На дне ущелья сонного Памира
Гремит поток, разбуженный злым джином,
И свет луны не достигает черной пены,
В обьятьях мрака все очертанья тленны.
Змеею скользкой продирается сквозь скалы,
Оставив в стороне цепочки грузных караванов,
Пройдет вода легко через границы время,
Отбросив кожу прошлого уже ненужным бремем,
Сдирая дряхлость в глубине сырых пещер,
Получит знание, не прошлому в пример.
Кровавым сгустком на остывшем пьедестале
Звезда взойдет в чернеющем провале.
За ней воспрянет сочность крупных изумрудов,
Сапфирный дым-мираж рассеется повсюду.
Змея ухватит свой дрожащий мокрый хвост
И станет кругом бытия в гигантский рост.
Гранит в песок, сотрет неумолимый век,
Оставив кровь камней в ладонях ночных рек.
На дне ущелья сонного Памира
Гремит поток дыханьем злого джина. Сергей Качанов-Брандт, 10.06.2015 |