Оникс — осколок без дна и тепла,
Будто бы жизнь по глотку утекла.
А вместо остался мерцающий блеск,
Потери застывшей шепот и всплеск. Делили не рай, а возможность сказать:
«Небо для тех, кто рожден в нем летать.
Здесь вход запрещен и закрыт для людей
Сосудов непрочных мерилам страстей». За что их Великий душой одарил.
А подданных верных внезапно забыл.
И битва кровавой рекой пролилась,
Сраженье за Веру — есть битва за Власть. Но кто-то предал, кто застыл в стороне
И молча взирал, как сгорают в огне
Тысячи тысяч друзей, не врагов,
Как пепел струился не снег с облаков. В конце побежденных низвергли с небес
И принял отвергнутых дремлющий лес.
С тех пор повелось, что несущие свет
Изгоями стали, прощенья им нет. Где разум и мудрость сияющих звезд,
Разрушен последний божественный мост.
По взвесям с пургою ложится молва:
«Свет, мол, несущий и есть Сатана. Чем дальше — грязнее продуманный слух
Народ разделился, ослеп и протух.
Ведь души безгрешные в рай попадут,
А кто согрешил, в ад тенями сойдут. Никто и не спорит, закрыт грехом рот.
Когда же упавший на небо взойдет?
Молчит синева, нет и знака с небес,
Но замер в преддверии разбуженный лес. Сергей Качанов-Брандт, 23.10.2016 |