Светлое пятно быстро приближалось, заполняя собой всё впереди. Туманная завеса постепенно разрежалась, теряя непроницаемую плотность, и внезапно летучий корабль выскочил из её порядком надоевших однообразных клубов на открытое пространство. Во все стороны простиралась долина, покрытая лесными зарослями. Далеко впереди проглядывалась цепь высоких гор. — Ну вот, мы всё же прорвались! — радостно оскалился Джим. — А говорили, что ничего не получится. Но почему-то никто его не поддержал. Все молчали и напряжённо вглядывались вдаль, где вспухали клубы чёрного дыма. Здоровяк обвёл непонимающим взглядом неожиданно притихших членов экипажа и растерянно спросил: — Эй, а чего это вы все такие серьёзные? Перец ткнул пальцем в сторону дымной завесы. — Тебе это ничего не напоминает? Джим вгляделся в указанном направлении и пожал плечами. — Кажется, там какое-то поселение… — Дурья твоя башка, это же наш город! Здоровяк недоверчиво улыбнулся и покачал головой. — Не… ты шутишь, Перец. Как же это может быть наш город, когда мы летели совсем в другую сторону?! — Это ещё раз подтверждает, что мы попали в пространственно временную петлю, — пояснил Серый. — Как это и не печально констатировать, однако нас вынесло обратно в долину… только, как мне кажется, с противоположной стороны. — Ну и дела… — Джим растерянно почесал в затылке, потом помял массивную челюсть и неуверенно переспросил: — А что ж это за дым тогда? Чего там происходит? — Сдаётся мне, ничего хорошего… — произнёс Воронин. Мрачные клубы чёрного дыма над городом сразу напомнили ему ту, оставшуюся в прошлой жизни войну. Под ложечкой неприятно заныло, а ладони непроизвольно сжались в кулаки. Он быстро переглянулся с Серым, который сразу посерьёзнел. — Слетали, называется… а тут такое… Перец решительно направил корабль в сторону города. — Может, это просто пожар? — осторожно предположил Якоб. — Что, одновременно в разных частях города?! — сердито парировал Перец. — Нет, я просто уверен, что это Хрящ со своими уродами, прознав о том, что меня нет, напал… Над городом и в самом деле подымались столбы дыма в пяти или шести местах — в основном ближе к краям. В центре вились лишь какие-то слабые дымки, но это явно не были сильные пожары. Зато оттуда доносились сухие звуки выстрелов, словно ломались спички, да иногда раздавались глухие низкие хлопки. — Гранаты… — мрачно констатировал солдат. — Якоб, ну-ка быстро слетай на разведку, — приказал Перец. — Только бери повыше, чтоб тебя с земли не подстрелили. Мне нужно знать, что происходит в районе мэрии. — Так может, мне туда наведаться? — Нет! — жёстко отрезал Перец. — Не встревай и вниз не опускайся! Только сверху всё осмотри, а то пока мы доползём на этом корыте… — Ясно. Якоб кувыркнулся за борт, и через мгновение уже стремительно летел в сторону города, постепенно набирая высоту. Его фигура быстро уменьшалась в размерах. Вот он уже превратился в тёмную точку и вскоре совсем исчез. — Что же там всё таки случилось? — не удержался Серый. — Ведь когда улетали, было спокойно. — Ага, — зло усмехнулся Перец. — Эти уроды только и ждут любого удобного случая, чтобы напасть. Вот и дождались, когда я улетел… — Но ведь кроме тебя в городе полным-полно охраны, да и руководство мэрии… — Толку-то с них! — перебил Перец. — Только языками молоть могут, а как до дела… я уж давно говорил: выжечь всех повстанцев-уродов вместе с их посёлками! Изловить всех до единого и уничтожить, чтоб другим неповадно было! От этих слов лицо Воронина окаменело, на щёках вздулись желваки. Он сжал кулаки и, еле сдерживаясь, переспросил: — А как же старики, женщины, дети? Их тоже в расход?! — Гнильё нужно истреблять, выжигать на корню! — отрезал Перец и, резко повернувшись к солдату, прищурился: — А ты откуда знаешь про женщин и детей? Вы же, вроде бы, с повстанцами не встречались… или всё же было дело?! Может, ты ещё чего знаешь, да молчишь?! Перец выхватил пистолет и угрожающе наставил его на Воронина. Всё произошло так быстро, что ни Серый, ни Джим не успели ничего сообразить. Они только переводили встревоженные взгляды с одного на другого. А Перец и Воронин застыли, словно приготовившись к прыжку, и напряжённо глядели в глаза друг другу. — Слушай, Перец, остынь, пожалуйста, — первым не выдержал Серый. — И так уже у всех нервы на пределе. Сам подумай: если бы мы были с повстанцами заодно, зачем бы летели с вами в экспедицию? Да и сколько уж было возможностей, извини, прихлопнуть и тебя, и твоих помощников?! Вместо того, чтобы сейчас конфликтовать, лучше подумаем, что дальше делать. Понимая, что Серый пытается разрядить обстановку, Воронин медленно поднял ладони перед собой примирительным жестом и с усилием произнёс: — Ладно уж, погорячились — и хватит. Серый верно сказал: сейчас нужно решить, как спасти город от уничтожения и вообще прекратить это бессмысленное кровопролитие… Перец осторожно опустил пистолет, не сводя настороженного взгляда с солдата, и нехотя проворчал: — Хорошо, потом с вами разберёмся… Спрятав оружие в карман, он вернулся к управлению кораблём и что-то быстро и тихо сказал своему подручному, который только челюстью лязгнул и с готовностью кивнул несколько раз. — Ох, доведётся нам ещё по всей видимости хлебнуть дерьма из-за этого подонка, — сокрушённо вздохнул Серый. — Неплохо было бы его выбросить за борт, да и дело с концом, но… — Да уж, расклад пока не в нашу пользу, — согласился Воронин. — К тому же сейчас не это важно, а то , что в городе происходит. — Это точно. Как там наш музыкант? — Надеюсь, что с ним ничего не случилось. Он ведь такой тихий и спокойный парень… — Представь себе, что именно таким и достаётся в первую очередь. Поймав недоумённый взгляд Воронина, Серый пояснил: — Всегда и во все времена, как правило, в первую очередь страдали лучшие представители человечества. Для того, чтобы в этом убедиться, достаточно почитать историю. — В смысле? — Ну, Сергей же мягкий, романтичный музыкант, свято верящий в свет внутри человека. Он будет безоглядно призывать к добру, но даже не сможет за себя постоять. Ведь уже давно известно — добро не обладает сильными кулаками, к сожалению… — Эй, смотрите, Якоб уже возвращается, — сообщил Джим, нетерпеливо указывая вперёд, откуда к кораблю стремительно приближалась маленькая фигурка летуна. — Быстро же он управился. Сходу опустившись на палубу, Якоб шумно выдохнул и начал торопливо рассказывать: — Там такое творится! По городу во многих местах происходят беспорядочные стычки: где наши, а где повстанцы — сразу и не разберёшь. На улицах убитые валяются… — Ты в первую очередь рассказывай что с мэрией? — нетерпеливо перебил Перец. — В чьих руках здание? — Ну, судя по всему, там наши держатся пока… хотя со стороны главного входа на площади эти лесные уроды исхитрились построить целый заслон из какой-то мебели и всевозможных приспособлений, которые притащили из ближайших домов. Вот оттуда они постоянно обстреливают окна здания. Но наши их тоже близко не подпускают, хотя достать нападающих, укрытых за баррикадой, не просто. — А с других сторон что? — Сзади и по бокам дома стоят близко к зданию горсовета, а в них тоже много наших засело. Они с крыш и окон верхних этажей простреливают открытое пространство, так что обойти мэрию сзади повстанцам вряд ли удастся. — Ну а вооружённых летунов ты видел? Где они? Что делают? — Честно сказать, не заметил, — признался Якоб. — Думаю, что они сейчас где-то с крыш зданий стрельбу ведут. — Неужели не могут сверху атаковать напавших? — Я же говорю: у этих проклятых повстанцев откуда-то полным-полно оружия появилось, особенно винтовок. Так что летать над городом сейчас, наверное, опасней, чем пешком по улицам ходить. Я сам хотел было спуститься пониже, да по мне так палить начали с земли, что едва ноги унёс! Перец сосредоточенно потёр переносицу, соображая, как поступить, и тогда Воронин предложил: — Может, стоит попробовать приземлиться где-нибудь на окраине города и уже оттуда продвигаться к центру, собирая ополчение? — Так тебе и дадут спокойно опуститься, держи карман шире! Пока мы подлетим и начнём опускаться, Хрящ со своими недоносками успеют со всех сторон сбежаться, и тогда нас как куропаток перестреляют. Корабль-то издалека видно, да и летит он медленно. Нет, тут надо что-то другое придумать… — А что, если мы их того?.. — неожиданно встрял в обсуждение Джим, с хитрым видом многозначительно подмигивая остальным. — Чего того? — недоумённо переспросил Перец. — Ну так это… подлетим к центру и оттуда, значит, сверху как шандарахнем по этой их баррикаде гранатами — вон у нас их сколько без дела лежит, аж два ящика! Здоровяк радостно осклабился и ткнул толстым пальцем в сторону ящиков с оружием. По всему было видно, что он остался весьма доволен своей сообразительностью. — Молодец, Джим! — неожиданно похвалил Перец. — С меня выпивка! Как же это я сам не додумался?.. — Погодите, — поднял руку Серый. — Но ведь, если мы полетим над городом, корабль станет великолепной мишенью. Я уж не говорю о том, что в нас могут попасть, но вот в газовый баллон наверняка, а тогда мы просто упадём на землю. — Ерунда, — отрезал Перец. — Поднимемся повыше. Там нас не достанут, а когда взорвём баррикаду, быстро спустимся вниз. Главное — попасть в мэрию, а уж там всё путём будет. — Почему ты так уверен? — поинтересовался Воронин. — Да так, есть у меня в запасе кое-какое оружие, которое для Хряща и его дружков явится полной неожиданностью. На всякий пожарный случай я его давненько припрятал… — В подземельях? — быстро спросил Серый и тут же пожалел об этом. Перец настороженно прищурился. — Откуда узнал о подземельях? — процедил он сквозь зубы. — Да так, — стараясь казаться беззаботным, уклончиво ответил Серый. — Слышал, как люди в городе болтали. — Врёшь! Об этих подземельях никто не знает… разве что Хрящ… — А ты говоришь, что никто не знает, — поспешил оправдаться Серый. — Если об этом известно даже повстанцам, то это уже, так называемый, секрет Полишинеля… — Это ещё кто? — Да был один такой потешный персонаж, — отмахнулся Серый. — Шут из театра кукол. Перец недовольно поджал губы. — Что-то я слишком много сегодня от вас всякого загадочного и подозрительного слышу… ну, ничего, сначала разберёмся с повстанцами и Хрящом, а там уж и с вами поговорим по душам. Корабль начал набирать высоту. Вскоре весь город сверху был виден, как на ладони. С такой высоты люди казались мелкими букашками, бестолково копошащимися далеко внизу. Вернувшуюся экспедицию сразу заметили. Какой-то летун поднялся над крышей, направляясь к кораблю, но не успел набрать высоту, как его подстрелили. Кувыркнувшись в воздухе, несчастный камнем полетел вниз и распластался на серой брусчатке. — Вот гады! — воскликнул Якоб. — Кого-то из наших подстрелили. — Сейчас подойдём поближе… — зловеще пообещал Перец. Наконец летающий корабль замер над центральной площадью города. Ветра не было, поэтому он завис неподвижно. Сама площадь с такой высоты выглядела размером с детскую песочницу. — Джим, тащи сюда гранаты! — приказал Перец. Серый молча последовал за здоровяком, чтобы помочь тому поднести тяжёлый ящик. — Ты не боишься с такой высоты попасть не в повстанцев а в своих? Если гранаты попадут на крышу мэрии… — Не попадут, но на всякий случай сейчас проверим. — Как? — Увидишь… Серый с Джимом притащили ящик и опустили его на пол у борта. Подняв крышку, здоровяк достал пару гранат и протянул их своему начальнику. Что-то молча прикинув, Перец выдернул чеку и бросил гранату по наклонной дуге вперёд. Все склонились над бортом, до рези в глазах вглядываясь вниз. — Сейчас должна рвануть, — едва слышно промолвил Воронин, по привычке отсчитывая секунды. И точно, внизу полыхнула ослепительная вспышка, а через мгновение донёсся звук взрыва. Граната сработала на площади в метрах двадцати за баррикадой. Было видно, как запаниковали осаждающие, не понимая, что происходит. — Ну вот и всё, — удовлетворённо потёр руки Перец. — Нужно бросать прямо вниз, тогда мы разворотим это сооружение в два счёта. Я сам буду бомбить, а вы мне только гранаты подавайте. Серый заметил, как при этих словах на лице начальника охраны города явно проступила гримаса неприкрытого удовольствия, словно у гурмана, предвкушающего предстоящее пиршество. «Да ведь он же чистейшей воды псих с садистскими наклонностями, — ужаснулся Серый. — Даже главарь мафии Рамзес из прошлой жизни не был таким…» Тем временем Перец принялся не спеша двигаться вдоль борта корабля и, методично выдёргивая чеки, бросать гранаты вниз — подручные едва успевали их ему подавать. Внизу одна за другой прямо на баррикаде начали взрываться гранаты, разваливая её и безжалостно расшвыривая во все стороны тела людей и какие-то предметы. Огонь быстро охватил всю конструкцию, и уцелевшие нападавшие бросились врассыпную, пытаясь перебежать площадь, чтобы спрятаться в окружающих домах. Но пули защитников мэрии настигали их на открытом пространстве. — Теперь быстро опускаемся! — скомандовал Перец, бросаясь к рычагам управления и беря направление ближе к зданию мэрии. Корабль резко пошёл на снижение. Опомнившиеся повстанцы открыли по нему стрельбу со всех сторон. Пули свистели над головами команды, укрывшейся за высокими бортами, от которых во все стороны разлетались щепки. Тогда повстанцы перенесли огонь на газовый баллон над летучим кораблём. Не попасть в него было просто невозможно, и вскоре из многочисленных дыр на свободу с громким и зловещим шипением вырвался газ. Корабль покачнулся и начал стремительно опускаться со всё возрастающей скоростью. — Держитесь, сейчас мы врежемся в землю! — успел крикнуть Воронин, одной рукой цепляясь за поручень, а другой ухватив за руку Серого. Джим и Перец тоже крепко схватились за что смогли. Один только Якоб торопливо перевалил за борт и быстро скрылся в клубах дыма от пылающей баррикады. Через мгновение страшный удар потряс корпус. С оглушительным треском лопнула обшивка. Во все стороны полетели ящики, обломки и оборудование. Продолжая разваливаться на части, корабль обессилено завалился на бок. Сверху его широким покрывалом накрыл сдувшийся газовый баллон. По оборванным канатам быстро пробежал огонь, перекинувшийся с остатков пылающей баррикады, и с жадностью набросился на новую поживу. Дым и жаркое пламя охватили со всех сторон летучий корабль, так и не оправдавший возлагавшихся на него надежд и мечтаний о новых землях. |
