Штирлетки 3

Звонок по телефону. Разведчик поднимает трубку:

— Да, Штирлиц у аппарата.

— Товарищ штурмбандфюрер, будьте так добры, выключите свой аппарат — вы уже весь Берлин обесточили!

* * *

— Знаете что, пастор, идите-ка вы лучше на лыжах,— сказал Штирлиц после того, как пастор Шлаг уже в десятый раз рухнул с дельтапланом на землю.

* * *

Полночь. Штирлиц под покровом темноты приехал на конспиративную квартиру. Эрвин впустил его и включил радио на полную громкость, чтобы соседи не могли подслушать. Кэт села за фортепьяно и начала играть гаммы.

— Кэт беременна,— полушёпотом сообщил Эрвин разведчику.

— От кого? — также полушёпотом спросил Штирлиц.

— Директива из Центра ещё не поступила…

* * *

Штирлиц выпрыгнул из окна и не разбился. «Странно»,— подумал разведчик. Он выпрыгнул из окна ещё раз и снова не разбился. «Очень странно»,— подумал Штирлиц, в третий раз выпрыгивая из окна. Но и в этот раз он даже не отбил себе пятки.

«Первый этаж»,— мгновенно догадался разведчик.

* * *

— Ты смотри, как ему алкоголь в голову ударил,— сказал сам себе Штирлиц, склонясь над бездыханным телом Холтоффа. А остатки шампанского всё капали и капали из разбитой бутылки.

* * *

— Айсман, ты — придурок старый, козёл вонючий, гнида ползучая! С днём рождения тебя, дружище!

Айсман знал, что Штирлиц знал, что все знали, что всегда запоминается только последняя фраза, поэтому первые три он пропустил мимо ушей. А Штирлиц этим как всегда воспользовался.

* * *

— Штирлиц, как ты думаешь…

— Только после кружки пива!

* * *

Конференц-зал рейхсканцелярии был полон народу. Эсесовцы толпились возле окон, разглядывая проходящую по улицам Берлина демонстрацию фашистских трудящихся. Неожиданно в зал влетел возбуждённый Штирлиц и с душераздирающими криками: «Пустите меня к окну! Пустите меня к окну!» — бросился в самую толпу.

Эсесовцы быстро разбежались в разные стороны, а самые опытные моментально покинули зал — кто его знает, этого Штирлица. Может, и вправду — возьмёт да какнёт ненароком.

* * *

— Штирлиц, пойдём в оперу!

— А чё там такое,— лениво молвил разведчик.

— Там сегодня «Норма» Беллини.

— Тащиться в оперу, чтобы посмотреть «Норму» — нет уж, увольте. Как-то раз я уже был в этом магазинчике — такой бардак, скажу я вам. Постоянные очереди и народу, как на вокзале…

* * *

— Итак, господа эсесовцы, сегодня у нас диспут на тему «Кто продал Германию русским?» Сбор в актовом зале в 16.00,— сказал Шелленберг радостно потирая ладоши.

— Господин бригадефюрер, я не пойду,— устало заявил Штирлиц.

— Это ещё почему? — удивился Шелленберг.

— У меня с прошлого диспута кулаки болят.

— И я не пойду,— подхватил Айсман,— у меня челюсть болит и почки.

* * *

Штирлиц со всего размаха врезался в фонарный столб. Столб покачнулся и упал. Штирлиц выключил бензопилу.

* * *

— Господин группенфюрер, что это у вас вид такой озабоченный?

— Да, знаете, Штирлиц, сегодня от нас русская пианистка сбежала.

— Хорошо хоть, что не радистка.

«И впрямь, хорошо»,— подумал Мюллер.

* * *

Третий месяц Штирлиц не спал. Он пил литрами кофе, чай и кока-колу. Он курил «Беломор» не переставая. Глаза разведчика ввалились, и Штирлиц стал похож на зомби. Работники рейхсканцелярии шарахались от него, как от привидения.

В этот раз задание Центра было архисложным и требовало от советского разведчика полной ежесекундной отдачи. И Штирлиц знал, что даже если он не выполнит это задание, то, по крайней мере, попадёт в книгу рекордов Гиннеса.

* * *

— Штирлиц, я у вас вчера по пьянке часы забыл. Золотые такие, «Ролекс» называются.

— Вот ведь совпадение! А я у вас в прошлый раз свою машину забыл, «Мерседес» называется,— тут же нашёлся Штирлиц.

* * *

Табличка на входной двери Штирлица:

«Вход для Холтоффа — только со своей бутылкой!»

* * *

— Господин Мюллер, а не пойти ли нам в кабак? Там сегодня свежее швейцарское пиво.

— Откуда у вас эта информация? — полюбопытствовал шеф гестапо.

— Я работаю в разведке,— скромно ответил Штирлиц.

— А я слышал, что это пиво конфисковано властями, как контрабандный товар.

— А у вас откуда такие сведения?

— Я работаю в тайной полиции, дружище.

* * *

— Знаете что, пастор, идите-ка вы лучше пешком,— сказал Штирлиц, наблюдая за тем, как пастор Шлаг безуспешно пытается натянуть лыжные ботинки на голову.

* * *

Штирлиц разложил рацию, развесил антенну и настроил нужную волну. До начала сеанса оставалось ещё десять секунд, и Штирлиц решил вздремнуть.

— Тополь! Тополь! Я — сосна! Я — сосна,— послышалось вдруг у него в наушниках.

— А я — с бодуна,— сквозь сон подумал Штирлиц.

* * *

— Штирлиц, скажите пожалуйста…

— Пожалуйста,— охотно откликнулся Штирлиц — он был очень вежливым разведчиком.

* * *

В кабинет к шефу гестапо вбежал возбуждённый Холтофф:

— Господин группенфюрер, посмотрите, что я нашёл в доме у Штирлица,— Холтофф протянул листки бумаги с карикатурными изображениями всей верхушки Рейха.— Это просто возмутительно!
Мюллер внимательно осмотрел рисунки, ехидно улыбаясь спрятал их в объёмистую папку и, радостно похлопав Холтоффа по плечу, сказал:

— Вы правы, Холтофф, это возмутительно. Я давно подозревал Штирлица в его нечестности и в конце концов получил веские доказательства. Теперь-то он у меня от стенгазеты не отвертится!

* * *

Штирлиц очень любил пиво. Любимым его сортом было берлинское пиво под названием «Водка Горбачёв».

* * *

— Скажи-ка, Айсман, не дурак ли я? — спросил Штирлиц, вынимая из кармана новенький кастет.

— Не дурак ли я? — повторил Айсман.

— Да ты, я вижу, и впрямь не дурак,— сказал Штирлиц, спрятав кастет в карман.

* * *

— Штирлиц, вы уже видели мою новую камеру пыток?

— Нет, господин группенфюрер.

— Вот она,— Мюллер вынул из сейфа велосипедную камеру,— вставляем её допрашиваемому в задницу и накачиваем…

— Ну и как, многие раскалываются? — полюбопытствовал Штирлиц.

— Все,— сурово молвил Мюллер.

* * *

— Господин штандартенфюрер, а что у вас в багажнике? — учтиво спросил таможенник.

— Как что — золото, бриллианты, драгоценности,— весело сообщил разведчик.

— Всё-то вы шутите, господин Штирлиц,— таможенник с глупой улыбкой вернул документы и поднял шлагбаум.

Так уже вторую неделю, незаметно для всех, Штирлиц вывозил партийную кассу в Цюрих.

* * *

— Штирлиц, а вас я попрошу остаться — сегодня вы дежурите по рейхсканцелярии,— сказал Мюллер, протягивая разведчику красную повязку со свастикой и ведро с тряпкой.

* * *

Штирлиц открыл глаза — вокруг было темно и совершенно ничего не видно. Штирлиц скинул с лица портянки — вокруг по-прежнему было темно и ничего не видно. Штирлиц подошёл к окну, раздвинул шторы и поднял светомаскировку — всё та же темнота окружала его.

«Ночь»,— подумал Штирлиц и включил свет.

* * *

Тринадцатое мгновение весны. Мюллер случайно встречается со Штирлицем в одном из коридоров рейхсканцелярии:

— Штирлиц, представьте себе — мы поймали русскую разведчицу!

— Как же это вам удалось, господин группенфюрер?

— Она имела неосторожность попасть в один из родильных домов. И как вы думаете, что она кричала, когда рожала?

— Мама, мамочка,— осторожно предположил Штирлиц.

— Да где там! Она такое заворачивала, что ни один из наших экспертов не смог её понять.

«Молодчина, Кэт,— подумал Штирлиц,— никогда не забывает о конспирации».

* * *

— Господин Бользен, посмотрите, какая замечательная травка здесь растёт,— говорила старушка, выдёргивая зелёные пучки из земли,— вот эта помогает от ревматизма, эта — от головных болей… Понюхайте-ка, ну, понюхайте её — это великолепная лечебная трава!

— Вы, фрау Заурих, ещё не пробовали нашей российской конопли,— мило улыбаясь сказал Штирлиц.

* * *

Штирлиц повернулся к Клаусу и, показывая забинтованные по локоть руки, сказал:

— Будьте так добры, напишите за меня письмо. Я, знаете ли, весь порезался, когда ногти стриг.

— Конечно, конечно,— Клаус с готовностью взял лист бумаги и ручку.

— Пишите: «Я устал. Я смертельно устал. Я хочу, чтобы меня пристрелили с расстояния двух метров на берегу какого-нибудь озера, а тело бросили в воду. В моей смерти прошу никого не винить, особенно Штирлица — он очень хороший человек. Всё. Мои силы на исходе. Я хочу отдыха. Прощайте. Клаус».

— Что ещё? — спросил Клаус.

— Этого вполне достаточно,— ответил Штирлиц, конспиративно улыбаясь.— Запечатайте, пожалуйста, в конверт и отправьте на ближайшем почтамте по адресу: «Берлин. Рейхсканцелярия. Штирлицу».

— Это ещё зачем? — удивился Клаус.

— Вы уж простите слабость старого холостяка — я ужасно люблю получать письма. Ах, да, чуть не забыл! С почтамта приезжайте прямо на берег Швайнензее, там-то мы и обсудим ваше ходатайство о внеочередном отпуске…

* * *

— Штирлиц, ты опять на крючке у Мюллера,— по-дружески сообщил Айсман разведчику.

— Господин группенфюрер,— тут же обратился Штирлиц к шефу гестапо,— я хоть и надел ватные штаны, но вы будьте всё-таки поосторожнее со спиннингом.

* * *

Штирлиц уже третий день смотрел вслед, а спина пастора Шлага всё также размеренно удалялась в сторону швейцарской границы…

* * *

«Вот рожа довольная, улыбается во весь рост,— думал Борман, глядя на Штирлица.— Щас как долбану по морде!»

«А я увернусь»,— подумал Штирлиц, продолжая улыбаться.

«А я тебе тогда коленкой припечатаю»,— злостно подумал Борман.

«А я блок поставлю»,— подумал в ответ Штирлиц.

«А…» — только подумал Борман.

«Бэ»,— незамедлительно подумал Штирлиц.

«Ну и подготовка у них в Москве»,— уважительно подумал Борман.

«А ты думал!» — подумал Штирлиц.

* * *

— Штирлиц, как ты относишься к пиву? — хитро подмигнув чёрной повязкой, спросил Айсман.

— Глупый вопрос,— возмутился разведчик.— Не я к нему отношусь, а оно ко мне…

* * *

Однажды Штирлиц совершенно случайно, проходя мимо, заметил Бранденбургские ворота. Он вошёл в них, вышел, обошёл со всех сторон и в задумчивости почесал фуражку:

— Странно,— подумал разведчик,— ворота есть, а стены отсутствуют. Непорядок. Надо сообщить об этом в Центр…