К октябристу Чикалкину явился околоточный надзиратель и объявил, что предполагавшееся им, Чикалкиным, собрание в городе Битюги с целью сообщения избирателям результатов деятельности его, Чикалкина, в Думе — не может быть разрешено. — Почему? — спросил изумлённый Чикалкин. — Потому. Неразрешённые собрания воспрещаются! — Так вы бы и разрешили! Околоточный снисходительно усмехнулся: — Как же это можно: разрешить неразрешённое собрание. Это противозаконно. — Но ведь, если вы разрешите, оно уже перестанет быть неразрешённым,— сказал, подумавши немного, Чикалкин. — Так-то оно так,— ответил околоточный, ещё раз усмехнувшись бестолковости Чикалкина.— Да как же его разрешить, если оно пока что — неразрешённое? Посудите сами. — Хорошо,— сказал зловеще спокойным тоном Чикалкин.— Мы внесём об этом в Думе запрос. — Распишитесь, что приняли к сведению,— хладнокровно кивнул головой околоточный. * * *Когда октябрист Чикалкин остался один, он долго, взволнованный и возмущённый до глубины души, шагал по комнате… — Вы у меня узнаете, как не разрешать! Ладно!! Запрос надо формулировать так: известно ли… И тому подобное, что администрация города Битюга своими не закономер… Чикалкин вздохнул и потёр бритую щёку. — Гм. Резковато. За версту кадетом несёт… Может, так: известно ли и тому подобное, что ошибочные действия администр… А что такое ошибочные? Ошибка — не вина. Тот не ошибается, кто ничего не делает. Да что ж я в самом деле, дурак… Запрос! Запрос! Не буду же я один его вносить. А фракция — вдруг скажет: несвоевременно! Ну, конечно, скажет… Такие штуки всегда несвоевременны. Запрос! Эх, Чикалка! Тебе, брат, нужно просто министру пожаловаться, а ты… Право! Напишу министру этакое официальное письмецо… * * *Октябрист Чикалкин сел за стол. — Ваше высокопревосходительство! Сим довожу до вашего сведения, что произвол властей… Перо Чикалкина застыло в воздухе. В столовой гулко пробило два часа. — …что произвол властей… В столовой гулко пробило половину третьего. — …что произвол властей, которые… Рука онемела. В столовой гулко пробило пять. — …что произвол властей, которые… Стало смеркаться. — Которые… произвол, котор… И вдруг Чикалкину ударило в голову: — А что, если… Он схватил начатое письмо и изорвал его в клочья. — Положим… Не может быть!.. А вдруг! Октябрист Чикалкин долго ходил по комнате и наконец, всплеснув руками, сказал: — Ну, конечно! Просто нужно поехать к исправнику и спросить о причине неразрешения. В крайнем случае — припугнуть. * * *Чикалкин оделся и вышел на улицу. — Извозчик! К исправнику! Знаешь? — Господи! — с суеверным ужасом сказал извозчик.— Да как же не знать-то! Ещё позавчерась оны меня обстраховали за езду. Такого, можно сказать, человека, да не знать! Скажут такое. — Что же он — строгий? — спросил Чикалкин, усаживаясь в пролётку. — Он-то? Страсть. Он, ваше высокоблагородие, будем прямо говорить — строгий человек. И-и! Порох! Чиновник мне один анадысь сказывал… Ему — слово, а он сейчас ножками туп-туп да голосом: в Сибирь, говорит, вас всех!! Начальство не уважаете!! — Что ж он — всех так? — дрогнувшим голосом спросил Чикалкин. — Да уж такие господа… Строгие. Если что — не помилуют. Октябрист Чикалкин помолчал. — Ты меня куда везёшь-то? — неожиданно спросил он извозчика. — Дык сказывали — к господину исправнику… — Дык сказывали! — передразнил его Чикалкин.— А ты слушай ухом, а не брюхом. Кто тебе сказывал? Я тебе, дураку, говорю — вези меня в полицейское управление, а ты к самому исправнику!.. Мало штрафуют вас, чертей. Заворачивай! * * *— Да, брат,— заговорил Чикалкин, немного успокоившись.— В полицейское управление мне надо. Хе-хе! Чудаки эти извозчики… ему говоришь туда, а он тебя везёт сюда. Так-то, брат. А мне в полицейское управление и надо-то было. Собрание, вишь ты, мне не разрешили. Да как же! Я им такое неразрешение покажу! Сейчас же проберу их хорошенько, выясню, как и что. Попляшут они у меня! Это уж такая у нас полиция — ей бы только придраться. Уже… приехали?.. Что так скоро? — Старался, как лучше. — Могу я видеть пристава? — спросил Чикалкин, входя.— То есть… господина пристава? …можно видеть? — Пожалуйте. — Что нужно? — поднялся навстречу Чикалкину грузный человек с сердитым лицом и длинными рыжими усами. — Я хотел бы этого… спросить вас… Могу ли я здесь получить значок для моей собачки на предмет уплаты городского налога? — Э, чёрт! — отрывисто вскричал пристав.— Шляются тут по пустякам! В городской управе нужно получать, а не здесь. Герасимов, дубина стоеросовая! Проводи. 1910 |