Кое-что о перестройке Что-то ветер подул, и деревья в снегу закачались- и сбросили снег. И менять стали зайцы цвет шуб на бегу, чтобы был безопасней их бег. При закрытых дверях, на опушке лесной, шёл совет в доме бабы Яги. Там был леший хромой да Кащей с бородой, и ещё змея три Головы.
Они долго решали: с чего бы начать, как бы им миром всем перестроиться, кого надо сожрать, а кого- уважать, и что пить, если очень захочется? Полетели сороки Указ оглашать на четыре условные стороны... В ступе баба Яга перестала летать, и не каркают чёрные вороны!
Волк ягнёнком прикинулся- травку жуёт (больно дорого мясо теперь), вместо крови хмельной- родниковую пьёт: говорит, что он больше не зверь. Он гулять стал ходить на соседний лужок- вот какие бываем, мол, мы,- а потом по лугу разбегались козлы и козлята, с замашками волчьими.
А в дупле-глубоко- видит райские сны об охоте сова лупоглазая; и незнала она, с какой к ней стороны постучится беда несказанная. Её стали шпынять и Указом стращать: дескать, спишь ты и с горям на знаешься; ты отныне веков по ночам будешь спать, чтобы знать нам, чем тут занимаешься.
С ветки глупый удод льстиво глотку дерёт, перед бабой Ягой распинается: - Да воровка ж она, задержите,-уйдёт! Вон по сумеркам как она мается! Тут зевнула сова, приоткрыла глаза- показался ей свет ночью тёмною. И решила она, что была ни была- улетать поскорее, хоть сонною.
Раньше был тот удод первоклассный шпион, вместе с дурой женою-наводчицей, а теперь на сову пишет кляузы он, называя её перелётчицей. И по сей день гремит та молва на весь свет, затмевая другие все новости, что у них от зверей тайн совсем-таки нет, а тем паче не может быть подлости.
Грозно лес тот шумит, и никто в нём не спит- повсеместно ораторов стадо... Теперь баба Яга на авто уж пылит и считает, что так ей и надо. Хорь на отшибе жил, но и он прибежал и на фабрику птичью устроился. Он на всех и на всё за насмешки плевал, потому что весь лес перестроился. |