 10 тысяч раз
    уронить железный таз...
    а фарфоровую вазу
    уронить нельзя ни разу:
    ведь на 10 тысяч раз
    надо 10 тысяч ваз
    ---
    вы — не ваза, вы — тот таз,
    что бросают много раз —
    он похож на злобный глаз
    вдруг нашедший много ваз...

Тим |


[23 апреля 2008 года  01:18:05]

;-Р

НЭВАМОР

    В темноте блуждали взоры
    от Москвы и до окраин —
    словно руки по карманам —
    не галдёж, а воровство!
    Час назад с косой гримасой
    в сорок первой ипостаси
    мне явился дядя Вася,
    возглашая Нэвамор.

    Погружённая в нирвану,
    спит страна с улыбкой странной —
    то ли сонной, то ли пьяной —
    словом, чёрт под Рождество!
    КрУгом прут мордасти-страсти
    разной давности и масти...
    - Дайте голос, дядя Вася!
    Дядя Вася: — Нэвамор!

    Так-то так. Вповалку дышим —
    впереспалку, вперемешку.
    Храп стоит во тьме кромешной.
    Ночь горит. Контора пишет:
    "Мир в порядке, ВашествО!
    Видим с птичьего полета:
    пал туман, под ним болото".
    С подавляющей икотой
    слышен оклик: Нэвамор!

    В виде птичьего шпиёна
    через край летит ворона,
    для наземной обороны
    с ей снимается кино...
    Прав был добрый дядя Ваня,
    что топил тоску в стакане
    и орал чертям по пьяне
    по-аглицки: Нэвамор!

    Если верить ложным слухам
    и процентщицам-старухам,
    он — на почве бормотухи —
    стал давно слегка "того".
    То ли братом, то ли часом
    он довёлся дяде Васе:
    оттого у них согласье.
    (Дяди / хором /: Нэвамор!)

    Дядя Вася, дядя Ваня,
    так ли нас судьба арканит?
    так ли жизнь ещё обманет
    иль иначе? — всё одно.
    Слышь: за рамою оконной
    глухо кашляет ворона,
    донося по телефону:
    ............Нэвамор!

    В виду свиста, в виду пляски
    мчится тройка-свистопляска.
    В виде братской пьяной ласки
    дайте, что ли беломор.
    Здесь течёт тоска из крана,
    как бежит вода из раны:
    здравствуй, пьяная нирвана —
    непрерывный Нэвамор!

    Мы ещё у Бога клянчим
    и любви под сердцем нянчим
    умирающую клячу,
    как ребёнка своего;
    говорим: душа-портянка-
    пьянка-бабочка-жестянка-
    мамка-манка-в сердце ранка-
    Чёрный ворон Нэвамор...

Arlecchino |


[23 апреля 2008 года  02:13:00]

;-Р

* * *

    В виду свиста, в виду пляски =
    в виде свиста, в виде пляски

одним словом - Нэвамор...

Arlecchino |


[23 апреля 2008 года  07:32:24]

Семен Венцимеров

Мальчик с лебедем в парке –

    * * *

    Мальчик с лебедем в парке —
    Летний белый фонтан...
    Фонари Театралки...
    Погрузневший каштан...

    Стадион «Буковина»,
    Буйный Русский базар...
    И прощание сына —
    Сентябрьский вокзал...

    Город снов, город песен,
    Город первой любви
    Стал однажды мне тесен:
    -- Будь, мой город, живи!

    Я тебя покидаю,
    Память детства храня... —
    Оперившись, взлетаю —
    Не забудешь меня?...

    Через годы и дали
    Покатилась судьба.
    На Центральном майдане
    Загудела труба.

    Будь слышней перекличка
    Той трубы и души.
    Прозвени мне, «Маричка»
    Зовом счастья в тиши.

    Я по свету метался,
    Все искал, где светлей.
    Город детства остался
    К непрошедшей моей

    Навсегда незабвенной,
    Не утихшей в крови
    Непогасшей Вселенной --
    Драме первой любви —

    Обязательной рифмой...
    Город – мой космодром,
    Непридуманный миф мой,
    Глаз моих окоем.

    Завершаю броженье
    Неизменно любя.
    Я – твое отраженье,
    Я – частица тебя...

Семен Венцимеров | ventse56@mail.ru | Нью-Йорк | США


[23 апреля 2008 года  20:30:40]

Щома Микола Опанасович

Старовіри

    Деб не пройшли фальшиві старовіри —
    направді ж вони не взяли аж ніяк віри
    в реформу церкви — що Нікона закон
    велів упрямувати долю усеї громади;
    та не так легко щось переміняти таке,
    що сотні років, під своїм кнутом хтось
    міг обережно та спостеріжно тримати.

    Старовіри не мали віри. Лешень так
    себе називали — ось тут і думка вся;
    вони, найперше, ніяко не бажали —
    і так свій поступ продвигали, позбутися
    владіння на спасіння свого майна.
    У цім і їхня була сила, що сили віру
    проголосила як не порухлива стіна...

    І "скрізь, на славній Україні, людей
    у ярма запрягли. Пани лукаві... " —
    не мали віри правди, вони брехали
    тай у неволю недовір"я довели!..
    Старими стали як народились. І так
    уже і не впізнались що зло клепали
    тоді коли в одежу віри одяглись!..

23 квітень 2008 р.

Щома Микола Опанасович | mszoma@uol.com.br | Сан Кайтано до Сул | Бразилія


[24 апреля 2008 года  06:36:33]

Владимир Набоков

* * *

    Живи, звучи, не поминай о чуде, —
    но будет день: войду в твой скромный дом,
    твой смех замрет, ты встанешь: стены, люди
    все поплывет, – и будем мы вдвоем...

    Прозреешь ты в тот миг невыразимый,
    спадут с тебя, рассыплются, звеня,
    стеклом поблескивая дутым, зимы
    и вёсны, прожитые без меня...

    Я пламенем моих бессонниц, хладом
    моих смятений творческих прильну,
    взгляну в тебя – и ты ответишь взглядом
    покорным и крылатым в вышину.

    Твои плеча закутав в плащ шумящий,
    я по небу, сквозь звездную росу,
    как через луг некошеный, дымящий,
    тебя в свое бессмертье унесу...

Опанасович, я сам старовер - двумя перстами крестимся, так и что?

Тим |


[24 апреля 2008 года  09:21:24]

Свободный Буквоед

* * *

    Редкие, ценные тексты Темникова. Ссылка на личную
    Коллекцию Свободного
    Буквоеда обязательна.
    Не путать с материалами
    Белого Человека
    (Спасибо, Лёдо, что объяснила мне,
    Почему такие странные авторские знаки,
    Я до этого не понимал
    Отсутствие их у Темникова)

    Стойкий оловянный солдатик.

    Когда ребёнок не увял
    Под грузом долгих одеял
    В испарине и в изумленье
    Глядящий сны как бы сквозь сеть
    Из белых ниток не задеть
    Ресницами узлы плетенье

    В картинах утомивших мозг
    Тогда сменяется восторг
    Пузырь на плеск глухой на звонкий
    Как рыбы в пустоте кают
    Огни мерцают и снуют
    И давит Тьма на перепонки

    И тонкий звон и тихий страх
    Что нет отдушин в куполах
    Что в окнах вид как из подвала
    Что ангелы на каблуках
    Сошли по тропу в обаках
    За лишней гласной Авраама.

    (Надписи на полях: “Большая оловянная ложка
    Из логова
    Из логова
    Солдатик
    Из олова
    Анна
    Анфиса
    Анфилада
    Дама
    Дамаскин
    Яйцом по серпу
    Назови ономастика
    Атлантида
    Виолетта
    Мимолётное
    Анфилада
    Аиколурно”)

    ***
    Всё выпито и больше отними
    Как ин и ян тут дерево да иней
    И тёмный свет над бедными детьми
    Простёр декабрь между ледяных полыней

    Сухая смерть мерещится во всём
    Что кашляет по гулким коридорам
    Какая тишь проходит чердаком
    Какая вонь на восковом и скорбном

    Как безнадежно заострённый нос
    И сукровицей тухлый рот обуглен
    Сквозь окна распотевшие до слёз
    Глядятся стыло пасмурные будни

    Животный цикл не то что Lassitude
    Всё в трещинку как старая кора
    Икарию(?) сменила Атлантида
    Трёхмачтовика круглая нора

    Над старой бездной новая воронка
    Где пахнет мандарином новый год
    Провал моста подарки для ребёнка
    Язык античной лампы ветер – гот.

    Сухая кисть.

    Сухая кисть вчерашнего тепла
    Прошла почти не оставляя следа
    Не то что хлам остывшая зола
    Сияла такова пришла победа
    А победитель болен и несвеж
    В нём чепуха икает утром дольним
    Сухая часть оставленных надежд
    Сухая честь вчера нашёл бы роль им
    Сухого рта язык шершавый прав
    Сухого льда перчатка не касалась
    Сухого льна не выполотых трав
    Живая тень не приняла и сжалась
    И тёмный ком растёт как будто снег
    Здесь выпавший там чёрен светом чёрным
    А человек идёт один и не к
    Лицу сухая радость лицам норным
    Они вода залива в стороне
    Жилых стаканов каменного тоста
    И насекомым шарить по стене
    Пустого дома весело и просто
    То кролика то жабу я беру
    Но лилии касаться я не смею
    И свет метёт су### кожуру
    И жаба превращается в Лилею
    У сухости один простой расчёт
    Что тишина и ухо к ней привыкло
    И что в неточность слов она течёт
    Как бомба зная сколько ей натикало.
    Но луковица вещь в ней столько слёз
    Когда само сухое отпадает
    Когда соболий волос сух и остр
    Не жадно к жадной влаге припадает.

Свободный Буквоед |


[24 апреля 2008 года  17:54:25]

Демьян Островной

Незаконченный натюрморт

    Стол покосившийся,
    Тюбики краски.
    Тень золотая
    Египетской маски.

    В высохшей вазе
    Засохшие розы —
    Чьей-то любви
    Запыленные грезы.

    Образ Мадонны
    С младенцем невинный —
    Символ надежд
    Для кого-то наивный.

Демьян Островной | kle-petr@mail.ru | Санкт-Петербург | Россия


[24 апреля 2008 года  17:56:11]

Демьян Островной

Женщина в черном

    Сумерки.
    Вечер.
    Ночь.
    Черная женщина в черном
    Крадется шорохом в вакууме вечности.
    Углем чертит слова
    На черной стене бесконечности.
    Слышно, как движется
    В абсолютно темном времени,
    Копотью рук
    касается нашего темени.
    Черная тушь
    облетает с ее потемневших ресниц,
    Пылью садясь
    На следы проносящихся колесниц.
    В зеркале черном
    Отражаются призраки-тени,
    Вязкость липкая
    Запаха черной сирени…
    Черные слезы
    по нервному лику Земли.
    Траурной мрачной вуалью
    На теплые души легли.
    * * *
    В темноте неизвестности
    Женщина в черном…
    Черная женщина.
    Вместо
    Женщины в белом.

Демьян Островной | kle-petr@mail.ru | Санкт-Петербург | Россия


[25 апреля 2008 года  13:54:40]

Далахан Д.

* * *

    “Тоска”.

    Ветер, поле,
    овраг.
    Да седой косогор.
    Ни травы, ни куста. Как природы укор.

    Только серость небес и могильный гранит.
    На березке рябой ворон черный сидит.

    Что-то колит в груди. По спине холодок.
    И слеза на щеке. Камнем в горле комок.

    Режет слух тишина. Мысли давит простор.
    Ветер чувства унес и развеял как сор.

    Ворон, Брат мой, скажи!
    Что так тягостно мне?
    Отчего от тоски сердце словно в огне?

    Отчего не спешу я сегодня туда,
    где веселье и смех, где мне рады всегда?

    Только смотрит в глаза и хранит он покой.
    Не желает в сей час говорить он со мной.

    Что ж, прощай! Ухожу.
    И иду я туда,
    где покой и смиренье.
    И ждет там Она!

    ... Вот могила. В ней прах.
    Видеть уж не дано
    ту, которой стихи посвящал я давно.

    Ту, с которой делил я и радость и грусть.
    Только жизнь разделить с ней не смог я.
    Но пусть!
    Мне простит Она это!
    Прости мне, Дружок!
    Рядом быть до конца с Тобой так и не смог!

    Ты теперь далеко. Мне Тебя не найти.
    Соберутся ли, встретятся ль наши пути!?

    С кем то я тут теперь.
    Ну, а с кем там Она!?
    ... Разум мне застилает тоски пелена ...

    Снова ветер холодный пронзил как клинком.
    Спи Родная!
    Спи Милая!
    Спи Добрым Сном! ....

    ***

Далахан Д. | dalahan@list.ru |

  1 • 50 / 58  
© 1997-2012 Ostrovok - ostrovok.de - ссылки - гостевая - контакт - impressum powered by Алексей Нагель
Рейтинг@Mail.ru TOP.germany.ru