Салон мадам Тюссо, зал восковых фигур: Людовик и Вольтер, красотка Помпадур, Гостей встречают на вечерней Бейкер Стрит, Где потемневший воск одну из тайн хранит. Посмертных масок скорбь и явный страх, Как будто не подвластен смерти этот прах, И души праведных, кого принял Харон, Следят так пристально со всех сторон. В углу припыленном чудовище не спит — В одной из страшных лап сокровище лежит. Что призраку есть до желаний злата, Под потемневшим воском изумруд Прелата — Яйцо перепелиное. А кто такой Прелат? Один усопший с Трансильвании аббат, Который целый век служил и правил пустотой, Такой, как живой мрак, но в чувственно густой. Молебен пел в одном из страшных мест, Где Князь Валахии казнил своих невест, Где кровь гранит, как существо, впитал В одном укромном месте под защитой скал. Там души убиенных, разорвав раз круг, Вдруг превратились в неприступный изумруд. На нем и чары как проклятие лежат, Прекрасный изумруд в четыреста карат. Но кто б тот камень с украшеньем не носил, Тот сеял смерть и смертью только жил. Кровавый след длиною в сто столетий Остался лишь одним воспоминаньем лихолетий. Аббат с ним бросился в ночную глубину, Чтоб камень не достался больше никому. Но слухи говорят: «Тьма ищет Господина И редкий камень есть тому конечно же причина». Вот только мудрость говорит: «Коль вкривь и вкось, Раз зло всесильное — готовь пчелиный воск». Под темным воском тайна снова ждет, Когда Прелат свое сокровище найдет. Сергей Качанов-Брандт, 02.07.2015 |