Петров Капла́ном за пуговицу пойман. Штаны заплатаны, как балканская карта. «Я вам, сэр, назначаю апо́йнтман. Вы знаете, кажется, мой апа́ртман? Тудой пройдёте четыре блока, потом сюдой дадите крен. А если стритка́ра набита, около можете взять подземный трен. Возьмите с меняньем пересядки тикет и прите спокойно, будто в телеге. Слезете на ко́рнере у дрогс ликет, а мне уж и пинту принёс бутле́гер. Приходите ровно в се́вен окло́к,— поговорим про новости в городе и проведём по-московски вечерок,— одни свои: жена да бо́рдер. А с джабом завозитесь в течение дня или раздумаете вовсе — тогда обязательно отзвоните меня. Я буду в о́фисе». «Гуд бай!» — разнеслось окре́ст и кануло ветру в свист. Мистер Петров пошёл на Вест, а мистер Каплан — на Ист. Здесь, извольте видеть, «джаб», а дома «цуп» да «цус». С насыпи язык летит на полном пуске. Скоро только очень образованный француз будет кое-что соображать по-русски. Горланит по этой Америке самой стоязыкий народ-оголтец. Уж если Одесса — Одесса-мама, то Нью-Йорк — Одесса-отец. [1925] |
Ничего себе! Англикизмы у Маяковского, я раньше не встречала такого стихотворения. Спасибо что открыли глаза