Год белой змеи (отрывок №14)

— Может, перекусим чего? — спросил Артем, когда они остались одни. — А то от сигарет во рту такая горечь, заесть хоть чем-нибудь. А, Дэн?
— Принимается. Я обратил внимание: тут шведский стол.
— С китайской спецификой?
— Верно!
Они вошли в стеклянный просторный и безлюдный зал ресторана, взяли по бутылке пива, наложили металлическими щипцами-ухватами салатов, каких-то горячих и пахучих блюд и уселись за столик в углу. Миловидная, с сочными, собранными почти в правильный кружок губами, классическими восточными скулами черноглазая повариха, с любопытной улыбкой наблюдала за ними из-за стойки, уставленной блестящими кастрюлями с колпаками.
— Классный у тебя друган! — сделав длинный глоток из «ствола» выдохнул Артем. — Ты знаешь Дэн, я ведь рассказал ему о своей проблеме. Это в тот вечер, когда ты с Маринкой разговаривал, а потом спать завалился. Мы так классно поговорили… М-да. Слышь, Дэн, я даже не знаю как тебе и сказать…
— Ну? — поднял глаза Женька.
— Саня просил тебе не говорить, пока не улетит. Короче, он оставил пятьсот баксов. Это за твою работу. Но он передал их через меня, потому что побоялся, что ты дернешься и не возьмешь. А?
— Чего уж теперь дергаться. Ала верды не получится. Санька не обеднеет, а нам тоже без бабок грустновато.
— Тем более тебе, — многозначительно глянул на него Артем.
— Что ты имеешь сказать, Тема? — улыбнулся в ответ Женька.
— Как у тебя с Фэй Хуа? — вопросом на вопрос ответил Артем.
— Даже не могу сказать как. Пока никак, но чувствую, что впереди много интересного, — вульгарно-двусмысленно вильнул глазами Женька и тут же возненавидел себя за это. — Мне кажется, ты еще с первого знакомства был не против, чтобы у нас что-то получилось.
— Угадал, — просто ответил Артем.
— Так не любишь Маринку? Или здесь что-то другое?
— Маринку? Любить? Старик, она не предназначена для любви, она предназначена для постели. Неужели ты этого до сих пор не понял?
— Ты знал, чем она занимается?
— Извини, — отвел глаза Артем.
— И молчал?
— Дэн, — Артем прямо взглянул на Женьку, — помнишь наш с Маринкой новогодний конфликт? Он ведь был совсем по другому поводу. Я тогда соврал тебе. Когда Тоня мне рассказала, зачем ездит Маринка ночевать к своей подружке, я ведь Маринке в лоб сказал, чтобы она все тебе рассказала и катилась отсюда подальше. Но она попросила меня не портить праздник и что, мол, еще надо потерпеть немного и она все сама тебе расскажет. А еще я поставил ей условие, чтобы спать с тобой прекращала, а то, не дай Бог, еще заразу какую притащила бы.
— Мне-то почему не рассказал?
— Знаешь, Дэн, я подумал, что в таких вещах не надо делать резких движений. И мне кажется, я оказался прав: как видишь, и скандала не получилось, и все разрешилось само по себе. И Маринка уехала.
— Как уехала?
— Еще два дня назад. Ее сама Ольга Александровна на самолет посадила пока ты с Саней по переговорам шастал.
— Что ж ты молчал?
— А что изменилось бы? Провожать бы ее поехал?
— Тоже верно. Видишь, как бывает? Как говорит моя бабушка: где найдешь, где потеряешь. Давай закроем эту тему, она мне не очень приятна.
— Нет проблем. — Артем сделал очередной глоток из бутылки, с удовольствием закурил, улыбнулся. — Дэн, все хочу вернуться к тому разговору, что получился у нас в Даляне.
— С тем же финалом?
— Да ладно, кто старое помянет.
— Шутка. С той поры многое изменилось.
— Верно. Мы ведь тоже изменились. Помнишь, какой я приехал? Тоталитарное государство, танки, Тэньанмэнь и все такое. А как пожил здесь, на многие вещи стал смотреть по-другому. То, что Саня сегодня в такси говорил, только подтвердило мои наблюдения. Знаешь, я однажды поймал себя на мысли, что мне здесь проще жить. Легче, что ли, спокойнее. Нет не только материально, а в душевном плане. Такое ощущение, что здесь как будто разлита атмосфера доброжелательности, хороших взаимоотношений между людьми. Ты здесь защищен. Даже в телевизоре у них показывают простых работяг, ученых, колхозников, их работу. Лица у всех при этом… вдохновенные, что ли. На улицах стоят полицейские, честь тебе отдают, улыбаются. В магазинах, гостиницах, все приветливы, доброжелательны. Помнишь, я у тебя спросил: это у них естественное, или режим так на них давит? Так вот я понял: это люди такие, они сами создают такую атмосферу, в которой приятно жить. Я не знаю, наверное, и здесь есть проблемы, но я говорю сейчас о том, что чувствую я. Как вспомню Россию, сразу на душе делается тревожно. У нас постоянно кого-то убивают, режут, по телевизору сплошные маньяки, садисты, наркоманы и кровопийцы. Пошлость так и прет. Властям до простых людей дела нет, каждый озабочен только тем, как бы побольше хапнуть. Я запутался, Дэн. Ничего не пойму, а что же такое демократия? Мы же в 96-м за Ельцина горой стояли, а теперь его ненавидят? Это что ж, за что боролись, на то и напоролись?
— Тема, тебя так и тянет в бой, — рассмеялся Женька. — Но у меня ж тоже нет готовых ответов. Но есть понятия, в которых надо разбираться.
— Например?
— Например, однажды я себе задал вопрос: а что такое вообще демократия? Как ты думаешь?
— А что тут думать — власть народа.
— Верно. То есть, воля народа, закон для правителей. Так?
— Так.
— Тогда скажи мне, Тема, в 1991 году подавляющее большинство население тогдашнего СССР проголосовало за сохранение Союза, а Ельцин взял и все развалил, это демократия?
— Но ведь это надо было сделать! Почему мы должны были кормить столько нахлебников!
— Это Украина и Белоруссия нахлебники?
— Ну нет, Грузия там, Молдавия…
— Но началось-то с Украины и Белоруссии, это уже потом, как снежный ком начали отделяться остальные. Но дело-то не в этом, ты мне скажи, уже с высоты сегодняшнего дня: Ельцин — герой или преступник? Так, сомневаешься, это уже неплохо. Дальше, когда Гайдар применил шоковую терапию и обесценил, а попросту украл все вклады у населения, кто-то спросил об этом народ — надо или не надо было это делать. Сделали и все, даже рылом не повели. В 93-м расстреляли Верховный Совет, это по-демократичному? А ваучеры, а дефолт, а обнищание народа, а разграбление национальных богатств, а катастрофа, о которой говорил Санька, это демократия? А разгул криминала, а присвоение народного достояния узкой кучкой проходимцев, а обман почти вселенского масштаба — это демократия? Народ мрет, как мухи. Знаешь ли ты Тема, что превышение смерти над рождаемостью квалифицируется международным правом, как геноцид народа, кто-то из хваленых демократов об этом задумался? Наоборот, говорят, пусть вымирают, куда нам столько дармоедов. Ну и где ты видишь власть народа, ему просто заткнули пасть!
— Так что назад, в СССР?
— Может и туда, только без Ельциных и Горбачевых.
— А с кем?
— Ну для начала с русским Дэн Сяо Пином, Цзянь Цзе Минем, а там посмотрим.
— Дэн ты что сталинист?! Ты считаешь, что в совке была демократия?
— Ну вот я долго ждал, и ярлыки пошли — сталинист.
— Извини.
— Да ладно, чего там, — весело улыбнулся Женька, — кушайте с маслом. Только скажи мне Тема, а где по-твоему есть демократия?
— Ну в тех же штатах.
— То есть там власть народа?
— Ну да.
— Значит, там любой безработный может стать президентом?
— Ну ты не утрируй.
— Тогда кто там правит, какая-то рабоче-крестьянская партия? Что такое клан бушей, морганов, рокфеллеров, шифов и тому подобных, часть из который демократы, а часть республиканцы? Ты говори, говори.
— Ну крупный капитал.
— Не просто крупный, а транснациональный.
— Ну и пусть, зато они хоть сами живут и народу жить дают.
— За чей счет?
— Что ты хочешь сказать?
— Как ты думаешь, в Древнем Риме была демократия?
— Была.
— А рабство?
— Куда ты клонишь? Хочешь сказать, как рабы содержали Рим, так и Америку кто-то содержит?
— А ты не хочешь это сказать?
— Но причем тут демократия?
— Ты считаешь, что жить и кормить свой народ за счет обнищавших рабов в колониях, в какую превратилась и Россия, это демократично? И если они не согласны, то их бомбовой дубиной по голове, как в Ливии, Ираке или в Югославии? А устраивать всякие перестройки и революции в других странах, вопреки воле народов там проживающих, как например, в Белоруссии, это демократично? А иметь население пять-шесть процентов от всего земного шарика и при этом потреблять половину природных ресурсов земли и выбрасывать столько же отходов в атмосферу, жить за чужой счет, что это по-твоему?
— А кто мешает России зарабатывать бабки и играть на равных с Америкой?
— Если ты играешь по чужим правилам, ты никогда не будешь играть на равных.
— А какие это правила?
— Его величество доллар. Как только мы вошли в его зону, мы автоматически стали играть по чужим правилам, потому что печатный станок в чужих руках. Это показал и кризис 98-го года, который устроил в Юго-Восточной Азии спекулянт Сорос. Слышал о таком демократе? То-то. Тогда выстоял только Китай, против которого все и замышлялось. Но там, к счастью, у руля стояли не Черномырдины, и юань выстоял. Причем легко. А теперь вспомни наш дефолт… Вот и вся демократия — удобная дубина для одурачивания людей. Совершенно пустое, ничем не наполненное слово, как и свобода, равенство, гражданское общество и прочая чепуха.
— Дэн, — почти восхищенно произнес Артем. — Ты такой умный, откуда ты все это знаешь?
— Отец, конечно, много порассказал, ну и книжки читал.
— Ну я ведь тоже прочел немало.
— Значит, не те читал, — улыбнулся Женька. Ему польстило Артемовское восхищение. Он раскраснелся и уже сам вошел в раж. — А теперь о ярлыках. Их разделили на плохие и хорошие. Демократия — это хорошо, а фашизм, сталинизм, коммунизм это плохо. Ну и что, что китайский народ с каждым годом живет все лучше и лучше, а его экономика почти достигла уровня американской. Там ведь правит коммунистическая партия, а это плохо. Пусть народу и хорошо, а все равно плохо. А вот в России — демократия, это хорошо. Да, там, конечно, людям живется хреново, там по миллиону в год вымирает народу, там разгул преступности, наркомания, проституция в совершенно диких размерах, там фальсифицируют выборы, но там демократия.
— И долго так у нас будет продолжаться?
— Боюсь, что да.
— Но почему, в чем дело?
— Мне кажется, что мы потеряли нравственные ориентиры. Ну те, что хранили, к примеру, твои вятские дед с бакой… Это сломать все можно быстро, а на то чтобы восстановить, потребуются десятилетия.
— А свобода, гражданское общество, правовое государство, разве это не ориентиры?
— Нет!
— А что, что Дэн?
— Просто слова!
— А что, по-твоему, должно быть?
— Думаю, — задумчиво произнес Женька, — нет, я совершенно уверен в этом, то, что было сказано в нагорной проповеди две тысячи лет назад.
— Я, конечно, ничего не имею против Христа, но у нас же светское государство.
— А кто сказал, что это хорошо?
— Дэн, ну и каша у тебя в голове.
— Не я затеял этот разговор.
— Ладно. Но ты хоть назови твой идеал государственного устройства? Уж не сталинизм ли?
— Империя!
— Но ведь Сталин и был красным императором?
— Правильно, и раз он был императором, он радел об интересах страны, и при нем не убывало русское население по миллиону в год, не разрушалась наука, производство. Напротив, наука была самая передовая в мире, мы первые полетели в космос, первыми создали термоядерную бомбу, да и всему миру помогали.
— Допомогались! — едко хохотнул Артем.
— Но ведь не наша с тобой в этом вина.
— А ты лучше посчитай, сколько душ он безвинных загубил.
— Петр первый загубил не меньше, но его же считают великим.
— Так что, надо возвращать монархию: за веру, царя и отечество?
— А почему в колыбели демократии — Англии или Японии, в Китае может быть монархия, а в России нет?
— В Китае?!
— Ну это ж твои, не мои слова про красного императора, — хитро посмотрел Женька на Артема.
— Ты достал меня своими примерами, — рассмеялся Артем. — Ну не знаю, не знаю я почему. Хотя, постой, там ведь эти, как их, титулованные особы, так для видимости, они ничего не решают, дань традиции…
— Тема, — разозлился Женька, — ты дурак, да, или прикидываешься? Или тебе просто хочется языком почесать? Все, прекращаем этот политический диспут.
— Ладно, ладно, не кипятись. Может, я сам себя проверяю, — проворчал Артем. — Так что же делать? Тупик?
— Жить, что еще делать? — улыбнулся Женька. — Верить в Бога, учиться, работать, рожать детей, читать книжки и постигать истину, а не ярлыки навешивать.
— А без Бога, Дэн, нельзя?
— Нет, Тема, нельзя. Иначе люди начинают считать себя богами.
— Вот это верно. Бронзовеют!
— Ну вот, хоть в одном сошлись! Да ты, Тема, не переживай, все равно мы победим.
— Кто это, мы?
— Да мы с тобой, кто же еще? Другого-то материала в России нет. Или ты не любишь Россию?
— Л-люблю… Только я совсем запутался.
Всю дорогу до города в автобусе Артем провел молча, вжавшись в высокое кресло. Выглядел он немного растерянным, о чем-то думал и, несколько раз, Женьке показалось, что парень что-то хотел спросить, но так и не решился. Наверное, сам нашел ответы.

Автор

Геннадий Русских

Пишу прозу, авторские песни

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *