Ты начал жить. Роскошен жизни пир, На этот пир ты позван для блаженства. Велик, хорош, изящен Божий мир, Обилен всем и полон совершенства. Лазурь небес, безбрежный океан, Дремучий бор, так пышно разодетый, Седой зимы сердитый ураган, И тишина торжественная лета, И говор вод, и пенье соловья, И над землёй витающая птица, И по волнам скользящая ладья, И в небесах горящая денница, И темнота безмесячных ночей, Приют тоски, мечтаний и любови — Картины чудные для сердца и очей. Ты всем пленён, и пламя юной крови В тебе зажгло высокие мечты, Ты вспыхнул весь огнём полунебесным И, вдохновлён картиной красоты, Постиг Творца в творении чудесном. Как праха сын, восторженным челом Ты перед ним во прах повергся долу И, до души проникнут божеством, Послал мольбы к Всевышнего престолу. Он, внемля им, благословил тебя. Сопутствуем надеждою весёлой, Иди, иди, надежду полюбя, Ты с ней свершишь без горя путь тяжёлый. Но берегись! приюта не давай В душе своей мятежному сомненью, Беги его и сердца не вверяй Его всегда недоброму внушенью… С ним страшно жить, беседовать грешно, И если раз его к груди пригреешь — С тобой навек останется оно, Ты в нём навек врага себе имеешь… Порыв души в избытке бурных сил, Святой восторг при взгляде на творенье, Размах мечты в полёте вольных крыл, И юных дум кипучее паренье, И юных чувств неомрачённый пыл — Всё осквернит нечистое сомненье И окуёт грудь холодом могил. Везде увидишь ты расставленные сети, Тебя смутят тревожные мечты, И даже там, где смело ходят дети, Остановясь, задумаешься ты. Ни красоты природы, ни искусства — Ничто души убитой не займёт, Тлетворный яд губительного чувства Другие все из сердца изженёт. Полюбишь ты: сомненья призрак бледный, Как адский дух, предстанет пред тобой, Внушит совет и пагубный и вредный И грудь зальёт ревнивою тоской. В ней закипит и бешено и страстно, Как ураган, бунтующая кровь, Но, мучимый сомнением всечасно, Ты проклянёшь безумную любовь. Ревнивых чувств избавишь впечатленье — На сердце вновь и хлад и пустота, Вотще искать ты будешь утешенья, Нет, для него грудь будет заперта. Участье дружества, последняя отрада — И от неё сомненье отвлечёт; Оно тебе врагом покажет брата И друга доброго злодеем назовёт. Мир для тебя в пустыню обратится, Его бежать, чуждаться станешь ты; В груди навек сомненье приютится И поселит в ней мрачные мечты. Ты не отвергнешь их, привыкший сомневаться, И скоро грешные мышления тайком К тебе начнут глубоко прививаться И созревать на сердце молодом. И вот плоды несчастных размышлений, С сомнением томительных бесед: Ты, раб его неправедных внушений, Им омрачишь отрадной веры свет. Тогда, тогда — печатью отверженья Зажжёт чело отступника позор, И торжество коварного сомненья Тебе прочтёт последний приговор… 1839 |